И почему, черт побери? Не похоже, что мы с Тессой были близки. То есть, когда-то мы были подругами, но мой отец разрушил эту дружбу. То был один из немногих дней, когда он помнил, что меня нужно забрать. Я была дома у Тессы, а он заявился пьяным. Мне было так стыдно за него, но я благодарна ему, что он не был зол и не пытался ударить меня. Это предвещало хороший день.

Но семья Вэй была в ужасе, особенно мистер Вэй, который сказал, что не хочет, чтобы его дочь общалась с таким «мусором». Тесса больше никогда со мной не разговаривала. Ей не требовалась моя помощь. После того дня она не хотела иметь со мной ничего общего.

Это делает меня худшим человеком для такой работы.

Или я лучше сориентирована, потому что знаю, что происходило за закрытыми дверями семьи Вэй?

— Вик? — Я быстро переключаю внимание. Лора продолжает пристально смотреть на меня. — Как кому-то пришла мысль, что ты можешь помочь? Каким хакерством ты занимаешься?

Ее вопрос душит меня.

— Я достаю личную информацию людей.

— Насколько личную?

— Которую хотят знать жены и подружки: финансы, другие женщины, работа.

— Почему?

Я начинаю что-то говорить, но Лора вздыхает. Она осматривает мою заимствованную спальню, словно и так все уже знает.

— Я думала, ты завязала, но ты никогда не прекращала, верно? Как долго это продолжается?

— Три, может, четыре года. — Лора изучает меня. Я не могу сказать, о чем она думает, пока ее внимание не возвращается к дневнику. — Что ты делаешь? — требовательно спрашиваю я.

— Просматриваю дневник. — Она переворачивает просмотренные страницы. — Все знают, что Тесса совершила самоубийство. Здесь могут быть ответы.

— Ты не можешь этого сделать!

— Ты имеешь в виду, что ты сама еще не видела?

— Да. Нет! — Звучит глупо. — Я лишь одним глазком посмотрела, но это неправильно. Частная жизнь важна. Хоть Тесса и мертва, нельзя забывать, что ее дневник не предназначался для чьих-то глаз. Это неправильно.

— Отлично. — Лора захлопывает дневник и протягивает его мне. — Но кто-то хочет, чтобы ты прочла его. Почему еще его могли оставить?

— Откуда мне знать?

— Ты знаешь. Я знаю, ты знаешь, Вик. Ты никогда не простишь себя, если не сделаешь что-нибудь.

— Чушь, мне плевать на Тессу Вэй.

Но я знаю, что лгу.

ГЛАВА 9

Я не думаю, что моя жизнь должна соответствовать ожиданиям родителей. Я просто живу и очень плохо с этим справляюсь. — 14 страница из дневника Тессы Вэй

Конечно, Лора права. Я никогда не смогу себя простить, но это не значит, что все так ужасно. Вы не просите кого-то искать вас, если планируете покончить с собой, и если это крик о помощи или что-то еще, то не тому, с кем вы не разговаривали годами.

Но, конечно, ни одно из этих возражений я не выскажу, пока Лора здесь. После того как она уходит, я сижу в комнате долгое время, и перед глазами витает калейдоскоп странных разноцветных спиралей.

Через несколько минут я возвращаюсь обратно к началу и читаю. Я только перелистываю на вторую страницу, где она начинает говорить, о том, как ей нравится один парень. Он забавный, сексуальный, и... пролистываю еще несколько страниц... и у него нет имени.

Что за черт? Первые страницы вырваны, и теперь имена пропали.

— Вик? — доносится из холла голос Брен. — Ты будешь обедать?

Если честно — нет, но Брен подумает, что я объявила голодовку, и это не то, что мне нужно.

— Сейчас спущусь! — отвечаю ей.

Я прячу дневник, перевожу компьютер в режим сна и пытаюсь откопать в спортивной сумке чистые шорты и футболку. Нахожу их, но они мятые. Брен это не понравится, и я пытаюсь разгладить ткань.

Мы живем здесь уже пять месяцев. Лили полностью распаковалась еще несколько недель назад, но я все еще живу в своей сумке от Адидас. У меня нет причин раскладывать свои вещи. Это удлинит процесс сборов, когда нам придется уйти.

