Да, конечно. Входи. И что ты скажешь, когда меня увидишь?

Я захожу обратно в ванную, и мозги вспоминают все мои оправдания, всю мою ложь... и я не могу придумать ничего, чему можно поверить.

За исключением правды. Я могу рассказать ей про Джо, про отца. Полиция их арестует.

А потом они арестуют меня.

Может быть. Возможно. Сознавшись, я принесу свою задницу Карсону на блюдечке. Если повезет, то я могла бы заключить сделку, но отца надолго упекут за решетку.

Вот только в прошлый раз он сбежал.

Он всегда сбегает. Тогда я буду взаперти, и Лили останется одна, и он выместит свою ярость на ней. Он накажет меня, наказывая ее.

И вдобавок к этим проблемам есть еще парень, который достал Тессу. Он все еще где-то рядом. Я не могу защитить Лили. Не могу защитить никого из тех, кого люблю.

Но, может, Брен и Тод смогут.

Потому что она в безопасности с ними. Так и должно быть. У людей, как они, не бывает проблем.

Но Тесса тоже из богатой семьи, и посмотрите, что с ней случилось. Вот зло, которое не поймать, потому что никто не распознает его. Я знаю о таком.

— Вик!

— Входи!

Я открываю дверь, прежде чем успеваю придумать оправдание, чтобы продолжать скрываться, и держусь за перила, спускаясь по лестнице, чтобы колени не подогнулись.

Я еще не спустилась вниз, но вижу, что Лили поднимается навстречу. Что-то случилось. Все плохо. Она бледна. Ее глаза встречаются с моими.

— Лил, что там?

— Брен, — шепчет Лили, она еще не подошла достаточно близко, но я вижу, что ее трясет. — Она хочет поговорить с тобой о фотографии на странице Тессы Вэй в Фейсбуке.

ГЛАВА 37

Сегодня я помогала маме делать открытки,

и она выглядела счастливой. Обычно я отказываюсь заниматься

этим дерьмом, но сегодня оно успокаивало.

Думаю, я начинаю наслаждаться процессом разрезания на кусочки. — 37 страница из дневника Тессы Вэй

На кухне Брен печет. Обе духовки включены, хотя на столах полно маффинов и печений. В воздухе витают запахи коричневого сахара и ванили. Счастливая картина будто из журнала Марты Стюарт, но Брен выглядит как за пару секунд до взрыва.

— Вик! — Она бросает свою кулинарную книгу и затягивает меня в свои объятия. Обалдевшая, я позволяю ей. — Я ждала, пока ты проснешься, целую вечность! Как ты себя чувствуешь?

— Эм... — Это не тот прием, что я ожидала, и некоторое время я могу лишь моргать.

Брен кладет руку мне на лоб, будто у меня лихорадка.

— Рада, что ты успела полежать. Лорен рассказала мне, что случилось. Тебе следует быть более осторожной, Вик. — Обе руки переходят на бедра Брен. Если она расставит ноги чуть шире, то будет выглядеть как пригородный близнец Чудо-женщины. — Ты же помнишь, я все время повторяю тебе, чтобы ты поднимала ноги.

Что? Тон — обвинительный и разочарованный — достаточно знаком, но я не имею понятия, о чем она говорит.

— Может, если бы ты не шаркала, ты бы не растянулась на полу, Вик.

Шаркала? Растянулась? Моя сестра слегка кивает. Понятно. Она позвонила Лорен. Они все устроили.

И где я была, когда думала, что моя маленькая сестра не умеет лгать?

Ее глаза встречаются с моими, и на секунду мы становимся сами собой. Мы снова команда, и у моего сердца вырастают крылья. Но потом я думаю о том, как Лили покрыла меня, как она смогла соврать.

И я стыжусь сама себя. Как я могу говорить, что спасаю свою сестру, если она лжет так же, как и я?

Я должна им все рассказать. Я смотрю на Брен — и Лили прерывает мои размышления.

— Вик говорит, что ничего не знает о фотографии, Брен.

Я не говорила ничего такого. Когда Лили сказала мне, что Брен знает, я просто переставляла ноги одну за другой.

Глаза Лили становятся большими и взволнованными. Прямо сейчас нам не нужно слов. Она предлагает мне продолжать.

Неохотно я поворачиваюсь к Брен.

— Что за фотография?

