- Она хочет, чтобы мы написали по пять желаний, повесили их на елку и после праздников прочитали их, чтобы они исполнились. Но я не хочу этого делать. Я не девчонка.

- Можешь не хотеть, - шепчу я слишком громко.

Эрик взглядом упрекает меня за эту реплику и малыш, стараясь привлечь к себе внимание, кричит:

- А еще новогодние елки – зеленые, а не красные, и их украшают новогодними шарами, а не глупыми листочками с желаниями.

- А мне нравится красное с желаниями, кто бы мог подумать? – настаиваю я.

Эрик и Флин переглядываются. По их глазам я вижу, что они общаются. Черт бы их побрал! Но я уверена, что хочу свое красное дерево! И, так как я собираюсь побороться за него с этими двумя угрюмыми занудами, я стараюсь показать им положительные стороны моей покупки.

- Да ладно, парни, это же Рождество, а Рождество без елки не Рождество!

Эрик смотрит на меня. Я смотрю на него и надуваю губки. Наконец, он улыбается.

Один ноль в пользу Испании!

Флин машет рукой и собирается уходить, когда Эрик хватает его за руку и говорит, указывая на тетрадку:

- Напиши пять желаний, как просила тебя Джуд.

- Не хочу.

- Флин…

- Нет, дядя! Не буду.

Эрик наклоняется и смотрит ему прямо в лицо.

- Пожалуйста, мне было бы очень приятно, если бы ты это сделал. Это Рождество особенное для всех нас, и очень хороший способ подружиться с Джуд, да?

- Я ненавижу, что она присматривает за мной и указывает мне, что делать.

- Флин… - твердо настаивает Эрик.

Происходит скрытая борьба взглядов, но, в конце концов, побеждает мой Айсмен. Мальчик со злостью берет тетрадь, вырывает из нее лист и хватает одну из авторучек. Когда он собирается уходить, я ему говорю:

- Флин, возьми зеленую ленточку для своих записок.

Не глядя на меня он берет ленту и направляется к столу перед телевизором, где, как я вижу, он начинает писать. Я потихоньку подхожу к Эрику и, встав на цыпочки, шепчу:

- Спасибо.

Мой немец смотрит на меня, улыбается и целует.

Один-один, Германия сравнивает счет!

Мы еще немного обсуждаем елку, я не могу удержаться от смеха, слушая его комментарии. Он так остроумно подмечает очевидные вещи, что невозможно не смеяться. Несколько секунд спустя к нам подходит Флин, вешает на дерево записочки, которые он написал, и, не глядя на нас, возвращается обратно на диван. Он берет пульт от приставки, опять начинает скрежетать электронная музыка. Эрик, не сводя с меня глаз, подбирает с пола тетрадку и ручку и спрашивает потихоньку на ушко:

- Можно попросить любое желание?

Я понимаю, к чему он клонит, что он хочет сказать, и медовым голосом шепчу, подвинувшись к нему поближе:

- Да, сеньор Циммерман, но помните, что после праздников мы все вместе будем читать записки.

Эрик долго и пристально глядит на меня, и я могу думать только о сексе…, сексе…, сексе. Боже мой! Когда я смотрю на него, я так возбуждаюсь, что превращаюсь в настоящую рабыню секса! Наконец мой развратный жених кивает головой, отходит на несколько метров и улыбается.

Вау! Как же меня заводит, когда он так смотрит на меня. Обожаю эту смесь желания, самоуверенности и мрачности в его глазах. Я точно мазохистка.

Я наблюдаю за тем, как он, прислонившись к небольшому столику в столовой, что-то пишет в тетрадке. Я страстно хочу знать его желания, но не приближаюсь к нему. Я должна сдерживать себя до назначенного мною же самой дня. Когда Эрик заканчивает, он складывает листочки, а я даю ему серебристую ленточку, чтобы он их перевязал. Повесив записочки на елку, он лукаво смотрит на меня и, подойдя поближе, кладет что-то в передний карман моего свитшота. Потом целует меня в кончик носа и уточняет:

- Не могу дождаться момента исполнить это желание.

Я радостно улыбаюсь. Жар… Боже, какой жар! И, встав на цыпочки, я целую его в губы, а в это время мое сердце бьется со скоростью тысяча ударов в минуту. Ласково шлепнув меня по попке, и показав тем самым, как он меня хочет, Эрик садится рядом с племянником. Воспользовавшись моментом, я достаю маленькую коробочку, которую он вместе с какой-то бумажкой положил мне в карман, и читаю:

- Мое желание: я хочу, чтобы этой ночью ты лежала обнаженная в моей кровати, чтобы я мог использовать твой подарок.

