Тогда он жалел, что не может поговорить с Парадином с глазу на глаз и выяснить, что именно он там увидел, у него сегодня так и не получилось… Впрочем, скоро ему все наглядно продемонстрировали и без мистических суперспособностей Флюдера.

Если честно, он полагал, что Домина и Виндикта будут просто сопровождать его, указывать дорогу и отвечать на вопросы — за неделю пути он многое мог бы узнать о своих новых соседях и потенциальном противнике. Увы, оказалось, что тратить столько времени пришельцы не намерены: «мы откроем грузовой портал», сказали они.

Когда ошарашенный Император, прекрасно знавший от Флюдера о сложности даже одиночной телепортации на небольшие расстояния, ошарашено кивнул, Домина, бросив несколько слов в пустоту (Зиркниф узнал характерный жест использования магии «Сообщение» — коснуться пальцами мочки уха), сделала три шага вперед и…

Сначала за ее спиной треснуло пространство, змеясь тонкой ослепительно сиявшей изнутри линией, длиной превышавшей рост высокой синевласки раза в два. Затем, за какое-то неуловимое, ускользающее от разума мгновение стало понятно, что это не трещина: щель медленно открывающихся золотых ворот и свет, потоком льющийся из них, осветил и без того солнечное утро.

А по ту сторону телепорта имперцы увидели не плоскую безрадостную каменистую пустошь, а зеленый лес. Император долго молчал, ошарашено разглядывая толстые стволы деревьев, тянущиеся в небеса т вслушивался в щебетание беззаботных пташек, даже не думавших пугаться целой армии закованный в доспехи гвардейцев, появившихся буквально из воздуха.

А вот чего в этом девственном лесу не было, так это дороги — лишь широкая просека с на скорую руку закопанными ямами от выкорчеванных с корнем деревьев и торчащими по бокам табличками с надписями на неизвестном не то, что Зиркнифу, но даже Парадину языке.

Впрочем, загадочные надписи оставались такими недолго. Пришедший в себя старый заклинатель, до этого пришибленно молчавший, робко (!) поинтересовался у Виндикты их смыслом.

— Эти надписи запрещают выращивать здесь новые деревья — просека зарезервирована под дорогу. А то есть тут у нас энтузиасты…

Колонна, повинуясь кивку своего Императора, двинулась по будущей дороге, настороженно оглядываясь по сторонам и то и дело хватаясь за оружие от очередного хруста сломавшейся под конскими копытами ветки или внезапно птичьего крика. Зиркниф молчал, предоставив пока вести переговоры Парадину.

Император занимался своими прямыми служебными обязанностями: думал. С каждым новым фактом, что он узнавал о «гостях из ниоткуда», чувство глухой тревоги крепло в нем все сильнее. Впервые он узнал о них, когда Метатрон и прекрасная синеволосая женщина заглянули к нему «на огонек» незадолго до полуночи, играючи обойдя параноидальную систему безопасности Императорского дворца в общем и Императорских же покоев в частности, попутно усыпив гвардейцев, в обязательном порядке надевающих амулеты, защищающие от воздействия на разум, на дежурство по охране венценосной головы своего повелителя. Разговор они с ним вели вежливо и спокойно, никак не акцентируя внимания на том, что в состоянии убить слабого телом Зиркнифа в любой момент… и тем не менее, весь их диалог был построен в стиле «Дружелюбно настроенный опытный семпай общается со своим талантливым, но желторотым кохаем». Императору это не нравилось — так с ним смел обращаться только Парадин и, иногда, Гален — даже проклятые «цветные», все еще хранящие некоторые из артефактов Шестерых, Королей Жадности и Тринадцати Легендарных… и это не упоминая уже о далеких потомках своих Богов, несущих в себе часть их сокрушительной мощи, не смели разговаривать с ним в таком тоне.

Пришельцы говорили об уничтожении Зуранон и очищении равнин Каз с потрясающей небрежностью, как о давно решенном деле, пустяковой операции, хвастаться которой попросту неприлично… и, что хуже всего, они сдержали свое слово: цитадель некромантов пала, Смерть ушла с равнин Каз.

Зиркниф хорошо помнил тот разговор — тогда он сказал Метатрону: «Люди, способные на такое, могут представлять для Империи еще большую угрозу, чем некроманты». Все очень просто: способные уничтожить Поводырей Смерти — смогут повторить это и с Империей.

А сегодня он увидел еще одно доказательство могущества Лестницы в Небо: грузовой портал — волшебство, что, как утверждал Флюдер, относилось к пространственной магии десятого ранга. Даже если у пришельцев есть всего один заклинатель, владеющий магией такого уровня — то людские страны практически обречены… разве что Теократия посопротивляется. Всего два столетия минуло с тех пор, как Тринадцать Легендарных Героев одолели некроманта десятого ранга — и земли людей к тому моменту обезлюдели больше чем наполовину…

Погрузившийся в свои размышления Император, краем уха слушая разговор Флюдера с Виндиктой, не сразу понял, отчего на мгновение сжалась ледяная хватка на сердце, а тело напряглось, будто готовящийся к смертельной схватке зверь. Встрепенувшись, он огляделся по сторонам, пытаясь отыскать причину накатившей тревоги, покосился на наставника… и все понял.

Каждый, лично знакомый с Парадином и, наверно, вообще все, кто имел отношение к магии в Империи, знал, что старый заклинатель живет мечтой о познании волшебства. Двести лет этот незаурядный человек по крупинкам собирал знания о магии, принесенные в этот мир Шестью Божественными, Королями Жадности и всеми великими, что обрели бессмертие в легендах. Он разработал ритуал, с помощью которого остановил собственное старение, чуть ли не с нуля создал то, что сейчас принято называть Теорией Магии, основал Академию — лучшую школу заклинателей в известной части мира, он… перечислять заслуги Парадина и его значение в истории можно было долго.

Для Зиркнифа не было тайной, что львиная доля заслуги в благополучии Империи принадлежит старому магу. Флюдер служил Императорской семье уже больше столетия, был другом его деда, наставником отца и самого Зиркнифа воспитывал с пеленок. Заклинателю нужна была сильная стабильная страна, которая была бы в состоянии выделять колоссальные средства на финансирование Академии и изучение магии, поиск магически одаренных людей, редких алхимических и артефактных ингредиентов — и он ее создал. Когда конфликт с зажравшейся аристократией достиг своего апогея, Зиркнифу, прозванному после окончания войны Кровавым Императором, было всего четырнадцать и без поддержки Академии и лично Парадина он бы проиграл с гарантией.

Император никогда не сомневался в своем наставнике — Империя была детищем Флюдера в той же мере, в какой и рода эль Никс.

Но все, что делал Парадин, он делал ради своей дурацкой «бездны магии»: знания ради знаний, ранги ради рангов. Он множество раз сокрушался, что уже отчаялся найти более сведущего в волшебстве человека, чем он сам, и грязно ругался в адрес нелюдей, среди которых таковые попадались, но делиться знаниями не желали.

А теперь, внимание, вопрос: «Если новые соседи предложат Флюдеру то, чего он так желает, какую сторону он выберет?»

Империя без Парадина…

Теократия Слейна считалась сильнейшей за счет тщательно оберегаемых артефактов, доставшихся от богоподобных пришельцев, дополняя все это их же потомками, хранящими в своей крови часть Божественной мощи. Зверорасы — данной им от рождения физической силой, ловкостью и выносливостью, что оставляла далеко позади даже возможности тренированных воинов-людей. Эльфы — продолжительностью жизни: сложно не превзойти человека, если ты живешь в десять раз дольше.

А Империя… Империя поставила именно на мощь Государства. Экономика — богатство Страны Обетованной никем не ставилось под сомнение. Инфраструктура — о «вечных» мощенных камнем дорогах в сопредельных странах слагали легенды. Регулярная армия — мощь великолепно обученных и отлично вооруженных Имперских Легионов успели испытать на себе все соседи… и даже не по одному разу. И, самое главное, Министерство Магии — единственное в известной Ойкумене место, где магию действительно изучали, а не просто заучивали и пользовались тем, что осталось с древних времен.