- Не разговаривай больше так со мной на людях.

- Джуд…

- Не смей мне больше ничего запрещать.

- Джуд…

- Никаких «Джуд», - в ярости взрываюсь я. – Ты заставил меня почувствовать себя провинившимся ребенком перед твоей сестрой и этим маленьким ябедой. Да кем ты себя возомнил, чтобы так со мною разговаривать? Ты не понимаешь, что потакаешь Флину в его попытках поссорить нас? Ради бога, Эрик! Твой племянник – маленький монстр, и если его не остановить, в один прекрасный день он превратится в настоящее чудовище.

- Не преувеличивай, Джуд.

- Я не преувеличиваю. Сейчас ему всего девять, а что будет, когда он вырастет. В конце концов, я…

Подойдя ко мне, Эрик берет в руки мое лицо и говорит:

- Послушай, любимая, я не хочу, чтобы ты курила. Это все.

- Ладно, Эрик, это я могу понять. Но что случится, если ты мне скажешь об этом наедине в нашей комнате? Или обязательно нужно, чтобы Флин видел, как с его подачи ты меня ругаешь. Черт, Эрик! Иногда ты бываешь таким умным, что даже не верится, что сейчас ты такой дурак.

Я поворачиваюсь и смотрю через стекло. Я обижена. Очень обижена. Я кляну на чем свет стоит все живое на земле, пока не чувствую, что Эрик встает позади меня. Он берет меня руками за пояс, обнимает и кладет подбородок мне на плечо.

- Я сожалею.

- Пожалей себя, потому что ты вел себя, как идиот!

Это слово заставляет Эрика рассмеяться.

- Мне нравится быть твоим идиотом.

Я тоже очень хочу засмеяться, но сдерживаюсь.

- Мне жаль, что я был таким дураком и не понимал, что ты мне говорила. Ты права, я плохо себя вел и пошел на поводу у Флина. Ты меня простишь?

Его слова, а особенно объятия, заставляют меня расслабиться. Они заводят меня. Наверное, я слабохарактерная, но я так хочу чувствовать, что нужна ему, что готова простить ему все мои обиды и страдания.

- Конечно, я тебя прощаю. Но повторяю, не пытайся мне что-либо запретить, а особенно в присутствии посторонних. Ты меня понял?

Я чувствую, как двигаются его губы по моей шее, разворачиваюсь и целую его. Я целую его грязно, жарко, страстно. Он поднимает меня, прижимает к двери и ищет руками нижний край моего платья. Я не хочу, чтобы он останавливался. Я хочу, чтобы он продолжал, но когда я уже готова рассыпаться на части от удовольствия, я отодвигаюсь от него на несколько миллиметров и шепчу ему в уголок рта.

- Любимый, мы на кухне твоей матери, а за дверью полно гостей. Полагаю, сейчас не место и не время для того, чтобы продолжить то, о чем мы думаем.

Эрик улыбается. Он ставит меня на пол. Я поправляю юбку своего красивогоо вечернего наряда, и пока мы, взявшись за руки, направляемся в гостиную, он шепчет, заставляя меня улыбаться:

- Если я с тобой, для меня подойдет любое место.

Мы возвращаемся домой на рассвете. Гремит гром, дождь льет, как из ведра, и, несмотря на неиссякаемое желание заняться с Эриком любовью, я сдерживаюсь. Я понимаю, что мальчик, этот злобный гном, будет спать с нами, и я ничего не могу с этим поделать.

Я просыпаюсь в девять утра. Ну, хорошо, меня будит будильник, который я поставила, потому что, если меня не трогать, то я буду спать до полудня. Как всегда, я в постели одна, но я улыбаюсь, потому что сегодня день, когда все получают подарки от Трех королей.

Какое чудесное утро!

Надев поверх пижамы халат, я достаю из шкафа подарки, которые собираюсь вручить своим домочадцам, и спускаюсь по лестнице, собираясь разложить их под елкой.

Да здравствуют Три короля!

Я захожу на кухню и приглашаю Симону и Норберта присоединиться к нам. У меня для них тоже есть подарки. Когда я вхожу в столовую, то вижу, что Эрик с Флином играют в Wii. Парень, завидев меня, кривит физиономию, а я, счастливая, как ребенок, выключаю с джойстика Эрика музыку, смотрю на них и радостно объявляю:

- Три короля-мага принесли для вас подарки.

Эрик улыбается, а Флин говорит:

- Подожди, пока мы доиграем.

Ну что же он за ублюдок!