Я только направляюсь на лестничную площадку и уже слышу визг Лили, такой громкий, что у меня сводит зубы. Бумажные пакеты различных форм стимулируют выброс очередной порции ее визга.

Брен снова ходила в магазин. Я поворачиваю в гостиную, когда Лили натягивает розовое платье поверх школьной формы. У платья приталенный лиф и пышная юбка. Кружева на рукавах. Оно слишком девчачье, и, чтобы заставить меня надеть такое, понадобится доза снотворного для носорога. Но Лили очень довольна и улыбается во весь рот.

Брен сидит на коленях между пакетами и смотрит, как кружится моя сестра. Ее рука продолжает перебирать жемчужины, но в глазах сияют мультяшные сердечки. Всем ее вниманием владеет Лили, и я ее понимаю. Лили очаровательна. Очень легко влюбиться в нее. Она миниатюрная, со светлыми волосами и небесно-голубыми глазами, и у нее самые приятные манеры поведения.

Меня чуть удар не хватает. Сестра выглядит так, как будто лесные создания из мультиков помогали ей надеть платье и уложить волосы. Я никогда не понимала, как мы разделяем один и тот же генофонд.

Похоже, Брен тоже этого не знает, потому что как только переводит взгляд на меня, уголки ее губ опускаются. Ее бледные глаза осматривают мою футболку, пытаясь разгладить складки. Я начинаю растягивать ткань на себе и останавливаюсь.

Я говорю себе, что мне наплевать, что она думает, я так хорошо вру, что сама верю в это.

— Тебе лучше, Вик? Я могу принести обед к тебе в комнату.

— Нет, я в порядке. Не стоит беспокоиться.

— Вик! — Лили крутится направо и налево, так что я могу рассмотреть ее платье со всех сторон. — Разве оно не прекрасно? Я собираюсь надеть его в домике на озере этим летом.

— Вау, Лил. Это будет круто.

Мне кажется, платье выглядит немного вычурно, чтобы надеть его к Каллавеям в домик на озере, но я никогда не жила с людьми, у которых два дома, что я могу знать?

— Я принесла тебе кое-что. — Брен придвигает большой темно-синий пакет Аберкромби ко мне. — Увидела их и подумала о тебе.

Я заглядываю внутрь. Она увидела утино-желтый цвет и подумала обо мне?

Здесь две пары джинсов, несколько топов, какая-то длинная кожаная штука, ремень или что-то еще, на чем можно повеситься. Вещи выглядят очень опрятно, и это наводит меня на мысли о Гриффе. Хотя я не думаю, что он носит утино-желтый цвет, но не могу быть уверена и в этом.

Я складываю одежду обратно в пакет. Не понимаю, почему Брен это делает. Не думаю, что кто-то мог заставить её заботиться о нас. В смысле, в предыдущих семьях было не так.

Лили говорит, Брен покупает нам вещи, так как всегда хотела своих детей и думает, что мы должны быть счастливы от этого, ведь Лили всегда хотела, чтобы у нее была мама. Ей было семь, когда мама умерла, и неважно, сколько прошло времени, внутри нее навсегда осталась пустота.

Хоть я и не принимаю Брен и немного страшусь быть как она, я думаю о своей сестре и натягиваю улыбку.

— Вау, это очень приятно. Не стоило.

— Я очень надеюсь, что тебе нравится. Там были еще симпатичные платья. Ты бы выглядела так очаровательно в...

— Викет?

Я смотрю наверх. Тод стоит в дверном проеме, двумя руками опираясь на перила.

— Да?

— Кое-кто хочет поговорить с тобой.

Брен и Лили смотрят на меня, а затем на Тода.

— Кто-то из школы? — спрашивает Брен.

Тод трясет головой.

— Нет, это детектив Карсон из полиции.

Карсон стоит в конце коридора, около входной двери. На улице нет яркого солнца, но он все равно в солнцезащитных очках. Авиаторы настолько темные, как будто часть его лица высосали и остались зияющие черные отверстия. Я уже на полпути к нему, когда Карсон меняет позу на более расслабленную.

Но когда мы с Тодом подходим к нему, вена на его шее бешено пульсирует.

— Здравствуй, Викет. Помнишь меня? — Карсон протягивает свою правую руку.