- Флин, вообще-то я смотрю телевизор.

Он задумывается, кладет пульт на стол, располагается на диване и внезапно говорит:

- Я тоже хочу кока-колу.

Моим первым желанием было ответить ему: «Ну так шевелись, курносенький! У тебя есть две шустренькие ножки, чтобы сходить за ней». Но, стараясь быть с ним любезной, я встаю и предлагаю принести ее ему.

- В стакане со льдом, пожалуйста.

- Конечно, - соглашаюсь я, радуясь его миролюбивому тону.

Довольная, как слон, я иду на кухню. Симоны там нет. Я беру стакан, кладу в него лед, достаю из холодильника банку и, когда я ее открываю… Чик! Кока-кола взрывается. Углекислый газ и напиток бьют мне прямо в глаза и заливают меня вместе со всей кухней.

Я, как могу, вслепую ставлю банку на столешницу и ищу бумажное полотенце, чтобы вытереть лицо. Боооооже, я вся промокла! И тут я замечаю в дверце микроволновки отражение Флина, который стоит в дверном проеме и со злобной улыбкой наблюдает за мной.

Твою же мать!

Уверена, что это он взболтал банку, чтобы она взорвалась, и именно поэтому так любезно просил меня ее принести.

Я тяжело, тяжело, тяжело дышу, пока вытираюсь и мою пол на кухне. Чертов мальчишка! Когда я заканчиваю и выхожу оттуда, пар идет у меня из ушей. Едва я собираюсь сказать этому недомерку все, что я о нем думаю, как обнаруживаю его в гостиной в объятьях Эрика.

- Привет, родная! - приветствует он меня с широкой улыбкой.

У меня есть два варианта: легким взмахом руки стереть с него эту улыбку и рассказать, что только что натворил его драгоценный племянник, или скрыть все произошедшее и ничего не сообщать о малолетнем преступнике, которого он держит в своих руках. Я выбираю второе, так что мой Айсмен ставит ребенка на пол, подходит ко мне и сладко и чувственно целует меня в губы.

- Ты промокла? Что с тобой случилось?

Флин смотрит на меня, я смотрю на него, но все же отвечаю Эрику:

- Когда я открывала кока-колу, она взорвалась, и залила меня с ног до головы.

Эрик улыбается и, ослабляя галстук, замечает:

- Такое может случиться только с тобой.

Я кривлюсь в улыбке и не могу это отрицать. В этот момент входит Симона.

- Ужин готов. Можете садиться за стол, когда пожелаете.

Эрик смотрит на племянника.

- Ну же, Флин. Иди с Симоной.

Малыш бежит на кухню, а Симона идет за ним. Когда они уходят, Эрик подходит ко мне и жарко и настойчиво целует меня в губы, оставляя меня потрясенной!

- Как прошла твоя прогулка по Мюнхену?

- Великолепно. Хотя это ты уже и так знаешь. Ты звонил мне тысячу раз, зануда!

Эрик демонстрирует мне улыбку.

- Я – зануда? Вот уж нет. Я волновался. Ты не знаешь города, и мне было тревожно, что ты ходишь там одна.

Я вздыхаю, но он не оставляет мне времени на ответ:

- Расскажи мне, где ты побывала?

Я объясняю ему, как умею, какие потрясающие, грандиозные места я посетила, и когда я упоминаю о мосте с замками, он меня удивляет.

- Мне кажется, что это отличная идея. Как только захочешь, мы можем пойти на Кабельштег и повесить там свой замок. Я знаю, что в Мюнхене есть еще мосты для влюбленных. Например, Талькирхен и Гросхеселохер.

- Ты когда-нибудь вешал там замок? – с изумлением спрашиваю я.

Эрик долго-долго смотрит на меня, на его губах играет полуулыбка, и он шепчет:

- Нет, булочка. Ты первая, с кем мне захотелось это сделать.

Он меня просто потряс. Мой Айсмен гораздо более романтичен, чем я предполагала. Обрадовавшись его ответу и хорошему настроению, я вспоминаю о своем полицейском костюме. Ему он точно понравится!

- Что ты думаешь о том, чтобы сегодня пойти поужинать к Бьорну?

Ух! Вот тебе и на!

Я быстро отбрасываю мысль о переодевании в полицейскую. Мое тело становится горячим за ноль минут ноль секунд, у меня нет слов. Я знаю, что означает это предложение. Секс, секс и еще раз секс. Не отводя от него глаз, я киваю головой.

