Сферы успеха зависели от силы понимания. Понять было гораздо труднее, чем культивировать. Продвижение по сферам было похоже на попытку найти дорогу в густом тумане, словно пытаться выпрыгнуть из глубины в прямо в синее небо. Очень сложная задача.

Находясь в тумане, сложно определить, как высоко тебе придется прыгать, а также не видно, насколько был велик мир за туманом.

То же самое было и с культивацией воинов. Сферы не увеличивали силу, но меняли суть их движений и энергию.

Суть характера можно было уловить в Истинной Сфере, что означало, что боевые движения становились последовательно проницательными. С другой стороны, воин должен был научиться совершать резкие атаки, не показывая своей настоящей силы. Этому учила Тайная Сфера. В сфере Единения с Небесами был эффект Божественной Воли. Сила этой сферы была ней самой. Она придавала каждому движению своего рода Мощь Земли и Небеса. Каждый удар можно было идеально просчитать.

Хоть эта сфера не увеличивала силу атаки напрямую, изменения самих движений позволяли сделать их более разрушительными. Польза от Истинной Сферы была в увеличении атаки. Тайная Сфера позволяла спрятать ауру и силу. А Единение с Небесами относилось к теории ударов, которые интегрировались с огромной энергией воина. Это означало, что эта сфера позволяла увеличить энергию вдвое.

Вот в чем была сила Единения с Небесами!

В этом была сила Единения с Небесами!

Все это время Цин Шуй никогда не относился к Кулаку Тайчи, как к технике боя, но считал, что она служит для укрепления тела. Он смог увеличить Энергию Природы в своем теле именно с помощью культивации Тайчи.

Он бы никогда не забросил практику Энергии Природы, так как он смог культивировать сильнейшую Ци Неба и Земли. Он смог понять пользу от Энергии Природы.

Оборачиваясь назад, он понимал, что начинал с Тайчи для удовольствия, относясь к этой технике, как к приятному времяпрепровождению. Даже его прорывы всегда были случайными.

И вот теперь именно эта техника первой достигла сферы Единения с Небесами. Это и радовало, и раздражало Цин Шуя.

Когда Цин Шуй вышел из Сферы Вечного Фиолетового Нефрита, был уже день. Он пришел во двор, где три поколения Клана Цин вовсю тренировались. Он осматривал знакомые площадки внутреннего двора и нечаянно встретился глазами с Минъюэ Гэлоу. Она ответила ему крайне смущенным взглядом. Цин Шуя трогало ее смущение и смешило. Он думал о том, что она была такой страстной прошлой ночью, особенно когда забиралась на него сверху, как она качала талией из стороны в сторону!

Цин Шуй приступил к тренировке Кулака Тайчи. Продвижение в новую сферу и впрямь давало ему ощущения, что он был един с землей и небом. Каждое движение было словно шедевр, но в то же самое время все было просто и живо.

Он уже заканчивал, когда малышка вышла на улицу, потирая глаза. Увидев Цин Шуя, она надула губки:

"Папочка не разбудил меня на зарядку!"

Цин Шуй подумал, что надо бы сказать что-нибудь приятное ребенку. Цин Шуй радовался, что она выговаривала не матери, а ему, который даже не жил рядом с ними. Ему стало вдруг так тепло от ее детского сердитого личика.

Когда дети устраивают сцены, они проделывают это с самыми дорогими людьми. Поэтому Цин Шуй так радовался.

Цин Шуй с удовольствием направлял родственников, тренировавшихся на площадке, а затем все отправились завтракать.

После завтрака Цин Шуй вдруг услышал звуки, доносившиеся с улицы.

"Минъюэ Гэлоу, выходи!"

Минъюэ, помогавшая Цин И убирать со стола, вдруг уронила тарелку, которую держала в руках.

Бумс!

На мелкие кусочки!

Цин Шуй посмотрел на резко побледневшую жену и понял, что она узнала голос. Кого же она так ужасно боялась? Почему она так напугалась, ведь Цин Шуй был рядом?

Минъюэ Гэлоу начало трясти.

Цин Шуй все понял. Он догадался, кто это мог быть.

"Минъюэ, не бойся. Мы все с тобой", успокоила ее Цин И.

"Я пойду и посмотрю!" сказал Цин Шуй, поднимаясь с места. Остальные тоже повставали.

"Цин Шуй, давай мы вместе пойдем..." сказал Минъюэ Гэлоу, словно приняв какое-то решение. Какая-то мысль мелькнула у нее в голове.

"Как скажешь!" улыбнулся ей в ответ Цин Шуй!

Когда все вышли на улицу, они увидели около десяти человек, стоявших во дворе их резиденции. Лидер группы был симпатичный молодой мужчина около 30 лет. На его лице блуждала легкая улыбка. Однако губы его были тонкие, выдавая в нем злого и бессердечного человека.

"Тань Ян, между нами больше ничего нет. Зачем я тебе нужна?"

Цин Шуй отвел взгляд. Он понял, что этот мужчина был мужем Минъюэ Гэлоу. И тут ему стало не по себе.

Люди из Клана Цин смотрели на пришедшего мужчину и его спутников с явным равнодушием, сказать им, по сути, было нечего.

"Ничего нет... Пока я живой, ты, Минъюэ Гэлоу, моя женщина!" свирепо ответил ей мужчина, не сводя глаз с Минъюэ Гэлоу. В его глазах не было никаких эмоций.

"Если бы я захотел, ты бы уже был мертв!" раздался голос Цин Шуя.

Тань Ян перевел взгляд на Цин Шуя. В его голосе послышался неописуемая ненависть:

"Цин Шуй! Я скажу тебе сегодня, что женщина рядом с тобой - моя законная жена. Как так получилось, что ты украл у меня женщину?" Сказав эти слова, он улыбнулся безжалостной плотоядной улыбкой и посмотрел на Минъюэ Гэлоу. Та немедленно увела глаза. Она боялась даже смотреть на него.

"Между нами больше нет никаких отношений с того самого дня, как я ушла", сказала она, сжав зубы.

"Тогда отдавай мою дочь. Тогда я согласен развестись. Иначе ты возвращаешься со мной и моей дочерью!" спокойно сказал Тань Ян. Однако в его голосе слышалась большая решительность, потому что если он бы захотел забрать ребенка, то Минъюэ Гэлоу согласилась бы на любые условия.

Цин Шую эта ситуация напомнила историю его матери. Сердце у него ухнуло.

"А что будет, если она не пойдет с тобой?" нахмурился Цин Шуй.

"Цин Шуй, я знаю, что ты ученик Небесного Дворца. Я знаю, что ты там самый молодой Старший. Но я почти часть Башни Меча. Ты хочешь спровоцировать неприятности между Небесным Дворцом и Башней Меча?" Тань Ян смотрел на Цин Шуя с довольным взглядом. Столько высокомерия было в его голосе!