Что-то напугало лошадей.

Он повернулся. Аррхендяне и Рох вскочили на ноги. Послышался свист, краткий и вопросительный. Мерир сделал несколько шагов в ту сторону, и Шеррн ответил сложным посвистом. Ванай ни на секунду не усомнился в том, что это был секретный лесной язык аррхендян. Послышался ответ, не менее сложный.

— Это весть… — произнес Мерир после некоторого молчания, — из Нехмииа. Там встревожены. Сирриндяне… Шиюа, которых ты привел… идут вверх по течению Нарна большими силами.

— А Моргейн? — спросил Ванай.

— О Моргейн, о Леллине, о Сезаре — ничего. Словно само их существование отныне покрыто тайной. Живые они или мертвые, их присутствие в Шатане неощутимо, иначе аррхендяне из этих мест сказали бы нам. Они не говорят. Что-то не так.

Сердце его упало. Он почти простился с надеждой.

— Пошли, — сказал Мерир. — Нельзя терять времени.

Тревога проявила себя спустя недолгое время. Движение вспугнуло птиц под покровом зарослей на другом берегу Нарна, и вскоре появились всадники, но широкий Нарн отделял их от врагов, и поблизости не было брода, чтобы одна из сторон могла напасть на другую.

Враги тоже заметили их и остановились на совет. Это были кхелы с демоническими шлемами на головах, в чешуйчатых доспехах, на приземистых шиюанских конях. Вооружены они были пиками, но несли не только пики… А вождь, чьи белые волосы развевались по ветру, подвел своих воинов к самому берегу. Аррхендяне были поражены при виде их, похожих на жителей Шатана… фантастических существ в доспехах, словно порождение акилового сна.

— Шайен! — прошептал Ванай, ибо никто из шиюа не мог держаться с таким дерзким видом, кроме него и Хетару. Кхел вошел по колено в воду — он бросил им вызов.

Их компания продолжала двигаться в противоположном направлении шайки Сотарра, но Шайен и его люди развернулись и двинулись параллельным курсом. Со стороны Сотарра летели стрелы, большинство их падало в воду, некоторые бились о камни на берегу.

Кхел Перрин подъехала к берегу и, вскинув лук, выстрелила. Кхел в демоническом шлеме вскрикнул и скорчился в седле, а его товарищи поспешили ему на помощь.

На том берегу поднялся крик ярости. Виз тоже направила коня к берегу и тоже выпустила стрелу, попавшую в цель.

— Дай мне твой лук, — попросил Ванай Роха. — Если ты не стреляешь, дай мне.

— Шайен? Нет. При всей твоей ненависти к нему — он враг Хетару и лучший из всей этой породы.

Но было уже поздно. Шиюа попятились за пределы выстрелов аррхендян, убедившись в недальнобойности собственных луков и меткости шатанийцев. Они двигались на порядочном расстоянии, не было у них времени на остановку и не было способа добраться до них. Перрин и Виз ослабили луки, а аррхендяне плотно держались вокруг Мерира, внимательно разглядывая заросли по эту сторону реки. Надо было двигаться быстро, но на берегу это было трудно. Тем не менее, они гнали коней во весь опор.

Затем Ванай оглянулся. На стороне шиюа белым перышком поднимался дымок.

Перрин и Виз посмотрели в том же направлении, и лица их стали жесткими от гнева.

— Огонь! — воскликнула Перрин, словно это было ругательство, и остальные оглянулись.

— Сигнал шиюа, — сказал Рох. — Они сообщают своим приятелям, находящимся ниже по реке, что мы здесь.

— Мы не любим разводить большой огонь, — мрачно сказал Шаррн. — Если они не дураки, они должны были расчистить место, прежде чем разводить костер.

Ванай опять оглянулся, посмотрел на Нарн, текущий сквозь толщу лесов… Брешь в доспехах Шатана, врата для людей с огнем и топорами… А хариляне спят, беспомощные днем, подумал он. Он увидел дальнюю тень всадников, мелькнувшие на солнце доспехи… Шайен исправил оплошность и шел за ними следом.

Вновь они остановились на отдых, и кони были все в мыле. Ванай занялся кое-какими делами, в то время как аррхендяне взяли на себя заботу о конях. Они были лесными жителями и не привыкли к коням, и потому обходились с ними с чрезмерной осторожностью.

