Случись Ёрмунганду оказаться в такой ситуации лет восемьсот назад — тут бы его и похоронили, однако времена, когда в его арсенале были только врожденные способности драконьего племени прошли уже очень давно…

Толстые лианы с длинными отравленными шипами с оглушительным хрустом раскололи гранит, перекрыв на мгновение даже рев пламени, по-прежнему бушевавшему в стороне. Участи быть пойманным и сдавленным в смертельных объятьях избежал только тот, что стоял в огне… а у прочих не было шансов.

«Чуть-чуть, еще совсем чуть-чуть…» — уговаривал старый дракон свое израненное тело. Он уже чувствовал результаты работы Драконьего Сердца: в былые времена он бы не смог так трезво мыслить и быстро двигаться с такими ранами.

Чем больше его боль, тем сильнее он будет.

Если у его врага, конечно, нет в загашнике еще нескольких козырей, разумеется…

Как выяснилось — были.

Яркая вспышка в стороне заставила дракона повернуть голову в направлении новой угрозы: там, окруженный десятком слепяще-белых магических кругов, неподвижно замер последний (он чувствовал!) из его врагов. Традиционный, как он уже понял, для его гостей черный балахон, скрывающий фигуру, костяной посох заклинателя с зеленым кристаллом в навершии, десяток толстых черных цепей, обмотанных вокруг пояса и свободно парящих в воздухе вокруг него… но самое главное, то, что мгновенно приковывало взгляд — два черных смазанных сгустка черноты за спиной, колыхающиеся, каждое мгновение выбрасывая в стороны длинные ложноножки-щупальца. Эта пародия на крылья вызывала отвращение на каком-то интуитивном уровне — мудрое подсознание пыталось дать понять, что он видит что-то противоестественное, то, чего не должно быть просто потому, что не должно — и точка!

Ёрмунганд уже наблюдал такие белые круги — в прошлую войну, когда Короли Жадности мстили за убитого им Стража. Заклинание супер-уровня, вполне сравнимое по разрушительной мощи с не самыми сильными из Мировых артефактов. Какое именно — уже неважно, если он даст заклинателю довести магию до конца, то здесь его история и закончится.

К счастью, прервать формирование супер-уровня достаточно легко — заклинателя достаточно просто ударить, неважно чем, неважно как сильно.

«Пора!» — подумал Великий Змей.

Он не любил пользоваться Дикой магией: потому, что не понимал, потому что не умел ее в полной мере контролировать. Единожды освобожденная, эта первобытная мощь уничтожит все вокруг, обратив в пепел, распылив на элементарные частицы, обратив в лед с температурой, близкой к абсолютному нулю, — заранее никогда не скажешь. Сильнейшая из способностей драконов могла быть использована лишь для разрушения… и не щадила никого, кроме того, кто оказался в «оке бури».

Дикая магия, по сути, была лишь способом… сломать мир. Разрушить в определенной области причинно-следственные связи, вывести устойчивую систему из равновесия — а дальше все пойдет вразнос само по себе. Будет хаотически меняться гравитационная постоянная, силы межатомного взаимодействия внезапно начнут отталкивать атомы друг от друга, время потечет даже не вспять — вверх и в сторону, сталь обретет способность взрываться, а желтый цвет — разрушать личность.

Единственное, на что хватило дракона — это вытолкнуть рябь искажений волной от себя, а не расширяющимся шаром, как в стандартном варианте.

У существа с отвратительными крыльями нет шансов. Если только…

Был способ остановить Дикую магию — один единственный. Что-то, что будет постоянной, незыблемой точкой, станет якорем, за который уцепится пошедшая в разнос реальность. Например, осколок другого мира, сконцентрированный, сжатый до предела, облеченный в физическую форму… зеркального щита с шипами по ободку.

Могучая фигура в полном латном доспехе огненно-красного цвета, усыпанном шипами, заслонила собой заклинателя, творящего запредельную магию, и волны разрушающегося пространства разбились о его щит, как прилив о скалы.

