Лотос девяти лепестков был способен увеличивать скорость роста всех созданий в радиусе ста метров на 20%.

Поэтому рыб стало много.

Мистические Златорогие Рыбы давали потомство двум малькам каждые сто лет. Еще сто лет мальку нужно было, чтобы повзрослеть. Тогда их можно было употреблять в алхимии, съедать в сыром виде или готовить разными способами. Съесть одну рыбу позволяло увеличить силу на сто цзинь. Но главным был волшебный эффект, который давал один процент шансов пробиться на новый уровень культивации. Например, Боевой Воин Пятого Уровня мог поднять себя до шестого, съев одну рыбку. Но эффект этот распространялся только на воинов ниже уровня Боевого Короля.

Однако есть их было не время. Жаль, что Боевых Королей эффект не затрагивал. Цин Шуй посмотрел на плоды вермиллиона у края пруда. Какая жалость, что действие Лотоса распространялось лишь на морские создания.

Вернулся в Клан Цин Шуй уже к рассвету. Запустив жар-птицу обратно в сферу Вечного Фиолетового Нефрита, чтобы она как следует отдохнула перед долгой поездкой, Цин Шуй с удовлетворением принялся за дела.

............

"Братец Цин Шуй, ну возьми меня с собой", Цин Ю снова смотрел на Цин Шуя умоляющими глазами. Цин Шуй даже не знал, что и ответить ему на этот щенячий взгляд.

"Цин Шуй, почему ты не возьмешь его?" сказал дедушка Цин Ло.

Раз дедушка сказал, Цин Шуй не смел перечить. Он кивнул головой, выдавив улыбку. Цин Ю радостно закричал.

"Брат Шуй..." позвала Цин Бэй.

"Послушай Брата Шуй. Оставайся дома и оттачивай свое мастерство. В следующий раз я тебя обязательно возьму", сказал ей Цин Шуй. Девочка послушно кивнула головой. Цин Шуй похлопал ее по маленькой смышленой головке и перевел глаза в направлении Страны Яньцзян.

Клан Янь, я иду!

"Дедушка, Второй Дядюшка, Мама, в дорогу!" тихо сказал Цин Шуй, отведя взгляд.

В этот момент на двор торговой компании Клана Цин вошли двое, Юй Дунхао и Юй Хэ. Цин Шуй уже полгода был дома, но так ни разу его не остановил никто из Клана Юй. Да и с Юй Хэ он больше не встречался. Когда он увидел замешательство на лице Юй Хэ, он тут же вспомнил все прошлые чувства.

"Дедушка Юй, Сестра Юй!" с улыбкой приветствовал он.

"Я знаю, что вы отправляетесь в дорогу, вот, привел Малышку Хэ проводить вас!" сердечно рассмеялся Юй Дунхао. Однако Юй Хэ не улыбалась, а просто смотрела молча на Цин Шуя.

"Ты слишком добр, Дедушка Юй!"

"Малышка Хэ, разве тебе нечего сказать Цин Шую?" улыбнулся Юй Дунхао, повернувшись к Юй Хэ. А она смотрела на Ши Цинчжуан, стоявшую рядом с Цин Шуем. Переведя взгляд на Цин Шуя, она улыбнулась и сказала:

"Береги себя!"

"Спасибо, сестренка!" ответил ей улыбкой Цин Шуй. он поблагодарил ее и почувствовал, как пропасть между ними выросла еще больше....

Юй Хэ улыбнулась и повернулась к дедушке:

"Пойдем, Дедушка!"

"Хорошо, хорошо!"

"Брат Цин, значит, мы уходим первыми!" сказал Юй Дунхао, сначала посмотрев на Цин Ло, а потом и всех обведя взглядом. Цин И кивнула в ответ. И Юй Дунхао и его внучка вышли со двора.

Только они начали грузиться на спину жар-птицы, как в небе раздался резкий крик другой птицы! Огромный кондор с золотыми крыльями летел к ним, словно молния! Цин Шуй сразу понял, что прибыли Хоюнь Лю-Ли и Цанхай Минъюэ. Он знал, что они присоединяться к нему в его походе. Он чувствовал себя виноватым, потому что изначально сказал, что берет в Клан Янь только мать, а теперь...

"Простите за опоздание, мы должны были прибыть раньше утром", Хоюнь Лю-Ли легко спрыгнула со спины Златокрылого Кондора и обняла Цин И за руку. Она вела себя менее нахально, чем обычно, однако была, как всегда грациозна. Казалось, что она стала еще милее.

"Вы не опоздали. Сыночек даже не предупредил меня, что и вы едете с нами. Я-то думаю, чего это он тянет резину. А это он вас ждет!" тихо засмеялась Цин И. Цин Шуй почесал голову. Глядя на очаровательную улыбку Хоюнь Лю-Ли, он силился вспомнить, когда именно он позвал ее с собой. И что это за "тянуть резину"?

"Тетушка, Цинчжуан, давайте полетим вместе на кондоре!" Хоюнь Лю-Ли мило улыбнулась и пригласила всех на Златокрылого Громоподобного Кондора. Цин И улыбнулась в ответ и кивнула головой. Цин Шуй сразу понял по выражению лица матери, что ей очень и очень нравилась Хоюнь Лю-Ли.

Жар-птица и кондор были крупными птицами, так что места всем хватало!

"Дядя, Тетя, ну, мы в путь!" крикнул Цин Шуй, прощаясь со всеми.

"Цин Шуй, будь осторожным! Я верю в тебя, возвращайся, как можно скорее!" у Цин Цзян, Цин Хай, да у всех в глазах стояли слезы.

Кроме Цин Шуя, Цин Ло и Цин Хэ, все сели на Златокрылого Кондора и попрощались с оставшимися родственниками.

После прощания остальные запрыгнули на Жар-птицу и отправились в путь.

............

Оба чудовища быстро рванули в небо и исчезли за горизонтом.

"Малышка Хэ, если тебе хочется плакать, не держи в себе!" Юй Дунхао смотрел на внучку. Она как завороженная смотрела в небо. Ее одиночество было так очевидно. Она улыбалась, даже когда выходила из ворот резиденции Цин. Юй Дунхао слишком хорошо знал свою внучку. Он знал, что она изо всех сил терпит невыносимую боль.

"Сколько я себе говорила больше не думать о нем. Я знала, что не подхожу ему, я себе все время твердила, что не стоит ни на что большее надеяться. Но это так трудно, дедушка. Что же мне делать..." жалобно говорила она Юй Дунхао, из всех сил стараясь сдерживать слезы.

"Это любовь, глупышка. Ты просто влюбилась в него. Любовь так эгоистична..." с горечью отвечал ей он. Любовь бывает и сладкой, и горькой, но то, что испытывала его дочкой, было далеко нерадостным чувством.

............

"Цин Шуй, какой план по прибытию в Город Янь?" спросил Цин Ло с улыбкой, когда они расселись на спине жар-птицы. Цин Ло уже попало однажды мечом по шее. Для мастера боевых искусств это было огромным унижением. Он никогда бы не сдался, даже на пороге смерти, потому что сохранять спокойствие было истинным состоянием мастера. Но ради своей дочери он был готов потерпеть. Если бы он не проглотил обиду тогда, то Клана Цин сейчас не существовало бы вообще. Он изо всех сил терпел ради дочери и ради Клана Цин! Он все еще надеялся, что однажды он войдет в Сяньтянь, но так как ему пришлось терпеть ради семьи, он понимал, что такое маловероятно. Сяньтянь, наверное, был не для него.