-- Господин Еввентий не велел пытать тебя. Но он ничего не говорил о твоей бывшей жене и детях. Ты вроде как отказался совершить надо мной таинство передачи своего дара. Но я даю тебе последний шанс. У тебя ровно сутки. Взвесь всё, не торопись. Потом я приду к тебе и ты поведаешь, что тебе дороже, твоё искусство или страдания твоих родных. Смотри не ошибись. Здесь в тюрьме есть такие мастера, о... Которые способны вести пытку и день, и два.

Заступник ушёл. Корнэк остался во тьме. Такого опустошения и такой боли он не чувствовал никогда в жизни. Передавать Заступнику то, что даровал ему сам Предвечный было нельзя ни в коем случае. Но и допустить истязания своих близких он тоже не мог. А помешать надвигающемуся кошмару он, запертый за двумя замками, не имел возможности. Оставалось молиться. Корнэк опустился на колени и вознёс мольбы Великому Предвечному. Ещё никогда он не молился так искренне и страстно, как сегодня. Так прошло много часов, пока колени его не стёрлись до крови.

Вспышка света ослепила Корнэка. Хлёсткий удар огненной плети бросил его на пол. Второй удар разорвал его одежду и рассёк кожу. Причиняемая ему боль казалась очень знакомой, словно ту же плеть он отведал буквально вчера.

-- Вставай! - послышался грозный, но в то же время такой родной голос.

Корнэк вскочил на ноги. Никаких стен вокруг не было. Лишь голубое сияние и непроницаемая тишина. Над ним возвышался Трёхголовый Огненный Кот.

-- Предвечный послал меня к тебе, - сообщила одна из голов.

-- Да, да, я понял! Дело в том...

-- Глупец! - Корнэка больно хлестнул хвост. - Ты думаешь, что нужно что-то объяснять? Он же всё видел!

-- Тогда помоги мне! Я хочу спасти свою семью. И не хочу передавать Его дар слугам тьмы.

-- Я могу увести тебя отсюда прямо сейчас.

-- А Кэйна и дети? Ты можешь оставить меня, но увести их?

-- Они останутся в любом случае.

-- Тогда я тоже! - твёрдо заявил Корнэк. - Молю, сделай так, чтобы их не пытали.

-- Это невозможно. Их будут пытать, а тебя сожгут на костре. Уже скоро.

-- Как же быть... - растерянно проговорил Корнэк. Посланник Предвечного возвращал его к тому же тупику.

-- Я могу уменьшить их боль. Но тогда твоя боль возрастёт соразмерно.

-- Я согласен!

Трёхголовый Огненный Кот хлестнул Корнэка хвостом. Боль была ужасной. И здесь не было змея, чтобы держать его, пленник упал. Ещё удар.

-- Чувствуешь? Твоя боль будет намного сильнее, чем сейчас.

-- Я согласен! Пусть мои мучения будут ужасны. Только, чтобы они ничего не почувствовали.

-- Уверен? - ещё удар.

-- Да!

-- Уверен? - удар повторился с тройной силой. - Будет ещё хуже.

-- Да!

-- Великий Предвечный принимает твой выбор. Он заберёт к себе твою жену и детей без страданий. Но твои муки будут невыносимы. Готовься. Уже скоро.

***

Кэйна с детьми умерли от первого же прикосновения к ним пыточной стали. Заступник был в бешенстве. Он спустился в подземелья и бил Корнэка по лицу. Всё хотел знать, как он это сделал. Но Корнэк не ответил. В день казни его вывели из подземелий и он впервые за долгое время вдохнул полной грудью свежий воздух. Хотя страх перед грядущими страданиями был настолько велик, что ни о чём другом пленник думать не мог. Корнэка вывели за ворота дворца. Его тащили двое солдат Карательного Корпуса, потому что ноги еретика подкашивались от страха. Всё его существо сжалось в маленький беззащитный комочек. Так хотелось вновь стать маленьким и укрыться от злого мира на руках матери. Но это было невозможно. Он благодарил Предвечного за то, что избавил его семью от мучений. Настало время исполнить своё обещание, испив чашу страданий.

