- Ну вот, все готово. А теперь марш есть!

Он поднимается, берет со стола поднос и ставит его на ковер. Затем он садится рядом со мной и ласково целует в шею.

- Ты прекрасна, любимая.

Его лицо, слова, взгляд, все в нем указывает на то, что он счастлив сидеть здесь рядом со мной. До моего носа доносится ароматный запах супа, и я с удовольствием беру миску. Пока ем первую ложку и ставлю миску на стол, Эрик не сводит с меня глаз.

- Я тебя удивила, правда?

- Очень, - признается он, убирая прядь волос с моего лица. – Ты никогда не перестаешь удивлять меня.

Это меня смешит.

- Когда я ждала самолет, мне позвонил отец. Я поговорила с ним, и он сказал мне, что если с тобой я чувствую себя счастливой, то мне нужно не потерять этот шанс и остаться здесь. Что для него важнее знать, что я здесь с тобой и у меня все хорошо, чем видеть меня рядом, но тоскующую по тебе.

Эрик улыбается, берет сэндвич с ветчиной, который он сделал для меня, подносит его к моему рту, призывая откусить кусочек.

- Твой отец – замечательный человек, детка. Тебе очень с ним повезло.

- Папа – самый лучший из всех людей, которых я когда-либо знала, - отвечаю я, откусив огромный кусок. – Он даже сказал мне, что это было бы замечательно – в Новый год начать нашу с тобой новую жизнь, и я не должна упускать такую возможность. И он прав. Это наше новое начало, и я хочу наслаждаться им вместе с тобой.

Эрик снова предлагает мне сэндвич, и я откусываю еще один кусок. Когда он понимает значение того, что я только что сказала, я добавляю, закрывая ему рот:

- Я определенно остаюсь с тобой в Германии. Теперь ты от меня не отделаешься.

Эта новость оказывается настолько неожиданной для него, что он не знает, что сказать, пока, наконец, не кладет сэндвич на поднос, обнимает руками мое лицо и, приближая его к своему, говорит:

- Ты – самое лучшее, прекрасное и удивительное, что случилось в моей жизни.

- Серьезно?

Эрик улыбается, целует меня в губы и подтверждает:

- Да, сеньорита Флорес.

И, заметив по глазам мои намерения, хриплым голосом уточняет:

- Пока ты не съешь суп, сэндвич и десерт, я не буду удовлетворять твои желания.

- Весь сэндвич?

Мой немец кивает головой и шепчет низким, вызывающим у меня мурашки голосом:

- Весь.

- И банан тоже?

- Конечно.

Его ответ заставляет меня улыбнуться.

Я беру суп и ем его, глядя на Эрика из-под ободка миски. Я соблазняю его взглядом и вижу вожделение в его глазах.

Боже, боже! Эрик, как же ты меня возбуждаешь!

Закончив с супом, я молча ставлю миску и принимаюсь за сэндвич. Выпив воды, я беру банан, демонстрирую его Эрику, улыбаюсь и кладу обратно на поднос.

- А на десерт… я предпочитаю тебя.

Эрик улыбается.

Он целует меня, а я толкаю его на ковер. Мы лежим прямо перед зажженным камином.

Наедине…

Возбужденные…

Желая поиграть…

Я сажусь на него верхом.

Его член уже тверд от моих намеков и прикосновений и готов дать мне то, что я люблю, и что мне так необходимо. Его руки медленно, периодически замирая, блуждают по моим ногам и останавливаются на бедрах.

- Мне все еще не верится, что ты здесь, детка.

- Дотронься и проверь, - приглашаю я, глядя ему в глаза.

Возбуждение с каждой секундой возрастает, и я решаю снять с него свитшот.

Обнаженный по пояс, он лежит, сдавшись на мою милость. С триумфальной улыбкой я кладу руки ему на живот и медленно провожу ими вверх к его груди. По пути я наклоняюсь, и его рот тянется ко мне навстречу. Мы целуемся. Его руки ловят мои.

- Эрик, ты заводишь меня, как мой мотоцикл.

Эрик улыбается. Я улыбаюсь.

- Хочешь, я покажу, как ты меня заводишь? – спрашивает он меня, задыхаясь от страсти.

- Да.

Эрик кивает, хватает свои трусы, которые все еще на мне, и без всяких предупреждений снимает их. Потом делает то же самое со свитером, и я остаюсь на нем полностью обнаженная. Он, не мешкая, прикасается руками к моей груди и, привлекая к себе, шепчет:

- Дай мне ее.