- Мне кажется, что это фантастическая идея.

Эрик улыбается, выпускает меня из рук и заходит на кухню. Мне слышно, как он разговаривает с Симоной, а также до меня доносятся протесты Флина. Он злится, потому что его дядя уходит. Как только мой безумный влюбленный возвращается, он берет меня за руку и говорит:

- Пойдем переодеваться.

Эрик удивляется, когда я показываю ему задвижку, которую установила на дверь нашей спальни. Я обещаю ему, что мы будем ею пользоваться только в четко определенные моменты. Он соглашается. Он все понимает.

- Я купила кое-что, что хотела бы тебе показать. Сядь и подожди, - сообщаю я ему страстным голосом.

Я спешу в ванную. Я не рассказываю ему о костюме полицейской. Этот сюрприз я оставлю для другого раза. Сняв с себя одежду, я приклеиваю накладки на соски. Как изящно! Радостно отворив дверь, я предстаю перед ним, как Мата Хари.

- Вау, детка! – восклицает Эрик при виде меня. – Что это ты купила?

- Это для тебя.

С улыбкой поводив плечами, я заставляю свисающие с накладок кисточки покачиваться. Эрик смеется. Он встает и запирает дверь на задвижку. Я улыбаюсь. Когда я подхожу к нему и собираюсь забраться на кровать, Эрик с видом голодного волка шепчет:

- Они мне нравятся, смугляночка. Сейчас ими буду наслаждаться я, но не снимай их. Мне хочется, чтобы Бьорн тоже их увидел.

Я с улыбкой принимаю его ненасытный поцелуй.

- Хорошо, моя любовь.

Час спустя мы с Эриком едем в его машине. Я нервничаю, но это приятное волнение, и с каждой секундой я возбуждаюсь все больше. Мой желудок сжимается. Когда мы приедем домой к Бьорну, думаю, что не смогу проглотить ни кусочка, мое сердце стучит, как бешенное.

Как и предполагалось, неотразимо прекрасный Бьорн встречает нас самой лучшей из своих улыбок. Он очень сексуальный парень. Бьорн смотрит на меня совсем не так скромно как раньше, когда вокруг было больше народа. Сейчас его взгляд светится вожделением.

Он показывает мне свой великолепный дом и удивляет, когда, открыв одну из дверей, объясняет, что за ней находятся кабинеты его собственной адвокатской конторы. Он уточняет, что там работают пять адвокатов: три мужчины и две женщины. Когда мы вместе подходим к одному из рабочих мест, Эрик говорит:

- За этим столом сидит Хельга. Ты ее помнишь?

Я это подтверждаю. Эрик и Бьорн переглядываются, и, стараясь быть такой же откровенной, как и они, я признаюсь:

- Конечно. Хельга та самая женщина, с которой мы втроем занимались любовью тогда в отеле, да?

Мой немец поражен моей смелостью.

- Кстати, Эрик, - говорит Бьорн, - пройдем на минутку в мой кабинет. Раз уж ты здесь, подпиши те документы, о которых мы говорили.

Мы молча заходим в прекрасный кабинет, обставленный настолько традиционно, что очень напоминает домашний кабинет Эрика. Несколько секунд они оба листают какие-то бумаги, а я пока решаю осмотреться по сторонам. Мужчины чувствуют себя спокойно, а я нет. Я не могу прекратить думать о том, чего желаю. Я наблюдаю за ними, и мне становится жарко. Пока я слушаю их разговор, накладки на соски начинают тянуть мне грудь, и я возбуждаюсь. Я хочу, чтобы они мной овладели. Я хочу секса. Эти боги вызывают во мне вожделение, которое туманит мне разум, и когда больше не могу сдерживаться, я подхожу к ним, вырываю бумаги из рук Эрика и с нахальством, на которое, как я думала, никогда не была способна, целую его.

О, да! Я чувствую себя волчицей!

Я страстно кусаю его губы, и Эрик мне тут же отвечает. Краем глаза я замечаю, что на нас смотрит Бьорн. Он не прикасается ко мне. Он к нам не приближается, а только смотрит на нас, пока Эрик, взяв все в свои руки, проводит руками по моей заднице, стягивая платье вниз.

Когда он отрывает от меня свои губы, я осознаю, что разбудила в нем и восхищенно шепчу, готовая ко всему:

- Раздень меня. Поиграй со мной.

Эрик смотрит на меня, и, испытывая страстную жажду секса, я шепчу, овевая своим дыханием его рот:

- Предложи меня.