"Мама, Старший Дядюшка, Второй Дядюшка...."

Цин Шуй не ожидал, что все-все придут так рано утром. Кроме Старого Мастера и старейшего, кто присматривал за библиотекой Цин Клана, все привели свои семьи в Город Тысячи Миль.

"Что сказал Старый Мастер?" Цин Шуй вдруг словно что-то осознал, вдруг, не зная, что и чувствовать.

"Старый Мастер сказал, что он передает Клан Цин в твои руки. Все в Клане Цин будет подлежать только твоим решениям. Но ты можешь не брать на себя ответственность за этот маленький невзрачный клан, Старый Мастер бы очень хотел, чтобы ты возглавил Клан Цин и повел его в мире девяти континентов", сказал третий Дядюшка и внимательно посмотрел на Цин Шуя. Конечно, Цин Шуй уже был готов повести свой клан к процветанию, он не думал, что Старый Мастер так быстро примет решение. Казалось, что он давно принял это решение. Это было очень щедрым решением. И Цин Шую было очень отрадно такое доверие. Он смотрел на два поколения Клана Цин, подумал немного, а потом с благодарностью ответил:

"Ну, раз Старый Мастер так доверяет мне, я попробую".

"Третий Дядюшка, четвертый Дядюшка и мама все приняли Божественную Калечащую Гранулу, им будет трудно добиться большего прогресса, даже если они продолжат культивацию. Даже я не знаю, как решить эту проблему. Но я обещаю в течение следующих пяти лет преподнести вам сюрприз. А пока я оставляю торговые дела Клана Цин на вас. Все в Клане Цин будет принадлежать моим двум дядям, жене дяде и, конечно же, маме".

Подумав какое-то время, все дружно закивали!

"Я же возьму на себя только дела, связанные с повышением вашего уровня культивации. Что касается старейших и второго дяди, я подумаю, как решить эту проблему. Думаю, что к концу года, самое позднее - к концу следующего года, я приведу вас, ребята, к Сяньтянь. Возможно, вам будет чуть тяжелее, чем другим!" снова подумав хорошенько, Цин Шуй повернулся к Цин Цзянь и Цин Хэ, кто оба были на вершине Хоутянь. Глаза обоих мужчин вспыхнули. В прошлом они бы и подумать не могли, что такое вообще было возможно. Но сейчас Цин Шуй, достигший недостижимых высот в таком юном возрасте в двадцать лет, был живым примером.

"Тогда как же мы?" Цин Ю смотрел на Цин Шуя, умирая от зависти. Желание власти не удивило Цин Шуя, напротив, ему понравилась эта прямолинейность.

"Что же касается вас, ребята, все будет зависеть от того, когда вы достигнете вершины Хоутянь!" Цин Шуй знал, что ему нужно было поставить им кратковременную цель, но не слишком легко достижимую. Вершина Хоутянь была довольно хорошим выбором.

"То есть, как только мы сможем достичь вершины Хоутянь, Брат Цин Шуй подсобит нам с прорывом на Сяньтянь?" Цин Ю, может и был честным и прямолинейным, но не был глупым. Поэтому его голос звучал особенно радостно!

Цин Шуй не ответил и только улыбнулся Цин Ю. Однако это никак не повлияло на доверие, которое Цин Ю и остальные испытывали по отношению к Цин Шую.

Все собрались вместе и стали обсуждать текущие и будущие дела Клана Цин. В конце концов, раз уж почти все собрались, любые предложения или вопросы можно было обсудить.

"Когда я дойду до Сяньтянь, Брат Шуй, я думаю, что я скоро уже перейду на новый уровень!" Цин Бэй очаровательно надула губки, после того, как все серьезные вопросы были решены.

"Ха-ха, а ты помнишь то время, когда ты совсем не тренировалась и не знала ничего о боевых искусствах?" улыбнулся Цин Шуй.

"Конечно, помню!" уверенно ответила она.

"Чувство Сяньтянь примерно похоже на переход от обычного человека или ребенка к обретению власти вершины Боевого Генерала".

..............

Прошло полдня. Цин Шуй пришел к Вэньжэнь Ушуан и нашел ее сидящей и смотрящей в стену. Ему было невыносимо больно при виде ее отсутствующего взгляда.

