— Почему же ваша группа пошла сюда?

Гизаемон пожал плечами:

— Я думаю, что просто повезло.

Однако человек, который обнаруживал тело, часто оказывался убийцей. Может быть, Гизаемон знал, где найти Текарэ, потому что именно он установил лук-ловушку на ее пути. Может быть, он хотел первым прийти на место, чтобы увидеть, сработала ли его ловушка. Если он является убийцей, это бы объясняло, почему он не хотел, чтобы Сано и Рейко искали доказательства. Но в любом случае, он был важным свидетелем.

— Расскажите мне, что вы увидел, когда нашли Текарэ, — сказал Сано.

— Закрепленный лук между пней, веревку, которая освободила тетиву, — Гизаемон указал на места, где он видел их. — Стрела лежала на земле, где она бросила ее после того, как сумела вытащить ее из себя. Кровавый след, ведущий к ее телу.

— Был ли кто-то рядом?

— А кого я тут мог увидеть? — Гизаемон с презрением посмотрел на Сано. — Убийца мог установить ловушку задолго до того, как она пришла сюда. В этом преимущество такой ловушки. Вам не нужно быть там, чтобы убивать свою жертву.

— Некоторые убийцы хотят видеть, как их жертвы умирают, — сказал Сано.

— Ну, если бы это было так, то к тому времени, когда я ее нашел, он мог давно уйти, — сказал Гизаемон. — Тело Текарэ была холодным и жестким. Она умерла накануне вечером.

Обстоятельства убийства обеспокоили Сано:

— Вы говорили, что и другие женщины, кроме Текарэ, купались в этом источнике?

— Верно.

— Тогда ловушку могли бы установить для кого-то еще.

— Может быть, — сказал Гизаемон, — хотя она любила приходить сюда ночью. Но даже если она не была человеком, которого хотели убить, какое это имеет значение? Вы все еще должны выяснить, кто убил ее.

— Правда, — согласился Сано, но это имело значение. Если Текарэ не был намеченной жертвой, то нет смысла проводить допросы связанных с ней людей. Если другая женщина была фактическая цель убийцы, нужно будет искать людей, которые не имеют никакого отношения к Теракэ, а для того, чтобы установить круг подозреваемых и их мотивы, надо знать, в кого именно должна была попасть стрела, поразившая возлюбленную правителя. Еще хуже, если для убийцы не имело значения, кого конкретно убьет его ловушка. Что, если он действовал как охотник, которому без разницы, какое животное попадется в расставленный капкан? Как можно раскрыть такие случайные преступления?

Однако Сано тут же подумал, что возлюбленная правителя так просто не могла стать жертвой случайного убийцы, поэтому лучше действовать в соответствии с теорией, что именно Текарэ была намеченной жертвы, во всяком случае, пока не появятся данные, которые опровергают эту версию. Со своими сильными страстями Текарэ казалась идеальной мишенью для убийства.

А мужчина рядом с Сано казалось идеальным подозреваемым. — Откуда вы знаете, что Текарэ любила купаться в горячих источниках ночью?

— Это все знают.

— Но, возможно, вы знали привычки Текарэ, потому что вы за ней наблюдали. Следили за ней. Преследовали ее, как оленя в лесу.

— Снова вы взялись за свое? — раздраженно сказал Гизаемон. — Я же сказал вам, что не убивал Текарэ. Но если вы так хорошо умеете строить домыслы, то объясните: Зачем мне убивать возлюбленную правителя Мацумаэ? Для меня он самый важный человек в мире. Выражение его лица наполнилось гордой, ожесточенной нежностью:

— Как я мог причинить ему боль?

На это у Сано не было ответа. Это было самым большим недостатком его подозрений относительно Гизаемона.

Гизаемон рассмеялся:

— Я так и думал. Может быть, сейчас вы мне поверите, если я скажу вам, что Текарэ убили эдзо?

— Если я вам поверю, это даст вам не только предлог подчинить туземцев и укрепить свою власть на острове Эдзо.

Гизаемон проигнорировал намек Сано, что он был виновен и указывал на невинных людей, чтобы самому избежать наказания:

— Они суетятся, они непорядочные люди. Они — не самураи. Фукида закатил глаза. Сано помнил: они встретили слишком много самураев, которые были позором для Пути Воина. — И они не уважают японские законы. Когда один из них нарушает закон, они прикрывают его, а нарушителей собственных порядков наказывают по-своему. Это также относится к Текарэ.