Одновременно с этим Ёрмунганд почувствовал, как непрерывное усиление, даруемое Драконьим Сердцем, уперлось в потолок, которого не существовало в нормальных условиях.

Больше никаких доказательств Великому Змею не потребовалось. Поднатужившись, выворачивая наизнанку истерзанный болью и враждебной магией разум, он выпустил буйство Дикой магии снова, вокруг себя, и бросился в сторону ближайшей бреши в стене, на открытый воздух, проламывая собственным телом, напоенным силой Мирового артефакта, агонизирующее Сущее.

Отправить ударом хвоста в сторону заклинателя груду камней было скорее рефлексом, он даже не сразу понял, что и почему сделал. Смешно, но обычным камням удалось то, что оказалось не под силу самым могущественным заклинаниям — один из них ударил крылатое существо в колено, заставив пошатнуться. Никакого серьезного урона такая слабая атака нанести ему не смогла бы, но свою задачу выполнила — заклинание супер-уровня прервалось.

Разумеется, снаружи его ждали. Но ждали из рук вон плохо — видимо, его враги не сомневались, что их товарищи, вошедшие внутрь, прикончат «аборигена», столь же ничтожного, как и все они в этом отсталом мире.

Что ж, они ошибались. Ёрмунганд даже не успел разглядеть, кто ждал в засаде — одного он, ухватившись лапами за голову и ноги, просто разорвал пополам, а до второго — дотянулся пастью, оставив без ног. Извернувшись в воздухе, он послал в сторону ринувшихся вдогонку преследователей длинную струю белого пламени, активировал заклинание увеличения гравитации, ускоряя собственное падение — бледное подобие того, что использовал один из сероглазых, но уж что умел…

Полет был недолгим — ломая собственным телом острые скалы, израненный, но не побежденный Великий Змей подхватил себя магией «Полета» почти у самой земли, лишь для того, чтобы разбиться не совсем уж насмерть.

Удар о камни был страшным — Ёрмунганд мог бы поклясться, что в его теле не осталось ни одной целой кости, если бы уже в следующее мгновение он, пошатываясь и тихо рыча от боли, не поднялся на лапы и тяжело, хромая на все четыре лапы, припустил в сторону черного зева пещеры, с каждым шагом ускоряясь: Драконье Сердце, выйдя за пределы наложения влияния с другим Мировым артефактом, вновь наполняло его силой, с отвратительным хрустом возвращая на место смещенные кости.

Только бы добраться до пещеры — а в том лабиринте, точную карту которого знал только он, его уже ни за что не найти… а один из выходом на поверхность находится и вовсе по ту сторону хребта.

История всегда повторяется. И пятисот лет не прошло, как он, израненный немногим меньше, спасался бегством от Королей Жадности после проигранного сражения.

История повторяется… и это радовало. В конце концов, Короли давно мертвы, а Великий Змей Ёрмунганд, последний из драконьего рода — все еще жив.

Пропажу шкатулки, внутри которой хранился осколок Символа Гильдии, он заметил только когда, наконец остановился, чтобы перевести дух…

…И уже не видел, как крылатая фигура в черном плаще приняла из рук призрака в полосатом свитере ту самую шкатулку. Открыв ее, существо, которое его подчиненные звали Владыка Иллюстрас, осторожно выудил из нее бесценный артефакт и, поднесся половинку золотого кольца с выжженными угловатыми рунами к лицу, тихо сказал неожиданно красивым, мелодичным и молодым голосом:

— Моя прелесть…

Кинув взгляд из пролома на юго-запад, в том направлении, где, очень далеко, за многие сотни километров отсюда, находилась страна, которую местные называли Землей Обетованной, продолжил:

— Как тебе такой номер, Метатрон? У меня теперь есть Кольцо Всевластья.

Откинувшись на спинку стула, Метатрон с наслаждением потянулся и захлопнул лежавшую перед ним на столе тоненькую книгу в простом темно-синем кожаном переплете. Взяв книгу в руки, ангел поднялся с места и, пройдя буквально три шага, присел на корточки возле снежно-белого монумента.