Я улыбаюсь. СЕКС!

Я с любопытством открываю коробку и вижу там что-то металлическое с прозрачным зеленым камнем. Как мило! Для чего это? И тут надо видеть мое лицо, когда на приложенной бумажке я читаю: «Пробка анальная «Розовый бутон».

Ну и ну, не знала, что существуют пробки для задницы!

На моем лице появляется улыбка.

Мое лицо пылает, веселясь, я подхожу к окну и продолжаю читать: «Анальная пробка из хирургической стали с кристаллом «Сваровски». Идеально подходит, чтобы украсить анус и стимулировать анальную зону».

Как горячоооооо!

Охваченная жаром, я замечаю, что Эрик смотрит на меня. Я вижу насмешку на его лице. Улыбнувшись, я поднимаю вверх большой палец, показывая, что мне понравился подарок, и мы оба смеемся. Это будет потрясающая ночь!

После ужина я предлагаю сыграть партию в «Монополию» на Wii. Мы развлекаемся, делая бросок за броском. Наконец, мы позволяем Флину выиграть, и он, переполненный впечатлениями, уходит спать. Когда мы остаемся в гостиной одни, Эрик смотрит на меня. Его взгляд говорит мне обо всем. Нетерпение. Я целую его и шепчу на ухо:

- Приходи через пять минут в спальню.

- Через две, - властно отвечает он.

- Еще лучше!

Сказав это, я выхожу из гостиной, бегу по лестнице вверх, захожу в нашу комнату, откидываю одеяло, раздеваюсь, оставляю анальную пробку и флакон со смазкой на подушке и бросаюсь на кровать в ожидании Эрика. Больше у меня ни на что нет времени.

Дверь открывается, и мое сердце тяжело стучит. Возбуждение. Эрик заходит, закрывает дверь и, не отрывая глаз, смотрит на меня. Он подходит к кровати, и я наблюдаю за тем, как он снимает через голову серую футболку.

- Твое желание ждет тебя там, где ты хотел.

- Отлично, - отвечает он хриплым голосом.

Эрик голодным волком глядит на меня. Я замечаю, как он бросает взгляд на анальную пробку и улыбаюсь. Меня поглощает желание. Он бросает футболку на пол и встает у изножья кровати.

- Согни ноги и раздвинь их.

Боже… Боже… Как жарко!

Я делаю то, что он просит и чувствую, что мне становится трудно дышать. Эрик залезает на кровать и оказывается лицом перед моими нижними губами. Он целует их. Он целует их с нежностью, и я чувствую, что изнемогаю от нетерпения. Он со своей обычной эротичностью продолжает оставлять следы от поцелуев на моем теле. Тут он поднимается выше. Эрик целует низ живота, потом пупок, затем одну из моих грудей, и когда его губы оказываются на моих губах, и он смотрит мне в глаза, тогда он шепчет голосом, полным напряжения и эротизма:

- Проси, что хочешь.

О, боже!

О, боже мой!

Мое дыхание учащается, вагина сжимается, а желудок плавится.

Эрик, мой Эрик начинает сосать мою верхнюю губу, потом нижнюю, и, перед тем как поцеловать меня, как обычно, кусает мне губу, заставляя меня тем самым открыть рот, чтобы облегчить ему доступ туда. Я обожаю его поцелуи, обожаю его настойчивость, обожаю, как он прикасается ко мне, обожаю его самого.

Закончив поцелуй, он смотрит на меня, ожидая, что я у него что-то попрошу. И я, зная, чего он хочет, шепчу:

- Смакуй меня.

И в то же мгновение поток его поцелуев обрушивается на мое тело. Целуя венерин холмик, он чувственно проводит пальцем по моей татуировке.

- Раскрой пальчиками для меня свои складочки. Закрой глаза и представь… Предложи себя, как будто мы с другими мужчинами.

«Предложи себя! Другие мужчины!»

Боже, какое сладострастие!

Его слова вызывают во мне жаркую дрожь, и руки сами опускаются к вагине. Я берусь за складочки моих губ, раскрываю их и полностью выставляю себя на его обозрение, желая, чтобы он поглотил меня, пока я представляю, что мы не одни в этой комнате. Без промедления его язык касается моего клитора. О, да, да! И я кончаю ему на язык.