— Значит, не только я один заметил, да?.. — тихо проговорил Падший, мгновенно собирая на себе все взгляды. — Мое прошлое… словно в тумане. Я помню Бога, помню тебя и Михаила, помню изгнание и помилование, но… очень схематично, словно это не моя жизнь, а рассказанная кем-то история.

«На удивление точное описание реальности» — подумал он, но вслух сказал совершенно другое.

— Вы чувствуете то же? — спросил он у остальных Стражей.

— Да, Лорд Метатрон, — Михаил ответил за всех, переглянувшись с остальными. — Я плохо помню, что было два часа назад, но последние сорок минут — кристально ясно.

— Интересно…

Стоит ли ему сказать, что с ним произошло тоже самое, или, возможно, заявить, что с его памятью все в порядке? Если первое, то не подорвет ли это его авторитет? Если второе, то не проколется ли он на какой-нибудь мелочи?..

— С моей памятью все в порядке, — все же сказал он после недолгого колебания.

Если что, он всегда сможет освежить свои знания о НИПах в панели управления гильдией — он уже проверил, она работает, когда он сидит на троне.

Это в любом случае надо будет сделать.

— Кроме того… — продолжил Хелел. — Город вокруг изменился.

Он неосознанно подался вперед.

— Подробнее, Хелел!

— Да, Лорд, — все с той же почти неуловимой насмешкой Падший склонил голову — но лишь на мгновение, так что это больше походило на обычный кивок. — Как всем, бесспорно, известно, Небесный Трон стоит в центре Гардарики, одного из величайших городов Альвхейма. Тому же поселению, что сейчас окружает замок, больше подходит определение «убожество». В этом грязном городишке есть только три более-менее приличных постройки — какой-то дворец на западе, комплекс зданий на востоке, от которого так и разит низкопробной магией, а также большой храм прямо напротив главных ворот Трона. Ни следа от резиденций союзных гильдий, я не увидел ни Кошкиного Домика, ни Спартанского Легиона. К тому же, не могу утверждать точно, но кажется, вокруг нас одни людишки…

Последнее слово он произнес с откровенным пренебрежением.

«Метатрону бы это не понравилось».

— Хелел!

— Да знаю, знаю… Но они все равно жалкие.

— Держи свое мнение при себе.

— Разумеется, Лорд Метатрон, — легко согласился Падший, но по хитрой улыбке было понятно, что он ни в чем не раскаивается.

— Хелел… — угрожающе пророкотал Михаэль.

— Оставь его, Михаэль, — вздохнул… да, пожалуй, он уже мог называть себя Метатроном. — Ты только посмотри на него, он же просто нас дразнит. Вернемся к действительно важным вещам. Итак, очевидно, нас куда-то перенесло. Если вокруг нас так много людей, как говорит Хелел, то, возможно, это Мидгард, но это может быть и любой другой мир, люди живут во многих. Также существует возможность, что это вообще не один из девяти миров Иггдрасиля.

— Не один из девяти миров? — удивленно переспросила Домина. — Разве такое возможно?

— Я знаю как минимум один такой и не исключаю существования других.

— Вот как… Ваши познания действительно удивительны, мой Лорд.

Он едва не поперхнулся от того, каким искренним восхищением были переполнены эти слова. Подозрительно оглядев коленопреклоненные фигуры, он убедился, что остальные Стражи полностью разделяют мнение Домины — даже Падший на мгновение утратил свою насмешливую броню.

Это пугало.

— Кхм. Давайте вернемся к теме. Как говорил один умный человек: «В любой непонятной ситуации — ищи информацию». Михаэль, четверка Ангелов-Хранителей — в твоем ведомстве, я правильно помню?

— Все верно, мой Лорд.

Силам Света и Добра не к лицу иметь в своих рядах ассасинов и многих других пользователей навыка «скрытность», однако разведчики все равно были нужны. В Лестнице в Небо их роль выполняли эльфийские рейнджеры и призванные существа Галэдриэль, некоторые из разношерстных подчиненных Хелела или Бальтазара (среди которых, само собой, не было ни одного человека), а также те самые Ангелы-Хранители Михаэля.