Он совсем не ждет праздника, и это оставляет меня в полной растерянности. Например, моя племянница Лус, увидев подарки под елкой, прыгала бы от радости и кричала от счастья! Но я не собираюсь обращать на Флина никакого внимания и, когда появляются Симона и Норберт, я тяну Эрика вверх с дивана.

- Пойдем, давайте все вместе сядем у елки. Мне надо вручить вам ваши подарки.

Флин опять отказывается, но на этот раз Эрик делает ему замечание. Ребенок замолкает, встает с дивана и садится вместе с нами под елкой. Тут Эрик достает из кармана брюк четыре конверта и дает каждому из нас по одному.

- Счастливого Рождества!

Симона и Норберт его благодарят и, не открывая, кладут их по карманам. Я, не зная, что делать с моим конвертом, наблюдаю за тем, как Флин открывает свой.

- Две тысячи евро! Спасибо, дядя!

Я, не веря своим глазам, потрясенно, застыв с открытым ртом, смотрю на Эрика и спрашиваю его:

- Ты даришь ребенку чек на две тысячи евро на День Трех королей?

Эрик соглашается.

- Еще не хватало дарить эти глупые подарки, - сообщает Флин. – Я уже знаю, что королей-магов не существует.

Это объяснение меня не удовлетворяет и, глядя на своего Айсмена, я возмущаюсь:

- Ради бога, Эрик! Как ты можешь так поступать?

- Я практичен, солнце мое.

В этот момент Симона вручает Флину маленькую коробочку. Мальчик ее открывает и кричит от радости, обнаружив в ней новую игру для Wii. Я с удовольствием вижу, что он счастлив, пусть даже получив очередную игрушку, которая еще крепче привяжет его к телевизору, и отдаю Симоне и Норберту свои подарки. Это шерстяная кофта для нее и перчатки с кашне для него. Они оба с удовольствием разглядывают их, без остановки благодарят меня и извиняются за то, что им нечего мне подарить. Бедолаги, как же им передо мной неудобно!

Я продолжаю доставать пакеты из своей огромной сумки. Один я вручаю Эрику, и еще несколько Флину. Эрик быстро открывает свой и улыбается, увидев ярко-голубой шарф, который я ему купила, и рубашку от «Армани». Ему понравилось! Флин с пакетами в руке наблюдает за нами. Намереваясь протянуть ему руку дружбы, я ласково гляжу на него.

- Давай, солнышко, - подталкиваю я его. – Открывай подарки. Надеюсь, они тебе понравятся.

Еще некоторое время мальчик разглядывает пакеты и коробку, которую я перед ним поставила. Его внимание сосредоточено на огромной коробке, завернутой в красную бумагу. Он поочередно смотрит то на меня, то на нее, но не притрагивается к ней.

- Обещаю, что она не кусается, - насмешливо вырывается у меня.

Как всегда с подозрением Флин берет подарок. Симона и Норберт перестают дышать, пока он его открывает. Несколько секунд он его очень внимательно разглядывает, так, как будто не знает, что с ней делать.

- Разорви бумагу. Давай, сними ее, - настаиваю я.

Он немедленно делает то, о чем я прошу, и под нашими с Эриком улыбками начинает разворачивать подарок. Убрав красивую упаковку, он видит, что коробка закрыта.

- Ну же! Открывай!

Когда ребенок открывает подарок и видит, что находится внутри, у него изо рта вырывается:

- Ох!

Да, да, да… Ему понравилось!

Я это знаю. Это видно.

Я триумфально улыбаюсь и смотрю на Эрика. Но выражение лица у него поменялось. Он уже не улыбается. И Симона с Норбертом тоже. Все сосредоточенно смотрят на зеленый скейтборд.

- Что происходит? – спрашиваю я.

Эрик забирает из рук ребенка скейтборд и кладет его в коробку.

- Джуд, верни это.

В это мгновение я вспоминаю слова Марты. Проблемы! Но я отказываюсь что-либо понимать и восклицаю:

- Что вернуть? Почему?

Никто не отвечает. Я снова достаю зеленый скейтборд из коробки и показываю его Флину.

- Тебе не нравится?

Ребенок впервые, с тех пор как я его знаю, выжидающе смотрит на меня. Подарок произвел на него впечатление. Я вижу, что скейт ему понравился. Об этом говорят его глаза, но я понимаю, что под суровым взглядом Эрика он не хочет ничего говорить. С твердым намерением дать бой я убираю доску в сторону и настаиваю, чтобы парнишка открыл другие подарки. И вот перед ним оказывается шлем, наколенники и налокотники. Я снова беру скейтборд и обращаюсь к моему Айсмену: