А на следующий день Арессия явилась в замок… и осталась жить в Последнем Приюте, не заморачиваясь такими мелочами, как «разрешение хозяев». И выгнать ее никто не решился: во избежание глобальных разрушений. А сам Страж внезапно обнаружил, что натыкается на женщину-монстра, способную в одиночку победить двух-трех Стражей куда бы он не пошел… И вроде бы никаких активных действий она не предпринимала, но на смуглой коже уроженки холодного Йотунхейма ему вечно чудился румянец…

После того штурма он наконец смог вздохнуть свободно: ни один из подданных Лестницы не умирал насовсем, а в систему Арессию внести успели. Так что он просто радовался передышке и тому, что теперь можно было не опасаться того, что его могут в любой момент схватить за шкирку, утащить в пещеру и сделать с ним что-нибудь, после чего он, как честный демон…

И вот теперь она вернется…

— Ну ладно, не хочешь, не говори, — после минутного молчания пожал плечами Метатрон. — Но, на случай осложнений, я рассчитываю на твой «бесчестный демонический прием». Давайте-ка, ребята, двигайте стол к стене — мне понадобится место…

Она совсем не изменилась: рослая, широкоплечая, с массивной, целиком сплетенной из тугих жил фигурой борца-тяжеловеса; ее рельефные мускулы не скрывало ничего — в мир после гильдейского воскрешения, как правило возвращались обнаженными, лишь с предметами, намертво привязанными к «профилю». Процедура сложная и дорогая, поэтому ее применяли только к самым ценным предметам экипировки…

— Метатрон, — с достоинством поприветствовала архангела воскрешенная Богиня Войны.

С хрустом вонзив в белоснежный мрамор острие гигансткого меча — Аскалона, Мирового артефакта под номером девяносто три, она медленно поднялась на ноги, будто невзначай прикрыв широким лезвием низ живота.

— Я знала, что однажды ты вернешь меня.

Утвердившись на пока еще слабых ногах, она закинула на плечо второй меч, еще более чудовищных размеров — Дюрандаль, Мировой артефакт под номером шестьдесят восемь.

— Кого я должна убить?

— И все равно как-то криво получается… — пробормотала себе под нос женщина в лазурном обтягивающем платье, откидываясь в кресле, чтобы рассмотреть лист бумаги, на котором с разной степенью аккуратности были выведены символы местного алфавита, так непохожего на привычные иероглифы.

Вздохнув, Дух Воды отложила исписанный листок в сторону, в стопку таких же, и выудила из ящика стола новый. Уметь говорить на местном языке — это хорошо, но письменность не менее важна: книги — важная часть культуры любого более-менее цивилизованного общества. С точки зрения самой Домины, привыкшей к почти поголовной грамотности Авалона, степень цивилизованности «аборигенов» была спорным вопросом — тем не менее, до самой концепции они додуматься успели.

И слава Богу, Лорд привел в замок живых носителей языка, а то с одним букварем дела шли бы совсем кисло…

Дух Воды, не отрываясь от начертания очередной закорючки, улыбнулась себе под нос: вспомнила, как Эйлиана, одна из спасенных эльфиек, наконец выяснила, чем именно она может помочь своим спасителям — и предложила научить их письменности, эльфийской и человеческой, которую тоже немного знала.

На первый урок Лорд отправил всех Стражей в полном составе, даже Фрая едва ли не пинками загнал, и сам не поленился придти. Девчушка, отчаянно робея и заикаясь, целых сорок минут учила девять (!) «соток» читать… Лорд, после окончания урока, еще сказал: «это самая крутая ачивка из тех, что я видел».

А вообще Лорд с Галэдриэль хорошо придумали — Домина уже успела узнать о проблемах с реабилитацией эльфиек, что все никак не могли поверить в собственное счастье. Поставить их на позицию учителя, по определению стоящему выше учеников оказалось неплохой идеей… и давало свои плоды, на исходе первой недели девушки уже не стеснялись поправлять ошибки своих учеников — а те старательно и с подчеркнутым уважением благодарили и исправлялись. Капля в море, конечно, за пару недель ничего не изменишь, но хоть что-то…

Лейк едва успела отложить перо в сторону, почувствовав, как сжимаются кулаки. Нет, она не завидовала, что Страж Небесного Сада успешно справляется со всеми поручениями Лорда… почти. Она злилась — на саму себя.