Охваченная возбуждением, я наклоняюсь. Я предлагаю ему свое тело, свою грудь. Он нежно ее целует, а потом берет один сосок в рот и, заставив его затвердеть, делает то же самое с другим, одновременно прижимая меня к себе руками, чтобы я не сбежала. Несколько минут я наслаждаюсь его возбуждающими ласками. Они потрясающие, жаркие и порочные. И тут он своими сильными руками двигает меня вниз, а сам скользит подо мной наверх так, что я оказываюсь сидящей над его ртом.

Почувствовав его горячее дыхание на центре моего желания, желудок у меня сжимается. О, да! Он хватает меня своими сильными руками за пояс, и, рассыпаясь на части, я слышу только его голос:

- Я хочу попробовать тебя на вкус. Расслабься и получай удовольствие.

Когда я сижу на нем, Эрик выполняет все, что обещал, и я наслаждаюсь его ласками. Его жадный язык, жаждущий меня, поглощает центр моего удовольствия так, как будто это самое изысканное яство. Я, закрыв глаза, издаю невольные стоны, постепенно, секунда за секундой, обращаясь в пепел.

Раз за разом с каждым прикосновением его языка к моему пылающему клитору он подводит меня к грани оргазма, но не позволяет мне кончить. Это сводит меня с ума, и я хочу возмутиться.

У меня в голове мелькают разные грязные картины, пока мужчина, который доводит меня до безумия, берет у меня все, что хочет, а я отдаюсь ему, желая большего. Мы одни в его кабинете, обнаженные перед камином. Это восхитительно и великолепно. Но неизвестно откуда взявшийся тоненький голосок в моей голове тихонько шепчет, что если бы нас было трое, это было бы еще горячее.

Я потрясенно открываю глаза. Что заставило меня об этом думать? Я окончательно приняла правила игры Эрика, и сейчас уже сама фантазирую о большем.

Чувствуя себя развратной, очень развратной, я издаю стон удовольствия. И позволив себе окунуться в фантазию, я говорю:

- Эрик, я хочу поиграть… Я хочу играть с тобой во все, что ты захочешь.

Я знаю, что он меня слышит. Его удар по моей попке это подтверждает. Он проводит ртом по моим половым губам, его зубы кусают меня там, распространяя по телу волны удовольствия и, наконец, он позволяет мне кончить и достигнуть оргазма.

Когда мое тело приходит в себя после этой восхитительной атаки, Эрик снова сажает меня к себе на грудь и с победной улыбкой хриплым, возбуждающим голосом просит:

- Трахни меня, Джуд.

Я замечаю, что мои щеки запылали от желания, которое вызывает во мне мой немец. Это не жар от камина, это Эрик. Мой Эрик. Мой немец. Мой властолюбец. Мой упрямец. Мой Айсмен.

Я хочу, чтобы он наслаждался так же, как и я, поэтому располагаюсь на нем поудобнее и беру в ладони его пенис, он роскошный, бархатистый. Я смотрю на Эрика, взглядом повелевая ему расслабиться и получить удовольствие, и, не медля больше ни секунды, вставляю его член в свою вагину.

Я влажная, промокшая, я чувствую, как кончик его восхитительной игрушки едва не достигает моей матки, а он еще не начинал двигаться.

Боже, как хорошо!

Я двигаю бедрами слева направо, стремясь дать его пенису больше пространства, а после сжимаю его внутренними мышцами. Эрик, тяжело дыша, закрывает глаза. Мои движения ему нравятся. Хорошо! Я снова их повторяю и, опираясь руками на его грудь, требую:

- Посмотри на меня.

Мой голос. Требовательный тон, которым я это говорю, заставляют Эрика быстро открыть глаза и перевести взгляд на меня. Я беру бразды правления в свои руки. Он сам попросил, чтобы я взяла инициативу в свои руки, и я чувствую себя хозяйкой положения. Неожиданно я начинаю по-другому двигать бедрами, и резко толкнувшись вперед, Эрик прерывисто дышит, напрягаясь от удовольствия.

Он кладет свои руки мне на бедра и смотрит на меня взглядом хищника. Но я перехватываю их и, переплетая со своими, шепчу:

- Нет, не двигайся. Отдайся мне.

Он сгорает от страсти, жара и возбуждения.