Однажды днем, когда мы с Флином в гараже, взявшись за руки, катаемся на коньках, автоматическая дверь внезапно начинает открываться. Эрик вернулся домой раньше времени. Мы с мальчиком замираем.

Черт, что за дурацкое стечение обстоятельств! Мы вот-вот попадемся!

Я быстро тащу мальчика за собой, и мы выбегаем из гаража. Но Эрик следует за нами попятам, и я не представляю, что делать. У нас не остается ни времени, ни возможности, ни на то чтобы снять коньки, ни чтобы уйти в другую часть дома.

Я в отчаянии открываю дверь, ведущую в крытый бассейн. Флин глядит на меня, а я спрашиваю у него:

- Ну что, нагоняй от Эрика или купание?

Тут и выбирать не из чего. Полностью одетые, в коньках мы бросаемся в воду. Пока мы выныриваем, дверь открывается, и мы видим Эрика. Очень осторожно, чтобы не выдать себя, мы облокачиваемся на бортик. К счастью, сверху коньки на наших ногах не видны.

Эрик с удивление подходит к нам и интересуется:

- С каких это пор мы плаваем в бассейне в одежде?

Мы с Флином, переглянувшись, смеемся, и я отвечаю:

- Мы поспорили. Мы играли в PlayStation, и проигравший должен был прыгнуть одетым в воду.

- А почему же тогда вас там двое? – забавляясь, настаивает Эрик.

- Потому что Джуд сжульничала, - жалуется Флин. – Я выиграл, а когда бросал ее, она потащила меня за собой.

Эрик смеется. Он рад тому, что у меня с его племянником теперь хорошие отношения. Я с нежностью позволяю ему поцеловать себя, при этом не показывая ноги. Я целую его прямо в губы.

- Как водичка? – спрашивает он.

- Великолепная! – говорим в один голос мы с Флином.

Довольный Эрик гладит племянника по голове и, перед тем как выйти, замечает:

- Если хотите остаться в бассейне, наденьте купальные костюмы.

- Давай, дорогой, переодевайся и присоединяйся к нам!

Айсмен смотрит на меня и, прежде чем исчезнуть за дверью, устало отвечает:

- Джуд, меня ждут дела.

Как только Эрик закрывает дверь, мы садимся на бортик, быстро снимаем коньки и прячем их в дальнем шкафу.

- Чуть не попались, - шепчу я, полностью промокшая.

Ребенок смеется, и я вместе с ним, и без промедления мы снова прыгаем в бассейн. Когда час спустя мы выходим, Флин хватает меня за руку.

- Я хочу, чтобы ты никогда не ушла, обещаешь?

У меня перехватывает горло от исходящей от мальчика нежности, и я целую его в макушку.

- Заметано.

Тем же вечером Флин уезжает в гости к Соне. Как он сам сказал, ему надо многое сделать. Меня забавляет его скрытность. Эрик серьезен. Он не злится, но по его лицу видно, что что-то случилось. Я пытаюсь с ним поговорить и, наконец, он признается, что у него болит голова. Я тревожусь. Его глаза! Он молча уходит в спальню отдыхать. Я не иду за ним. Ему хочется остаться одному.

Примерно в шесть вечера Трус, устав от скуки, потому что Флин забрал с собой Кальмара, по-своему, по-собачьи, просит меня пойти с ним погулять. Эрик уже вышел из нашей комнаты и вернулся в свой кабинет. На вид ему лучше. Он улыбается. Это меня успокаивает. Я настаиваю, чтобы он пошел со мной, подышал свежим воздухом. Но он отказывается. В конце концов, я оставляю его в покое.

Надев красный пуховик, шапку, шарф и перчатки, я выхожу наружу. На улице не холодно. Трус бежит, а я бегу за ним. Выйдя за ворота, я начинаю бросать псу снежки. Он радостно бегает за ними туда-сюда и крутится вокруг меня.

Мы довольно долго идем по улице. Район, где мы живем, огромен, и я решаю насладиться вечером и пройтись, пока окончательно не стемнело.

Внезапно я замечаю машину, стоящую на обочине. Я с любопытством подхожу к ней. Мужина лет сорока, нахмурившись, разговаривает по телефону.

- Я уже долбанный час жду этот чертов эвакуатор. Пришлите его немедленно!

Сказав это, он вешает трубку и смотрит на меня. Улыбнувшись, я спрашиваю:

- Что случилось?