"Ушуан!" прервал Цин Шуй ее мысли. Вэньжэнь Ушуан повернулась к нему, и выражение ее лица вернулось в реальность. Не смотря ни на что, она была очень благодарна Цин Шую, иначе она бы так и не смогла перейти эту стену в ее жизни, а пошла бы по стопам своей сестры. Она знала только, что ее старшая сестра делала все, чтобы сблизить ее с Цин Шуем любой ценой. Она очень хотела укрепить их отношения.

Ее сестра терпела жизнь в борделе много лет, поэтому она прекрасно разбиралась в людях. Теперь, когда Вэньжэнь Ушуан вспоминала о том, что делала ее сестра, она поняла, что у Угоу тоже были чувства к Цин Шую. Возможно, он был слишком юным для нее, поэтому она комплексовала, но и поэтому она всегда подталкивала Ушуан, чтобы та держалась за этого юношу.

"Цин Шуй, спасибо тебе!" Она смотрела на этого мужчину, который был ей как брат. А сейчас вокруг него светилось гало, которое стало еще ярче, что делало его еще более чужим ей. Еще больше отдаляло его.

"Почему ты благодаришь меня? Разве нам нужны эти церемонии?" Цин Шуй не любил, когда его благодарили близкие люди. Он считал, что действия говорят громче слов. Если были хорошие новости, то нужно было ими со всеми поделиться. Однако он не любил формальные благодарности. Благодарность должна быть глубоко в сердце, как он считал. Каждый раз, когда его мать делала что-то для него, Цин Шуй никогда не говорил ей спасибо, потому что он навсегда был связан с ней кровными узами. Она не делала ничего, чтобы получить просто "спасибо" от своего родного сына. Цин Шуй бы предпочел что-то другое взамен формальных благодарностей!

"Цин Шуй, я хочу вернуться в Секту Небесного Меча!"

И на этих словах Цин Шуй растерялся. Он думал о чем угодно, но только не об этом. Цин Шуй был не силен в интимных отношениях, потому что он не умел умолять и упрашивать кого-то остаться с ним. И в этот момент его мысли были заполнены тем, что Вэньжэнь Ушуан собиралась покинуть его. Может быть, она хотела очертить четкую границу между ними, может быть, она давно приняла это решение.

Цин Шуй знал, что Вэньжэнь Ушуан лучше других понимала его ситуацию, она прекрасно знала, что у него была невеста, плюс у него были отношения с Минъюэ Гэлоу. Она просто попыталась определить свое положение в этой ситуации.

"Мое самое большое желание было найти Золотую Гранулу Сяньтянь для своей сестры, найти способы помочь ей достичь Сяньтянь. Она никогда не была счастлива в жизни, потому что всю жизнь она переживала столько унижения. Но на этот раз она не смогла пережить этот кошмар, как бы она ни старалась". Вэньжэнь Ушуан стояла у окна и смотрела на горизонт. Ее лицо было полно одиночества и сожалений.

Цин Шуй понял, что Вэньжэнь не похожа на саму себя. Количество человек, которых она убила за свою жизнь, достигло трехзначного числа, что также было еще одной причиной ее глубокой внутренней боли. Цин Шуй чувствовал эту боль, когда он думал о Угоу. Она навсегда осталась в его сердце незапятнанной, несмотря на тот грязный мир, в котором ей приходилось жить. Вэньжэнь Ушуан никогда так и не рассказала Цин Шую, что она видела весь этот грязный сценарий своими глазами, но ей повезло - она была слишком маленькой, ей удалось избежать от этого чудовищного смертельного удара.

Как-то раз она увидела, что ее сестру растерзывала свора дикарей, и она не могла ничего поделать. С тех самых пор она возненавидела мужчин, она ненавидела грязный секс. Время шло, ее ненависть ослабла, она попыталась сблизиться с некоторыми. Но все еще ненавидела заниматься сексом, как в тот раз между ней и Цин Шуем. В итоге она это перешагнуть так и не смогла.

"Ушуан, я всегда поддержу любое твое решение. Но ты сейчас очень подавлена, я волнуюсь за тебя. Хотя твоя сестра ушла, у тебя есть я и весь Клан Цин", встревожено сказал Цин Шуй.

"Цин Шуй, я в порядке. Я знаю, что ты беспокоишься обо мне. Я хочу побыть одна какое-то время. Я не хочу оставаться здесь, где все наполнено болезненными воспоминаниями", слабым голосом ответила Вэньжэнь Ушуан.