"Счастье трудно получить, но на самом деле все просто. Все зависит от характера человека, от цели, которую он перед собой ставит. Например, бедный и слабый парень хочет посвататься к красавице Сяньтянь. Такую цель просто так не добьешься, поэтому стать счастливым почти невозможно. Но с другой стороны, начни он работать шаг за шагом, изменил бы свою цель на обычную девушку, не легче бы стало добиться своей цели? Когда ты всем доволен, за тобой следует твое счастье. Но конечно если бы парень преуспел и женился на красавице Сяньтянь, то ощущение счастья было бы еще сильнее", со смехом говорил Цин Шуй.

Хоюнь Лю-Ли закатила глаза, ее прекрасное лицо привлекало внимание многих мужчин, проходивших мимо, прямо головы сворачивали, разглядывая ее.

"Цин Шуй, нет тут никаких кузнечных лавок на продажу поблизости". Они прошли уже довольно много кузниц.

"Давай найдем самую маленькую и спросим, вдруг они захотят продать ее. Мы им цену предложим, от которой трудно отказаться", решил Цин Шуй.

Через некоторое время, услышав множество раз слово "нет", Цин Шуй вошел в кузницу, в которой кузнец средних лет ковал меч.

"Начальник, вы не продаете лавочку?" прямо спросил Цин Шуй, подойдя поближе к крепкому кузнецу.

Тот на минутку замедлился, потом, не поворачивая головы, ответил "Не продаю", после чего его мускулистые руки продолжили обрушивать на наковальню сокрушительные удары огромным молотком, выбивая громкие звенящие звуки.

"Миллион серебром" воскликнул Цин Шуй.

"Не продается" крепыш даже не раздумывал.

"Вы в курсе, что при таком напряжении ваше тело и до конца года не протянет?" с улыбкой заметил Цин Шуй.

На этот раз человек остановился, наклонил голову и стал рассматривать Цин Шуя. Его лицо было печально, глаза полны силы духа. Его плотные губы означали, что он был честным человеком, которому можно было доверять.

"Два миллиона. Продайте мне кузню, и я вылечу вас от вашей болезни", слегка улыбнулся Цин Шуй.

"Моя кузница и пятидесяти тысяч не стоит, да даже если у меня будет два миллиона таэлей, я все равно не смогу вылечиться. Зачем ты это делаешь?" плотный человек вдруг замолчал, строго глядя на Цин Шуя.

"Разве нужны причины для того, чего мы хотим?" на полном серьезе ответил Цин Шуй.

"Я обещаю, что не возьму денег, если ты вылечишь мою скрытую болезнь. Забирай кузницу. Я только попрошу оставить меня своим помощником", уныло ответил крепыш.

Цин Шуй внимательно посмотрел на него и сказал: "Хорошо, оставайся здесь в будущем, но все будет принадлежать мне. Я буду платить тебе по десять тысяч таэлей ежемесячно. И если у тебя будут еще какие-то требования, просто дай мне знать".

После этого разговора Цин Шуй и Хоюнь Лю-Ли вышли. С самого начала до конца беседы Хоюнь не проронила ни слова, она просто молча наблюдала со стороны, и действия Цин Шуя ей показались очень непонятными.

"Цин Шуй, можно кое-что спросить", осторожно поинтересовалась она.

"Давай, и не смотри на меня так. Как будто я тебя дразню", усмехнулся Цин Шуй.

"Почему ты этому кузнецу предложил такие условия? Зачем тебе это?" шепотом спросила Хоюнь.

"Я почувствовал что-то странное, когда посмотрел на него, как будто у него в сердце большой груз. Несмотря на то, что он человек маленький, в его сердце я учуял несгибаемый дух. И его правая рука показалась мне зажатой, еще год работы в кузне, и он не сможет ее даже поднять", объяснил Цин Шуй.

Услышав это объяснение, Хоюнь кивнула в знак одобрения, и они пошли назад в резиденцию Цанхай вместе с Цин Шуем. Цин Шуй решил заняться своей древней техникой ковки в той самой кузнице с завтрашнего утра.

Внезапно Цин Шуй почувствовал присутствие старика у входа в кузнице. Он обернулся назад и увидел несколько больших камней, похожих на уголь, и рядом с ними старика. Цин Шуй подтянул к себе Хоюнь поближе и подошел к старику. Глядя на материал, он понимал, что это металл, используемый в ковке. Там лежало около десяти таких "камней", но он никак не мог распознать, что такого магического было в них.

несмотря на ободранную одежду старика, на его худое и голодное лицо, его тело было подтянутым и крепким. Глаза были полны надежды на жизнь, и почему-то его лицо напомнило Цин Шую о его отце из его прошлой жизни.

"Эй, старик, почем продаешь?" спросил Цин Шуй.

"!0 000 таэлей за штуку".

"Вот сто тысяч таэлей, беру все", со смехом ответил Цин Шуй.

"Ах, ох", замямлим старик от возбуждения. К нему подходили и спрашивали насчет товара, но никто так ничего и не приобрел. Старик был изнурен непосильным трудом в шахте, многие его братья потеряли свои жизни, пытаясь добыть драгоценные камни. Поэтому он продавал материалы так дорого. Его многие высмеивали за такую цену, поэтому ему пришлось даже снизить ее до десяти тысяч за штуку.

Кто бы мог подумать, что ему, наконец, удастся все это продать? Он мог бы и сам жить на эти деньги, и наследникам его погибших братьев дать. Цин Шуй сложил покупки в сумку, помахал на прощание старику и пошел прочь, прихватив свою спутницу Хоюнь Лю-Ли.

Старик тоже было собрался уходить, как вдруг перед ним появился мужчина средних лет и перегородил путь. "Старик, отдай мне свои камни, я заберу их по двадцать тысяч за штуку".

"Но я все продал", покачал головой старик.

"Что? Продал? Вчера же их было десять штук!" мужчина начал задыхаться.

"Ну, пришел покупатель и все забрал", спокойно вздохнул старик.

"Кто... Кто? Как он выглядит? Куда он пошел? Как давно это было?" быстро выпалил прохожий.

"Это был старик с полностью седой головой, и он ушел вон туда уже давненько", старик показал в сторону, противоположную той, куда пошли Цин Шуй с Хоюнь Лю-Ли.

Мужчина быстро побежал в том направлении и вскоре исчез вдалеке.

Цин Шуй почувствовал все, что произошло там, своим шестым чувством. Он молча разместил материалы в своей пространственной сфере и снова оказался перед стариком.

"Старик, спасибо тебе, но ты сюда больше не возвращайся. Я боюсь, этот человек с дурными намерениями".

Старик кивнул в ответ и пошел своей дорогой. Цин Шуй не хотел, чтобы из-за него пострадал бедный человек.

Они вернулись во дворец, когда был уже полдень. Цин Шуй подробно рассказал обо всем, что случилось с ними, вызвав множество вздохов и вскриков удивления и изумления.