Место казни было оцеплено двойным кольцом солдат Корпуса и легионеров в полном вооружении. За ними колыхалась толпа людей. Завидев еретика, они стали скандировать: "Смерть! Смерть! Смерть!" Как ни странно, эти возгласы ободрили его. Он сам по приставленной лестнице взобрался на подножку, приделанную к столбу, обложенному со всех сторон хворостом и дровами. Вышина была приличной, он видел отсюда край площади. Тёмные демоны попытались отравить его разум сожалением о том, что не упросил Предвечного даровать ему лёгкую смерть в обмен на страдания близких. Но отринув их искушения, он поблагодарил бога за то, что не дал жене и детям мучиться. Судя по количеству горючих материалов, пожар будет очень значительным. Что же, он готов завершить свой земной путь. Заступник подал знак и человек в маске приблизился к сложенному громадному костру. Корнэк не видел лица за маской, но знал, что это Игно. Вот кому сейчас тяжело! Жутко даже представить, какие душевные метания испытывает этот молодой человек. Игно поднёс факел к хворосту и он быстро вспыхнул. В лицо Корнэка ударил дым. Огонь быстро подбирался к его ногам. Но удивительно, Корнэк не чувствовал никакого жара, никакой боли. Только блаженство и прохладу. Когда вокруг него уже плясала непроницаемая стена огня, он узрел над собой отворившиеся небесные врата и хор ангелов приветствовал нового праведника, взятого к престолу бога. Великий Предвечный даровал ему на костре лёгкую и безболезненную смерть.

Вечный мир

После подавления восстания Луча Звезды и окончательного усмирения мятежных лакондов, наступил провозглашённый карисальским генералом Еввентием "Вечный мир". В связи с этим знаменательным событием, в Коспонде прошёл грандиозный праздник, очень дорого обошедшийся казне молодой Оксодской республики. Сразу по окончании торжеств, генерал Еввентий и все карисальские легионы, покинули страну. Но в ней остались имперские банкиры и агенты торговых предприятий. Они энергично взялись за дело, очень быстро опутав своими сетями Народный Конвент, чиновничий аппарат и Карательный Корпус. Предложение выгодных кредитов, поставок, покупок, счета в имперском банке, от всего этого было невозможно отказаться. Уже в скором времени в империю потекли хорошие прибыли от торговли, проценты за погашение долгов. Почти все крупные чиновники и офицеры предпочитали прятать своё золото и серебро на счетах надёжных карисальских банков.

После установления республики, Карательный Корпус был сокращён до пятидесяти тысяч солдат, став лишь бледной тенью прежней царской армии. Денег на содержание более значительного числа войск просто не было. Но генерал Антэл, командующий Корпуса не потерял, но, напротив, приумножил своё влияние. Если во времена оккупации он был лишь послушным исполнителем воли Прокуратора Востока, то теперь исключительно от него одного зависела военная поддержка Народного Конвента. Задавленная тяжелейшими налогами страна не выдерживала бремени содержания столицы с её жирующим чиновничеством. Периодически то в одном, то в другом лаконде вспыхивали мятежи и только Корпус имел возможность подавить их. Первое время в Конвенте с ужасом читали вести о бунтах, всякий раз ожидая возобновления восстания еретика Корнэка, с его десятками тысяч конных и пеших воинов. Но то восстание навсегда ушло в прошлое. Теперь речь шла про недовольство землепашцев и горожан. А против них вполне было достаточно имеющихся сил. Подавление таких выступлений стало главной обязанностью генерала Антэла, ибо Конвент не имел собственных вооружённых отрядов. А Корпус был на полном содержании казны, статьи расходов которой определял Конвент. Такую систему заложил основатель республики Еввентий. Антэл и Конвент люто ненавидели друг друга, но были вынуждены взаимодействовать, так как зависели друг от друга.