— Лорд, — сказал он, наконец, опускаясь на землю перед Мериром. — Лес — это одно, открытая местность — это другое. Мы не должны выжимать из коней остатки сил, кони нам могут понадобиться совершенно неожиданно. Если шиюа тайком переберутся на эту сторону и прижмут нас к реке, усталые кони нас не вынесут.

— Я не боюсь этого.

— Ты загонишь насмерть коней, — сказал Ванай и оставил попытки дать старому лорду совет. Он потрепал по холке измученную белую кобылу и подошел к Роху, который сидел, свесив голову на колени.

Как Моргейн, подумал он, гордый и упрямый. Когда он подумал о ней, это было как нож, повернутый в ране. Он трясся в седле, бросив один взгляд назад и увидев, что остальные следуют за ним. Он в отчаянии потряс головой, понимая, что у следующего брода их уже могут ждать, а обратную дорогу отрежет Шайен.

Рох подъехал к нему поближе, и лошади поехали стремя в стремя. Рох вручил ему одну из аррхендянских ковриг: «Ты не ел на привале».

У него не было аппетита, но он почувствовал участие, взял ковригу и съел, запивая водой, хотя она легла в желудке, как свинчатка.

— Возьми, — сказала Виз.

Он выпил, ожидая по запаху огня, и огонь был достаточно жгучий, что у него слезы навернулись на глаза. Он сделал еще несколько глотков и вручил флягу Виз, чьи глаза на старом лице были молоды и добры.

— Ты печален, — сказала она. — Мы понимаем, ведь ты кхемейс, а мы тоже кхемейсы. Мы сочувствуем тебе. — Она втиснула флягу ему в ладонь. — Возьми. Это из моей деревни. Мы с Перрин можем раздобыть еще.

Он не мог ответить. Она кивнула, понимая, и отъехала. Он подвесил флягу к седлу, затем, подумав, предложил глотнуть Роху. Рох не отказался и вернул ему флягу.

Ночная тень уже касалась неба. Солнце пылало над темной кромкой Шатана за рекой, и с востока подкрадывалась тишина.

Они ехали, пока не стемнело окончательно, и остановились, когда им преградила путь река, впадающая в Нарн.

И внезапно вокруг задвигались крадущиеся тени, и щебетание предупредило их о приближении харилян.

Один ждал на берегу реки, словно некая огромная, неуклюжая птица, стоящая на мелководье. Он что-то настойчиво защебетал и отпрянул, когда Мерир двинулся к нему.

— Мы не сможем выдержать еще такой переход, — сказал протестующе Шаррн. — Лорд, вы не сможете.

— Медленно, — сказал Мерир и повернул белую кобылу в направлении, указанном им существом.

Харил скрылся в воду по грудь, но течение было слабым, и они все пошли за ним на другой берег, в заросли.

Харил настаивал на спешке, но они не могли двигаться быстро. Кони оступались на камнях, скользили по склонам. Деревья здесь были старые, и земля обильно заросла кустами. Хариляне сновали вокруг, находя для себя проходы, через которые не могли пройти кони.

Внезапно перед ними во тьме оказалась белая фигура, аррхенд или кто-то похожий, в белом, пеший. Волосы его были длинны, внешне он был похож и не похож на аррхендян, выглядел более хрупким в лунном свете, чем они.

Леллин.

Юноша поднял руку.

— Дед, — сказал он Мериру. Он подошел и взял протянутую руку старика, помогая ему слезть с седла. Он был серьезен, и в нем заметна была перемена, печальное спокойствие, совершенно несвойственное, казалось, этому юноше. — Ах, дед, тебе не следовало приезжать сюда.

— Почему? — спросил Мерир. Старый лорд, казалось, немного испугался. — Какое безумие тебя охватило? Почему у тебя такое лицо? Почему ты не послал весточку, как обещал?

— У меня не было возможности.

— Моргейн, — сказал Ванай, подъезжая ближе к Мериру. — Где Моргейн?

— Недалеко. — Леллин повернулся и протянул руку. — Каменный холм. На той стороне…

Он пришпорил коня, оторвался от них и низко согнулся, не слушая их окриков. Конь оступался под ним, ветки хлестали его по доспехам. Конь скользил по склонам и вздрагивал, чувствуя близость харилян. Погоня следовала по пятам. Аррхендяне… Он слышал настигающий топот копыт. Внезапно впереди оказался широкий луг, залитый звездным светом, и низкий холм, на который указывал Леллин. Он проломился сквозь тонкую изгородь молодых деревьев и помчался к холму.