Цин Шуй прочитал все Рецепты Ядов и сохранил все записи в голове, но пока не делал попыток создать. Ему больше всего понравился яд под названием "Радужная Фея", один из немногих самых смертельных ядов. Говорилось, что этим ядом можно было убить даже Боевого Святого.

Радужная Фея изготавливалась из самых ядовитых частей тела, собранных от самых ядовитых насекомых, таких как Радужная Сороконожка, Радужный Паук, Радужный Скорпион, Радужная Змея, Радужная Жаба, Радужная Ящерица и Радужная Оса.

Говорят, что самые прекрасные вещи на свете - самые токсичные. Все эти ядовитые насекомые имели семь цветов и были бесконечно прекрасны. Только вот водились они редко. Самыми редкими в мире Девяти Континентов были предметы семи радужных цветов. Любой простой человек, приблизившись на 10 метров к этим крайне токсичным насекомым, умирал в то же мгновение. К счастью, эти штуки водились только в необитаемых лесах глубоко в горах.

Итак, все договорились отправиться в Резиденцию завтра!

Утренняя гимнастика прошла в привычном режиме. Цин Шуй был особенно рад видеть три поколения Клана Цин, занимавшиеся утренними тренировками все вместе. Они все уже поняли всю важность своей миссии. Их не приходилось вести или заставлять. Это было большим успехом в их культивации.

"Сестра, мы завтра возвращаемся в Резиденцию Цин. Там мы, Клан Цин, прожили дольше всего. Тебе понравится там", сказал Цин Шуй стоявшей рядом Цинцин.

"Хорошо, малышка Бэй упомянула, что там дома простираются на всю улицу, что там еще есть лес и ... и мы можем пойти на охоту..." ответила Цинцин с просьбой в голосе. Она уже наладила прекрасные отношения с братом и со всеми людьми в Клане Цин. Самое главное, что она полностью влилась в большую семью клана.

"Конечно, как только зима наступит. Когда мы были маленькими, мы любили лазать по горам и охотиться на оленей. Оленина очень вкусная, кстати".

Поздно утром две повозки, груженные новогодними подарками и едой, увозили всех из клана в Деревню Цин. На этот раз Цин Хэ остался присматривать за городской резиденцией.

Поздно днем они прибыли на место. Деревня была всего лишь в сотне миль от Города Тысячи Миль. Они не спешили, поэтому спешивались на узких горных тропинках, шагали, приятно болтая о том, о сем. В итоге дорога заняла около шести часов.

Деревня Цин нисколько не изменилась. В воздухе таял легких запах фейерверков, были слышны детские голоса. Цин Шуй подумал о том, что в деревне по-прежнему пышно празднуют наступление нового года, с каждым годом все пышнее и дольше.

Цин Шуй мог видеть издалека, как его дедушка и Дедушка Линь играют в шахматы на каменной плите у входа в резиденцию. Длинные тени в свете заката падали на землю.

Заслышав движение, старейшины подняли головы и увидели подъезжавших к ним гостей. Они радостно засобирались и стали убирать шахматную доску. Со всех сторон деревни навстречу им бежали ребятишки.

Цин И вынула целую сумку конфет и стала раздавать. Дети хватали свои конфеты и весело разбегались в стороны. Те, кто был повежливее, даже не забывали сказать: "Спасибо, тетушка".

Члены клана Цин последовали за Цин Ло и Линь Чжаньхань, радостно улыбаясь. Линь Чжаньхань не сводил глаз с гостей, а на его лице играла довольная улыбка.

Чем старше становился человек, тем меньше ему хотелось праздновать новый год. Отдав дань уважения богам и предкам, празднования закончились. Цин Шуй даже засобирался обратно в Небесный Дворец.

Он уже научил Цинцин всем нужным боевым техникам, передал ей лекарственные гранулы. Однако когда он подошел к дедушке попрощаться, Цин Ло попросил его найти Линь Чжаньхань. Кивнув, он отправился в дом к Линь Чжаньхань. Его немного смущало странное выражение лица его дедушки, но он ничего не сказал.

С самого детства Цин Шуй видел особенное отношение Дедушки Линь из библиотеки Клана Цин. Как бы старик не одевался, как бы он не пытался изображать старичка из деревни, Цин Шуй всегда чувствовал особенное высокомерие в самой глубине его натуры.

Тук! Тук! Тук!

"Входи!" раздался знакомый голос. Цин Шуй толкнул дверь и вошел в комнату.

"Дедушка Линь!"

Все три поколения Клана Цин обожали этого старика. Он был ближе ко всем членам клана, чем даже родной дед Ло.

"Цин Шуй, ты пришел!" радостно воскликнул Линь Чжаньхань.

"Дедушка Линь, я уезжаю назад в Небесный Дворец. Я пришел попрощаться", с улыбкой сказал Цин Шуй.

"Хм, пора возвращаться. Небесный дворец считается лучшей сектой на Континенте Зеленого Облака. Жаль, что они сейчас могут лишь спасти свою шкуру. Если дело и дальше так пойдет, то им, наверное, придет конец. Но с твоим появлением будущее Небесного Дворца изменится", сказал старик.

Когда Цин Шуй услышал такие слова, у него возникли другие чувства. Он вдруг осознал, что Дедушка Линь оказывался не таким простачком, каким казался раньше. Он ничего не сказал. Он ждал продолжения слов дедушки.

"Цин Шуй, мир девяти континентов очень велик. Континент зеленого облака не просто далеко от всех, но и еще и на самой неплодородной земле находится. Самые сильные секты и кланы на нашем континенте не будут считаться таковыми в других местах", с улыбкой сказал Линь Чжаньхань, глядя на Цин Шуя.

"Дедушка, а правда, что на Континенте Зеленого Облака нет ни одного культиватора уровня Боевого Святого? А в сектах в других местах есть Боевые Святые?" с сомнением в голосе спросил Цин Шуй.

"Цин Шуй, иногда то, что на поверхности, не самое лучшее. Бутылка, наполненная доверху водой, не звучит. Гремит только бутылка, наполненная наполовину. То, что открыто, не так страшно. Страшно то, что скрыто. Иногда уровень твоей культивации не является абсолютом. Но, конечно же, другое дело, если человек действительно номер один", улыбнулся Линь Чжаньхань.

Цин Шуй задумался. Он молчал.

"На других континентов, может, и не так много культиваторов уровня Боевого Святого, но их не меньше, чем культиваторов вершины Боевого Короля на Континенте Зеленого Облака. Почти все первоклассные секты на каждом континенте имеют культиватора уровня Боевого Святого каждого уровня, начиная с элементарного до перового, от первого до второго, и так далее до небес. Разница в одном лишь уровне такая, словно между культиваторами Сяньтянь и Хоутянь. Нет никакой возможности бросить вызов кому-то на более высоком уровне", говорил Линь Чжаньхань.