Мужчина в костюме, кивнув на машину, неохотно отвечает:

- Фары.

Я с интересом окидываю взглядом автомобиль. «Мерседес».

- Можно мне взглянуть?

- Вам?

Мне не нравится это пренебрежительное «вам?», но, вздохнув, я отвечаю:

- Да, мне.

И, заметив, что он даже не пошевелился, настаиваю:

- Вы ведь ничего не теряете.

Он, раскрыв рот от удивления, соглашается. Трус стоит рядом со мной. Я прошу мужчину, чтобы он открыт капот, он садится в машину и открывает его изнутри. Я фиксирую крышку откидной стойкой, чтобы она случайно не закрылась. Отец всегда учил меня, что первое, что надо смотреть, когда не горят фары, это предохранители. Взглядом я ищу коробку предохранителей, а, найдя ее, открываю. Осматриваю их и понимаю, что произошло.

- У вас расплавился один из предохранителей.

Мужчина таращится на меня так, как будто я объясняю ему теорию относительности.

- Видите вот это? – говорю я, показывая ему на синий предохранитель.

Мужчина кивает.

- Если вы посмотрите повнимательнее, то заметите, что он оплавился. Не волнуйтесь, с фарами все в порядке. Вам просто надо его поменять, чтобы лампочка в фаре снова загорелась.

- Невероятно, - глядя на меня, соглашается мужчина.

- О, боже! Как же мне нравится вот так вводить мужчин в ступор. Спасибо тебе, папочка! Как же я благодарна своему отцу за то, что он научил меня чему-то большему, чем быть просто красивой девочкой.

Отойдя от мужчины, который приблизился ко мне сильнее, чем предполагают приличия, я интересуюсь:

- У вас есть запасные предохранители?

Он снова пялится на меня так, как будто не представляет, о чем я говорю. Я с довольным видом настаиваю:

- Вы знаете, где у вас в машине ящик с инструментами?

Красавчик в костюме открывает багажник и вручает мне то, о чем я просила. Под его внимательным взглядом, я ищу нужный мне предохранитель а, найдя, устанавливаю на нужное место, и через две секунды передние фары снова работают.

Надо было видеть лицо этого типа. Он ошеломлен. То, что какая-то незнакомка подошла к нему и легким движением руки починила его машину, полностью выбило из колеи. И, подойдя ко мне, он говорит:

- Большое спасибо.

- Не за что, - улыбаюсь я.

Он глядит на меня своими светлыми глазами и, протягивая руку, говорит:

- Меня зовут Леонард Гуцтле, а вас?

Я даю руку и отвечаю:

- Джудит. Джудит Флорес.

- Вы из Испании.

- Да, - с радостью отвечаю я.

- Мне нравятся испанцы, их вина и картофельная тортилья.

Кивнув, я вздыхаю. Этот, по крайней мере, не сказал «оле!».

- Мы можем перейти на «ты»?

- Конечно, Леонард.

Несколько мгновений я чувствую, как он пробегает своими светлыми глазами по моему лицу, а потом предлагает:

- Мне бы хотелось куда-нибудь тебя пригласить. После того, какую услугу ты мне оказала, это самое меньшее, что я могу сделать, чтобы отблагодарить тебя.

Ну и ну! Он, что, ко мне клеится?

Но, намереваясь пресечь его поползновения на корню, я с улыбкой отвечаю:

- Спасибо, но нет. Мне срочно надо идти.

- Я могу отвезти тебя туда, куда ты скажешь? – настаивает он.

В этот момент Трус гавкает и бежит к автомобилю, едущему в нашу сторону. Это Эрик. Наши взгляды пересекаются, и, вау, его очень серьезен. Остановив машину, он выходит, подходит ко мне и, поцеловав и обняв меня за талию, шепчет:

- Я беспокоился. Тебя долго не было.

Потом, переведя взгляд на мужчину, который за нами наблюдает, говорит, протянув ему руку:

- Привет, Лео, как дела?

Так они знакомы!

Удивленный появлением Эрика мужчина смотрит на нас, и мой Айсмен поясняет:

- Вижу, что ты уже познакомился с моей невестой.

Повисает напряженное молчание, я ничего не понимаю, пока Леонард, поставленный Эриком на место, соглашается и делает шаг назад.

- Я не знал, что Джудит – твоя невеста.

Они оба качают головой, и Леонард продолжает: