— Лейтенант послал нас и некоторые других солдат на поиски Масахиро. Его не было в замке, поэтому мы пошли в город.

— Мой брат и я побежали впереди других и обнаружили Масахиро прежде остальных. Он был в гавани, пытался уговорить некоторых рыбаков взять его в море на лодке. Но потом пришли другие солдаты. Все, что мы могли сделать, это сказать ему бежать.

— Они преследовали его из города и потеряли его в лесу. Это было последнее, где мы видели его.

— В течение нескольких дней мы выходили каждую ночь, ища Масахиро, но больше его не видели. Мы не знаем, что с ним сталось.

И мужчина смиренно сказал:

— К сожалению.

Рейко не могла обвинять их, они спасли жизнь Масахиро. Но это не меняло того факта, что он ушел и надо было заставить их помочь найти его. — Я иду разыскивать моего сына, — сказала она, — и вы идете со мной!

Рейко вновь пребывала в глубокой уверенности, что Масахиро жив. Она была в ужасе от того, что могла поверить, что он мертв. Как она заблуждалась! Сейчас не будет никакой ошибки. Она вцепилась в двух молодых солдат с таким же рвением, с каким чуть не убила их.

Они с грустью посмотрел на нее. — К сожалению, — сказал один. Другой сказал:

— Мы не можем покинуть наш отряд.

Рейко поняла, что не было никакого смысла спорить. Обязанностью этих солдат было служение клану Мацумаэ, как бы кто-то другой не нуждался в их помощи. Ее колени подогнулись, и она прислонилась к стене. Масахиро был там, в дебрях Эдзо, холодный и голодный, потерянный и одинокий, в течение двадцати дней, в том числе и когда она была заперта в замке.

— Что же мне теперь делать? — Прошептала она.

Ее первой мыслью было сказать Сано и Хирате. Они что-нибудь придумают. Но она не знала, где они были, но даже если бы можно было найти их, не попавшись при этом солдатам Мацумаэ, что они могли сделать? Они не знакомы с местностью. Независимо от их интеллекта и силы, они были городскими жителями, и в лесу они будут такими же беспомощными, как и она. Рейко знала только одного человека, которого можно было призвать. Того, чью дружбу она отвергла, кто раньше охотно ей помогал, но не мог быть готовым на этот раз. Кого Рейко до сих пор подозревала в убийстве.

Венте.

— Может, мы что-нибудь еще можем сделать для вас.? — С тревогой сказал один из солдат.

В уме Рейко прокручивала идеи и планы, возможные препятствия и угрозы. Наконец, она разработала план:

— Да. Она сказала мужчинам, что ей нужно от них. Но успех ее плана, в конечном счете, зависел от Венте.

Пересекая территорию замка, Хирата спрятался у всех на виду, он бесшумно шел в нескольких шагах позади группы солдат. Он гасит энергию, которую источало его тело, и они не ощущали его присутствие. Когда они проходили мимо других людей, он прятался за ними, как за щитом. Никто его не замечал, а он чувствовал присутствие любого человека, до того, как они попадали в поле его зрения или слуха. Они излучали энергию, которая светилась, как маяк, для внутреннего сознания Хираты. Когда он чувствовал приближение солдат, подходящих сзади или навстречу, он прятался за ближайшими дверями, за которыми никого не было, что он точно знал, и ждал, когда они пройдут мимо. Затем он следовал за ними, словно их молчаливая тень.

Его путь пролегал мимо окрашенных лучами восходящего солнца стен склада, в котором содержали туземцев. Он почувствовал внутри два слабеньких импульса энергии. У Хираты было желание ворваться и спасти их. Это было бы легко, но гораздо сложнее было бы вывести их из замка, и потом защищать их и весь их народ от целой армии Мацумаэ. Даже лучшие мастера боевых искусств не могли сделать это в одиночку. И первая обязанность Хираты состояла в службе Сано. Независимо от того, что еще он хотел сделать, он в первую очередь служил бы Сано, потому что его честь зависела от того, насколько верно он служил своему хозяину, который также был его лучшим другом. Раскрытие преступления и убийство правителя Мацумаэ были главными приоритетами Сано и, таким образом, Хираты. И нужно было найти улики, которые никто, кроме Хирата обнаружить не мог.