Что бы там не говорил Лорд, сама Владычица Озера считала операцию «Некроманты» провалом, как своим личным, так и Авалона с Небесами. Это же надо, обладая настолько подавляющим преимуществом в силе, умудриться загубить операцию! Не вмешайся Лорд и восемь бойцов с суммарным уровнем больше пятисот были бы мертвы, проиграв одному единственному Духу Тьмы девяностого уровня — и даже Мировой артефакт не оправдание. И пускай даже он не помог бы против трех Стражей одновременно — все равно…

А ведь Лорд предупреждал их с Михаэлем быть осторожнее. Уже после того, как бой закончился, на совещании с подведением итогов он сказал, что не просто не винит их в провале, по его мнению он был закономерен: вместе с большей частью памяти они потеряли и свой огромный тысячелетний боевой опыт, мгновенно став просто без меры могущественными новобранцами. После того, как Метатрон высказал эту мысль, все стало так очевидно… почему она не додумалась до этого сама?

Наверно потому, что в ее мироощущении ничего не изменилось — она по-прежнему чувствовала невидимый груз тысячелетий на плечах.

Тем не менее, отрицательный опыт — все равно опыт, не менее ценный, чем положительный. Не все было потеряно: у Духа Воды еще была возможность оправдать доверие Лорда. Метатрон пожелал, чтобы она установила связи с Империей и прочими людскими государствами, предоставил ей право говорить от своего имени… она не подведет его снова.

Вот только не постигнет ли ее способность разбираться в людях та же участь, что и боевой опыт?

Выдвинув верхний ящик стола, Домина извлекла на свет простенькое, без особых украшений мифрильное колечко, дающее своему владельцу навык «Определение Мировоззрения», покрутила его в руках… чему-то мечтательно улыбнулась, покосившись на безымянный палец левой руки[9]… вздрогнула и, закинув кольцо обратно в ящик, будто оно жгло ей руки, пробормотала себе под нос, непонятно перед кем оправдываясь:

— И вовсе я ни о чем таком не думала…

— Домина?

Выронив перо, которое только-только успела вновь взять в руки, Страж бросила отдающий паникой взгляд в сторону двери… и застыла, чувствуя, как отливает кровь лица, а в сердце вонзается тонкая, но очень болезненная игла вины. Она даже не сразу сообразила, что девушка напротив уже совсем не ее лучшая подруга, а…

— Да, Габриэль, проходи…

Если честно, она не знала, что должна была чувствовать к новому Архангелу Мироздания: с одной стороны смерть уже давно успела стать частью ее жизни и как явление воспринималась… нет, все равно болезненно, но с оттенком «такова жизнь»; с другой… ну, она все таки была ее лучшей… да, пожалуй, что и первой, и единственной подругой. Да еще и чувство вины это, хотя она еще даже ничего не сделала — только собиралась… когда-нибудь. Наверное…

— Ты что-то хотела? — спросила она, выныривая из омута несвоевременных мыслей.

— Я… — замялась ангел. — Кажется, я перестаралась с вопросами. Мне показалось, что Лорду нравится, когда я интересуюсь непонятным мне вещами, но сегодня он сказал мне спросить у других…

— И ты пришла ко мне?..11

— Нет, сначала к Михаэлю. Он сказал спросить у тебя…

— Вопрос-то какой? — вздохнула Домина.

— Ну… — девушка в затруднении почесала переносицу настолько знакомым жестом, что Дух Воды даже глаза на мгновение закрыла, чтобы прогнать наваждение. — Местные очень уважают силу, правильно? Ну, я и предложила уронить метеорит где-нибудь недалеко от столицы Империи, так, чтобы никто не пострадал, само собой, а потом уже попросить Императора отменить это жуткое варварство, которое они зовут рабством!