Небесный Трон окружает город — это значило, что подчиненные эльфийки не смогут действовать в полную силу. Более того — замок окружает человеческий город, а значит, ватагу Падшего туда лучше не пускать. При всем при этом Хранители — существа бестелесные и лишенные атаки, все их предназначение сводилось к сбору информации и обеспечению собственной невидимости.

— Отлично. Выпускай их в город, пускай собирают любую информацию, которую смогут. И пока пусть держатся подальше от тех зданий, что назвал Хелел… и еще, пожалуй, от заклинателей. До тех пор, пока они не вернуться, уровень безопасности поднять до максимума, мы должны быть готовы отразить нападение в любой момент.

— Будь исполнено, мой Лорд.

«Потрясающая синхронность. Они что, и правда репетировали?»

— Тогда ступайте.

— Мы пройдем по Лестнице до конца.

«Ох… И почему я не переписал этот идиотский девиз?! Помнится, Габриэль ни разу не удалось произнести его без смеха»

У Зиркнифа Рун Фэрода эль Никса было мало времени для отдыха. Это естественное положение вещей, когда ты — Император. Это неизбежно, если ты сломал старую систему управления страной, начав кровавую резню среди дворян, воспринимающих свою страну в качестве источника личного обогащения, и вырвал из их холодеющей, но все еще цепкой хватки абсолютную власть. Не может быть иначе, если твое желание — сделать свою страну величайшей. Так что Зиркниф не жаловался.

Только времени все равно было мало.

Однако тем ценнее были минуты, подобные этой — когда он, развалившись в кресле и смакуя прекрасное вино, наблюдал, как черепица покатых крыш сияет отраженным алым светом заходящего солнца. В такие минуты его столица казалась шкатулкой с драгоценностями, величайшим сокровищем мироздания, прекрасным и совершенным.

Принадлежащим только ему.

Великолепное чувство.

Столица — это лицо государства. Сюда стекаются все денежные потоки, сюда стремятся все талантливые и амбициозные, здесь живут послы сопредельных стран. Смотря на город, суетливо суетящийся под ним, Зиркниф мог бы сказать, что у его страны очень привлекательное лицо.

Мог бы. Если бы не одно «но».

Любой влиятельный или богатый человек уделяет много внимания внешнему. Это естественно, в конце концов, люди не могут, просто взглянув на человека, заглянуть к нему в душу и с ходу разобраться, кто перед ними — богач или нищий, император или изгой. Поэтому существует дорогая одежда, поэтому существуют огромные особняки, которыми пользуются хорошо если наполовину.

У Зиркнифа был богатый дворец. Настолько огромный, что никто из его обитателей не знал его целиком. Настолько роскошный, что молодой Император частенько мечтал о том, чтобы распродать его по частям, а на вырученные деньги — нанять и обучить еще тысяч двадцать солдат, после чего отправится завоевывать мир.

Зиркниф гордился бы своим дворцом. Если бы не то самое «но».

По всем канонам и правилам хорошего тона, дворец правителя должен располагаться в центре города, однако Императорский дворец располагался на западе. Причина такого вопиющего пренебрежения традициями была проста — центр города уже был занят.

Замок, прекраснее которого не существовало на земле. Сложенная из неизвестного науке белоснежного камня, древняя, как само мироздание крепость тянулась к небесам десятками острых шпилей и башен, соединенных воздушными застекленными переходами. Императорская семья и самые богатые дворяне долгие столетия пытались перещеголять ее воздушную красоту, но неизбежно терпели провал за провалом, пока наконец не сдались и не приняли одну простую истину — людям не дано превзойти что-то, созданное богами.

У крепости было много названий.

Неуязвимая — потому что за столетия писаной истории ни одно, даже самое могущественное заклинание или артефакт не смогли даже поцарапать безупречную белизну ее стен. Ходили слухи, что даже Божественные Герои, так почитаемые в соседней Теократии Слейна, не смогли проникнуть внутрь, хотя очень старались.