Хирата направился к воротам замка, через которые вчера прошла похоронная процессия. Он прошел вдоль стены и остановился. В двадцати шагах дальше, перед воротами ходил часовой. Хирата отошел от стены, присел, сделал глубокий вдох и сконцентрировал всю свою физическую сила в ногах. В уме он сжал свои духовные мышцы и вскочил.

Огромный приток энергии через нервы поступил в мышцы и сухожилия. Он подпрыгнул по высокой дуге. Охранник не заметил, как он беззвучно приземлился на ноги на вершине стены. Там Хирата присел на корточки, глядя вниз с другой стороны. Склон и дорога были пусты, лес темный, как ночью, за исключением верхушек деревьев, которые светились в розовом рассвете. Хирата спрыгнул со стены и побежал к лесу. Идя по пути похоронной процессии, он отсек все впечатления от деревьев, снега, пения птиц, температуры поступающего в легкие воздуха. Он оставил при себе лишь минимальную часть ощущений, привязывающих его к текущему моменту, а остальные направил в другое измерение.

В этом измерении он искал в черной пустоте прошлого следы энергии и эмоций человека. Медитируя часами, настраивая себя к космосу, он развил свое мастерство по их выявлению. Вдоль пути Хирата увидел шипение горя, гнева и страха, испытанные участниками поминального обеда. На развилке он повернул на дорогу к горячему источнику. Впереди энергия вспыхивала искрами и фонтанами там, где войска Мацумаэ перебили туземцев. Хирата замедлил шаги, глядя вниз.

Он не знал точное расположение места убийства, но он остановился у клубка свечения на снегу. Здесь Текарэ, пораженная стрелой из лука-ловушки, упала. Он чувствовал ее боль, ее ужас. Сано не нашел здесь улик, но когда Хирата пришел к Эдзо он обнаружил новую сферу существования. На охоте вождь Аветок открыл ему представление о его власти, ее потенциал, чтобы раскрыть информацию, до сих пор остававшуюся тайной. Теперь Хирата надеялся использовать свое новое восприятие для раскрытия дела об убийстве, ради туземцев, а также для Сано. Правда могла спасти Аветока, Урахенку и их народ.

Сейчас, так же как и во время охоты на оленя, Хирата погрузился в медитативный транс. Опять пришло ощущение выхода его сознания из тела в богатый, огромный, незнакомый мир. Дух айнов Мосир тек через Хирату. Он слегка опустился в энергию, исходящую от земли, диких животных, леса и неба. Их голоса оглушили его сообщениями, которые он не мог интерпретировать. Чувствуя себя полностью потерянным, Хирата руками схватился за голову. Даже если мир природы оставил подсказки об убийстве Текарэ, то как же он сможет их отыскать в этом хаосе?

Он инстинктивно обратился к полученным за долгие годы обучения дыхательным навыкам. Их ритм стабилизировал его состояние, замедлил потоп ощущений. Хирата балансировал между двумя мирами — человеческим и миром природы, будто находился на плоту в бурном море под грозовым небом. Две дисциплины — магические боевые искусства самураев и магия айнов, вместе работали в нем. Хирата ахнул в радостном возбуждении. Это был прорыв, который он искал. Годы напряженных тренировок подготовили его к этому, но только тут, в Эдзо, он смог найти его. Но этот прорыв был лишь станцией на пути к его конечной цели. Он должен разобраться с этим до конца, прежде чем сможет двинуться дальше.

Кружась, он летел по яркому небу, высматривая тени, которые развеялись, когда наступил день. С высокой сосны он совой отправился в гнездо после ночной охоты. Вокруг каждой отдельной иглы сосны и по земле, покрытой импульсами прозрачной зеленой энергии, чувствовал, как гудели жизненные силы природы. Свет, где упала Текарэ и искры от резни туземцев, смешались с сиянием нечеловеческого мира. Хирата применил еще одно умение, которое он прибрел за годы полицейской работы. Он искал в этой картине природы что-то, что ей не принадлежало — подсказку.