— Ну, — наша приемная мама возится с фартуком «Поцелуй Повара», связывает передний узел покрепче. — Я не совсем уверена. Сама-то я не видела эту фотографию. Лишь слышала о ней от детектива Карсона. Он приходил, чтобы поговорить о страничке Тессы на Фейсбуке.

— О да?

— Видимо, в вашей школе процветает киберзапугивание. Люди писали нападки на странице Тессы, но прошлой ночью все удалили.

Лили ерзает.

— Они удалили аккаунт?

— Кто-то это сделал. — Тон голоса Брен кажется зловещим, ее глаза смотрят на меня, и на мгновение я думаю, что она знает. Но она быстро отводит взгляд. Она не подозревает меня. Даже не представляет, кто живет под ее крышей.

— Что по-настоящему меня беспокоит — так это фотография Лили, — продолжает Брен. — Я не знаю, кто ее сделал. Не знаю, почему она была там. Но я хочу ответы.

Иисусе. Брен сейчас будто заключает контракт. Она переключается в Исполнительную Брен, которая в десять раз более требовательная, чем Обычная Брен.

— У детектива Карсона уже есть подозреваемые?

— Нет, и пока они ведут расследование, мы собираемся в поездку. — Брен звучит прохладно, но чувствуется стальная решимость. — Только мы трое. Я думаю, нам всем нужно время, знаете, по-семейному сблизиться.

Я не понимаю, что Брен имеет в виду, но живот уже ноет от плохого предчувствия.

— А Тод? — спрашиваю я.

— Тод не может поехать. — Брен развязывает фартук и складывает его в аккуратный квадрат. — Его совещания удвоились с момента самоубийства Тессы. Ему важно быть на них, но мы уезжаем. Остановимся в Атланте, так что сможем улететь ранним рейсом в Сан-Франциско. И пробудем там неделю. Позволим детективу сделать его работу.

Улыбка Брен такая широкая, что я понимаю, что она искусственная. Я узнаю взгляд. Ее улыбка как у моей мамы, когда она говорила нам, что все хорошо, как у моих учителей, когда они говорили, что Лили и я будем в порядке.

Брен растягивает эту улыбку, пока ее глаза не сужаются.

— Начинайте собираться. Я хочу, чтобы мы уехали этой ночью.

ГЛАВА 38

Я думаю, что нашла решение. Оно тремя этажами выше,

и никто не следит за пожарным выходом. — 54 страница из дневника Тессы Вэй

Уезжаем? Я не могу уезжать. Побег ничего не изменит. Только сделает хуже. Наш отец вернулся, обидчик Тессы ближе, чем когда-либо, и Карсон ничего не предпринимает с дневником. Сейчас не время выходить из игры.

— Я не могу, Брен. У меня школа.

— Ну да. — Брен не смотрит на меня, но ее слова маршируют вперед по отрепетированной линии. — Но они все поймут, Вик. Я напишу тебе записку. Ты можешь выполнить свою работу позже.

Вот черт, она правда серьезно.

— Я не могу сделать работу позже, — лгу я. — У меня проект, это моя обязанность в компьютерном классе. Я в команде. Они рассчитывают на меня.

Уголки рта Брен опускаются.

— Этот класс слишком требователен, Вик. Я думаю, мы должны присмотреть что-то лучше. Может, тебе стоит разнообразить занятия. Возьми уроки рисования или попробуй себя в одной из спортивных команд. Ты можешь быть классным чирлидером. Ты такая маленькая, что сможешь летать!

— Мне не нравятся чирлидеры. — И это взаимно.

— Ты как Лорен. — Брен дотягивается до меня, заправляя подол моей рубашки. — И, может, если бы ты была просто...

— Нет! — взрываюсь я, злее, чем ожидала. — Просто «нет», Брен! Я не какой-то любимый проект. Людей нельзя просто взять и склеить.

Она моргает.

— А ты разбита?

Конечно.

— Конечно, нет.

— Конечно, нет, — мягко повторяет Брен. — Это хорошо. Я рада, хотя не думаю, что кто-то взрослеет без царапин. — Она посылает мне застенчивую улыбку, обычно присущую Брен. Внезапно она престает быть женщиной, управляющей корпорацией на миллион долларов. Она та, которую я не узнаю. — Чувствуется, что ты небьющаяся, Вик. Думаю, ты сильнейшая личность, которую я знаю. Ничто тебя не пугает.