На одной волне, чувственно, задыхаясь от нежной ласки, вжимаясь друг в друга всё теснее, так хочется большего… желание будоражило кровь, от ладоней словно ток растекается по всему телу, Гор потянул Димку на себя, и тот лег сверху, ощущая своей эрекцией такое же твердое напряжение.

Двигаться. Тереться, круговое движение бедрами по бедрам, приятно же, хорошо же тебе? И мне… Трепетно, аккуратно, чтобы случайно не сделать больно.

Да, они давно уже прошли это, но боязнь сделать что-то не так…

Дима спустился вбок, чтобы не давить своим весом на Игоря, дрожа от нежности, начал кончиками пальцев гладить его грудь и живот в твёрдых кубиках, потом прошелся языком там, где только что была рука.

Кожа без единого изъяна чуть светилась в полумраке комнаты, просто дотрагиваться мало, мало, ощутить тебя всего! И Димка, не удержавшись, быстро обвел языком соски, проложил влажную дорожку вниз к паху, скользнув по пути в пупок, наконец обнял губами истекающую головку.

- Ааах, - застонал Гор и протянул руку к члену Димки, Игоря ощутимо потряхивало, все мысли ушли туда, в пах.

Дима передвинулся, чтобы было удобнее, и, пока ласкал ртом Игоря, сам толкался в его почти бессознательно сжатый кулак.

Как же сладко было лежать в обнимку или просто рядом, соприкасаясь боками и переплетя пальцы, отходить вместе после оргазма, который плавил все косточки в теле и заставлял растекаться медузой.

***

Но какая-то тревожная мысль билась на краешке сознания и не давала Диме уснуть, он повернул голову и ткнулся губами в ухо Гора, нежно провел языком по раковине и только потом прошептал:

- Спишь? Я всё спросить хочу… твой же пахан тоже скоро из рейса возвращается?

- Где-то через месяц, - сонно ответил Игорь.

- Наши родители всегда ж праздничный вечер устраивают по такому поводу, собираются вместе за ужином у вас или у нас; так может, скажем им всем, что у нас с тобой не просто дружба, как думаешь?

Сон с Игоря слетел моментально, он подскочил, с ужасом глядя на Диму:

- Ты что, охуел? Да мать меня с говном смешает! И можешь не сомневаться, приложит все силы, чтобы нас разлучить.

Он сел спиной к Димке, подтянул к груди колени, обнял их, уткнулся лицом. Дима погладил согнутую спину:

- Неужели все так страшно?

- Страшно! – вскинулся Гор. – Очень страшно! Больше всего на свете я боюсь тебя потерять! Ты хоть понимаешь, что наши отношения ненормальны и вряд ли встретят одобрение в обществе?

Дима недоуменно смотрел на него, он настолько привык с детства, что они всегда вместе, всегда рядом, словно части одного целого:

- Что ненормального-то?

- Сам подумай, что нормального может быть в однополых отношениях? А в нашей стране вообще гнобят за такое дело.

- Все равно не понимаю. Мы столько лет дружим, мы любим друг друга, что в этом плохого?

- Блядь, Дим, ну нельзя быть таким наивным! А что в этом плохого, тебе моя мать объяснит, если узнает о нас. Поверь, наслушаешься такого, что уши скрутятся. Она в жизни нас не примет и остальных настроит против. А я как-то не представляю, как буду жить без тебя, - внутри все противно похолодело, - хотя, что тут представлять – жить без тебя я точно не буду.

- Я тоже не смогу без тебя: ты мой воздух.

- Как и ты мой, - устало произнес Гор, ложась рядом с Димой и обнимая его.

- Ладно, если все так серьезно, - сказал Дима после некоторого размышления, - значит, из дома нам, скорее всего, придется уйти. На вокзале или в подвале мы жить не сможем, возможно, первое время нас приютит Вадим, но у него ж во второй комнате мастерская, значит, надолго мы там не останемся. Нужно будет искать жилье, а для этого нужны деньги, да и питаться на что-то нужно будет. Придется устраиваться на работу. Только вот на какую? Сейчас лето, можно и на целый день, а с сентября школа пойдет…

Игорь, приподняв голову, неверяще смотрел на Арсенина:

- Вот ты сейчас серьезно? Жилье, работа… Что за бред? Мы еще несовершеннолетние, не мы работу, а нас родители с милицией искать будут! Кто нам позволит?!

- Летом мы и так целыми днями отсутствуем дома, никто и знать не будет, на работе мы или на море. В любом случае, пока мы еще живем дома, хорошо бы скопить некий задел на крайний случай. Сашка недавно рассказывал, что его знакомый поссорился с женой, ушел и снимает комнату у бабки за сто долларов в месяц. Не такие уж и большие деньги. У меня запас есть, с праздников разных надаренное. Все равно мама всегда покупает все, что я захочу, так что и тратить-то некуда.

На самом деле Дима как раз собирался потратить скромную сумму в пятьдесят долларов на одно небольшое дельце, в котором должен был посодействовать опять же Сашкин знакомый. Диме очень хотелось набить себе небольшую татушку на предплечье левой руки, а тот как раз занимался этим на дому. Получалось дешевле, чем в салоне, и опять же – знакомый, вроде, не так страшно. Как к стоматологу сходить, и аппараты похожие. Ему хотелось сделать Игорю сюрприз, поэтому во вторник, когда тот пойдет на тренировку и будет думать, что Дима на дзюдо, он всё и сделает.

***

Варфоломей лениво спрыгнул с кровати, неторопливо продефилировал по квартире. Забрел на кухню, без особого желания сжевал с бутербродов пару шматков сырокопченой колбаски, нехотя прошел к коридору, где чья-то возмущённая тирада изредка прерывалась извиняющимся голосом хозяйки.

Страсти бушевали над головой, но Варфы это не касалось, потому что его носа коснулось нечто лучшее - запах СВОБОДЫ.

О, в кои веки эта дверь была открыта и никто не бдил, куда высунулась мохнатая рыже-белая морда.

А морда, задрав победным знаменем хвост, выскользнула на площадку и повела ушами.

Пахло недавно окотившейся кошкой и подгоревшей кашей, пахло всяким из мусоропровода и сыростью из подвала, а еще – весьма завлекательно! - несло снизу, где с подъездной двери кто-то снял доводчик и где шуршала на ветру бумажка «не закрывайте, ждем сантехника».

И Варфоломей двинулся на разведку.

Хлопнула одна дверь. Раздалось гневное бормотание - хлопнула вторая. Варфа остался один на один со свободой, даже толком не зная, что с нею делать.

***

- Здоров. Случилось чего? – Димка открыл двери и удивленно уставился на расстроенного Эдика.