— Владычица снежной земли? — сказал Сано. — Жена, которая принимала чужих мужчин в обмен на подарки, ушла от мужа, чтобы приехать в город в качестве любовницы японца?

Морщинистое лицо Гизаемона вокруг глаз приобрело злобно-насмешливое выражение:

— Я вижу, что Хирата-сан выслушал от торговца золотом. Вы тоже должны послушать, почетный канцлер. Это приведет вас к ее убийце.

— Урахенка? — спросил Сано, вспоминая страстные претензии молодого эдзо на то, что он любил свою жену, хотел ее вернуть и пришел в Фукуяму, чтобы спасти ее. Его сердитое отрицание того, что он убил ее, в свете того, что сообщил купец, рассказавший о характере Текарэ, сегодня вызывало меньше доверия.

— Нет, не он. Он не имел права действовать по своей воле. Я имею в виду их вождя.

— Зачем ему убивать Текарэ? Она была деревенской шаманкой. Он хотел вернуть ее домой для своего племени.

— Если вы верите ему, то поверьте, что я дарю вам горячий источник, а вы можете забрать его в Эдо. — Гизаемон повернулся и зашагал по дорожке, откуда они пришли. — Нет, он хотел наказать ее.

— Наказать ее? За что? — Сано, догоняя Гизаемона, чувствовал себя потерянным в этой земле с незнакомыми обычаями.

— За все, что она сделала не так. Эдзо считают, что шаманка поддерживает в деревне гармонию с миром духов. Если у них хорошая шаманка, то удача улыбается им. Если нет, то духи шлют на них болезни, голод и смерть. Текарэ расстроила естественный порядок. Чтобы восстановить его, у эдзо был единственная возможность — уничтожить ее. И это было обязанностью вождя.

Сано нахмурился. Вождь Аветок произвел на него впечатление как прямой и честный, но, возможно, Сано недооценил человека из-за недостаточных знаний об эдзо. Может быть, он смотрел на них как на дикарей, которые не могут иметь каких-то сложных мотивов, как японцы. Может быть, он был не готов считать их неспособными к уловкам.

Скрывают ли эдзо свои секреты за барьером культурных различий? Понимание эдзо может иметь решающее значение для раскрытия преступления, но Сано понимал своих соотечественников-японцев очень хорошо. Гизаемон вел себя как солдат, направляющий вражеские войска по ложному пути.

— Вы сказали, поведение Текарэ расстроило естественную жизнь деревни эдзо. Здесь, в замке, она делала нечто подобное? Ведь она могла вызвать проблемы для вас? — Сано.

Гизаемон фыркнул, когда они шли по тропинке. Он, казалось, подразумевал, что простая женщина эдзо была слишком примитивной, чтобы беспокоить его. — Она не знала своего места в мире. Но это было не мое дело. Она была проблемой варваров. И их вождь имел дело с ней.

Разговор с Гизаемоном походил на попытку прижать к доске угря, который все время выскальзывал из рук. Сано сказал:

— Вы, кажется, много знаете об эдзо.

— Это естественно. Я провел большую часть своей жизни на их территории.

— Это включает знание, как использовать оружие эдзо, — произнес Сано, — такое как ловушка-самострел.

Гизаемон остановился на том месте, где между соснами была растянута веревка на пути Текарэ. Раздражение окрасило его ожесточенное лицо. — В последний раз повторяю: я не убивал эту женщину. Для вашего же блага, вам лучше прекратить попытки повесить ее убийство на меня. Когда правитель Мацумаэ устанет ждать, что раскроете преступление, и велит вас казнить, не говорите, что вас не предупреждали.

Отказываясь быть запуганным или отвлекаться, Сано сказал:

— Где вы были в день, когда умерла Текарэ, прежде чем сработала ловушка?

— Во всяком случае, нигде рядом с этим местом. Вы не сможете найти никого, кто видел меня здесь.

— А вы когда-нибудь пользовались ловушкой-самострелом?

Реакция Гизаемона оказалась снисходительной. — Если вы хотите знать о ловушке с луком, позвольте мне объяснить вам кое-что. В нем нет ничего сложного, лук наводится, тетива натягивается и закрепляется. Вот и все умение. Вам не нужно быть хорошим стрелком. Вы просто настраиваете его, направляете в нужную сторону и привязываете веревку. Потому уходите и ждете.