"Как же она одинока! Даже фейерверк не так одинок, как она!" - вот что вдруг почувствовал Цин Шуй.

Было поздно и ясно, что прекрасная женщина поджидала именно его. Было бы еще прекраснее, если бы она была его женой, но, к сожалению, она была его Учителем. Он почувствовал легкий укол ревности. Однако его тронуло то, что она ждала его.

"Учитель!" нарушил Цин Шуй покой мыслей Ие Цзянъэ.

Ие Цзянъэ повернула голову, нежно улыбнулась и сказала: "ТЫ вернулся!"

Цин Шуй смотрел на эту исключительную выдающуюся женщину и на ее улыбку, что возносилась над всем миром людей. Он почувствовал сильную ревность. "Учитель, давайте вернемся на Вершину Облака Тумана. Мне там теплее".

Сопровождаемые криками Белоснежного Журавля, Цин Шуй и Ие Цзянъэ взмыли в небо, уносимые журавлем в сторону Вершины Облака Тумана.

"Цин Шуй, каково тебе было без нас целый месяц?" Ие Цзянъэ шагала рядом с Цин Шуем, когда они поднимались по первому пролету лестницы, ведущей к Вершине.

Цин Шуй попросил подняться пешком. Иначе Белоснежный Журавль донес бы их к самой вершине.

"Ха-ха, было хорошо. Только через опыт внешнего мира можно тренировать сердце, чтобы оно стало еще более твердым. Когда ум человека неспокоен, легко прекратить тренировки и даже утопить себя в бутылке. Сильному требуется крайняя целеустремленность и решительное сердце", сказал Цин Шуй и мягко улыбнулся.

"Есть что рассказать мне?" повернула к нему голову Ие Цзянъэ с улыбкой.

"Хм... Учитель, я думаю, что вы бы смогли пробить 4 уровень Сяньтянь и выйти на 5-й, если бы влюбились немедленно", на полном серьезе сказал Цин Шуй.

Ие Цзянъэ так странно посмотрела на Цин Шуя, что он заволновался. Он даже не думал, что есть иной способ перехода для изменения практик. Однако такой шаг требовал от человека большого риска.

Цин Шуй понимал, что такая богиня, как Ие Цзянъэ, стала бы наиболее эффективной, если бы основательно влюбилась раз и навсегда.

"А это можно сделать силой? Мерзавец, ты еще осмеливаешься дразнить свою учительницу", сказала Ие Цзянъэ, улыбнувшись и ни на йоту не поменяв выражения лица.

"Увы, это невозможно форсировать. Я даже не знаю, какой мужчина равнялся бы с такой почтенной Старшей, как вы. В этом-то и вся проблема", с горькой улыбкой произнес Цин Шуй.

"Ты напрашиваешься на тумаки? Ты действительно просишь своего Учителя найти парня и выйти замуж?" Редко, когда Ие Цзянъэ позволяла себе кокетничать.

"Ха-ха! На самом деле, я надеюсь, что Учительница никогда не выйдет замуж. Потому что тогда я е\не смогу видеть почтенную Старшую каждый день, быть рядом с вами каждый день, слушать ваши учения каждый день, делать массаж моей великолепной Старшей каждый день!" с ухмылкой сказал Цин Шуй, честно глядя на нее.

"Мерзавец, я сказала, тебе не разрешается называть меня "старшей". Разве я старше?" сказала Ие Цзянъэ кокетливо и посмотрела на элегантное и соблазнительное лицо Цин Шуя.

Чего Цин Шуй ждал от нее, так это больше "эмоций и удовольствий". Только тогда она бы раскрепостилась и отпустила мысли из своей головы!

Глядя на счастливую улыбку Цин Шуя, Ие Цзянъэ с облегчением улыбнулась сама. "Спасибо тебе, Цин Шуй. Я осознала, что стала гораздо счастливее после встречи с тобой".

"Между нами не нужны благодарности. Я полностью готов сделать для вас, что угодно. Вы мой Учитель. Кроме кровных родственников, вы самый близкий мне человек. Разве Учитель оставит меня в беде?"

"Твоя учитель одинока. Кроме моего учителя, который скончался, и моих боевых братьев и сестер, у меня никого нет, только ты!"

Ие Цзянъэ и Цин Шуй постепенно добрались до главных ворот зала Вершины Облака Тумана.

"Цин Шуй, я пойду приготовлю поесть, давай поужинаем вместе. Мои кулинарные способности значительно улучшились за последнее время!" Эти слова Ие Цзянъэ снова ввели Цин Шуя в ступор. Ну, мы же все люди, все живем в мире людей!

Цин Шуй забежал взглянуть, как готовит Ие Цзянъэ. Что бы ни делала эта богоподобная женщина, она все делала с исключительной грациозностью!

После еды Цин Шуй засобирался.

"Цин Шуй, обещай, что не поранишь их слишком сильно в завтрашней битве!"

"Цин Шуй, не порань их там слишком сильно во время завтрашнего матча".

Цин Шуй был ошарашен. Он не зал, что она так быстро узнает про заварушку. Слухи, наверное, разошлись, пока они с Вэньжэнь У-Шуан добирались до Вершины Чжу Цин.

Ну, эти трое ответят!

"о, не беспокойтесь. Что бы вы ни думали, я все еще один из Секты Небесного Меча", с ухмылкой сказал Цин Шуй. Он планировал изувечить одного из них, так как он уже наговорил лишнего. Однако пришлось оставить эту идею из-за того, что сказала Ие Цзянъэ.

"Хорошо, иди отдыхай. Ты только вернулся, так что хороший сон тебе не повредит!" поднявшись с места, сказала Ие Цзянъэ.

"и вам тоже. Вам тоже нужно отдохнуть!" с улыбкой произнес свои слова Цин Шуй.

Они зашагали в сторону дома на заднем дворе. Вдруг Цин Шуй повернул голову, чтобы взглянуть на Ие Цзянъэ.

"Учитель! Вам одиноко? У вас есть какие-то цели? Может, вы чего-то хотите?"

"Цин Шуй, подойди к своему Учителю. Мне нужно кое-что тебе сказать", мягко прозвучали слова Ие Цзянъэ.

Оба медленно зашагали в сторону вершины горы. Луна ярко светила на звездном небе, но Цин Шуй видел, какой одинокой и беспомощной была Ие Цзянъэ под светом луны. Ее выдающаяся одинокая фигура глубоко засела в сердце Цин Шуя.

С древних времен красавицы всегда были одиноки!

Хотя была уже весна на дворе, тепло разливалось вокруг, ночи стояли зябкие. Однако эта легкая прохлада была нипочем Цин Шую и Ие Цзянъэ. Холодный ветерок раздувал рукава платья Ие Цзянъэ. Ее одежда была белее снега, она выглядела бессмертной. И в то же самое время такой слабой и хрупкой.

"Если бы она могла найти себе мужчину, сил которого бы хватило защищать ее, лелеять, носить ее на руках. Если она найдет такого мужчину, может быть, она станет счастливой".