- Хоть бы поужинали, - уже вслед выходящим из квартиры парням крикнула Марина.

Когда вышли из подъезда, оказалось, что Игорь забыл дома перчатки, Димка тут же снял с себя левую и дал другу:

- Надевай.

- А как же… - недоуменно начал Гор, натягивая перчатку.

- А вот так, - сказал, улыбаясь, Дима и взяв, левой рукой правую Игоря, переплел пальцы и засунул обе себе в карман куртки. Тепло от такой родной ладони распространялось от руки, поднималось к сердцу и оттуда разливалось по всему телу.

Никто из них и не надеялся, что такое когда-нибудь будет возможно, что их чувства не останутся гаснуть от безысходности, что они окажутся взаимными.

На улочке, где стоял Димин дом, не было ни людей, ни машин. Не доходя пару домов до своего, Дима остановился, и когда Гор удивленно взглянул на него, прижался на мгновение к его нежным губам своими.

***

Сашка, заходя домой, так грохнул входной дверью, что тут же из кухни выглянула недовольная Наташа:

- Ну что ты вечно гремишь? Как слон в посудной лавке, ей-богу. Нельзя потише?

- А что такое? Малый уже, что ли, спит?

- Малый… - пробурчала Наташа, - он уже тебя догоняет. Не малый, Димки дома нет, а малюськи.

- Какие еще малюськи? – подняв брови, Саша зашел на кухню.

- Вот, полюбуйся, - Наташа кивнула на коробку, устланную ее старым ангоровым свитером. - Ужас просто! – Наташа возмущенно посмотрела на сына. - В голове не укладывается такая жестокость!

Сашка заглянул в коробку с пищащей мелочью и пощекотал маленькие ушки:

- И откуда такое счастье?

- Из мусорного контейнера вытащила. В продуктовом на Зелинского кошка родила и смылась, что называется, «от алиментов» в подвал. Дозваться не смогли, вот пьянь, которая у них там грузчиком работает, коробку и выбросил! Прямо в мусорку!

- Не кипятись, ма, разберемся. Пипетка у нас есть? А лучше четыре?

- Есть, в аптечке глянь, только в фурацилине промыть нужно.

Так что пришедшим Димке и Гору прямо в коридоре продемонстрировали привалившее счастье:

- Так, пацаны, разбираем, кому какой. Будем выкармливать, как раз по котейке на нос.

Мелкотята зашевелились и стали открывать маленькие розовые пастишки, из которых полетел тоненький писк.

Котят унесли на кухню, и вскоре оттуда послышались голоса Наташи и Сашки, твердо убежденных, что каждый из них и есть главный специалист по кошачьим, а ребята унеслись наверх переодеваться.

Скоро они присоединились к консилиуму. Переоделись в домашнее быстро, Гор, естественно, в Димкино, на что тот сказал:

- Пора бы уже давно что-то свое притащить. Ну пошли, что ли, Чип?

- Пошли, Дейл, - засмеялся Игорь.

Парни спустились вниз.

- И как это делается? – Гор осмотрел меховые комочки. – Я ни разу еще…

- Вот сейчас и научишься! – Сашка с энтузиазмом пихнул коробку Игорю в руки и бодро усвистал за пипетками. - Сейчас им приготовим чего и начнем!

«Приготовить чего» оказалось не так-то просто: во-первых, чисто коровье молоко не открывшим еще глаза малявкам было нельзя – слишком жирное. А во-вторых, звереныши с явным подозрением отнеслись к попыткам их накормить, всячески вертели головенками и вообще сопротивлялись новоявленным мамашам. Молоко попадало куда угодно, в носишки, на футболки и пол, в ушки и на шерстку, только не в отверстия, предназначенные природой.

Спустя час взмыленная четверка спасателей голодающих Поволжья была перемазана разбавленной детской смесью (пожертвованной Наташей из стратегических запасов и предназначенной для выпечки) и вымотана до предела.

- Как я их мать, мать ее, понимаю, – устало, но бережно держа в руке трехцветного котеныша, простонал Гор, - я б тоже сбежал от такой жизни…

- Кончай ныть! – бодро попенял ему Сашка, укладывая в коробку чисто-белого. - Это еще цветочки! Их шесть раз в день кормить надо, так что распределим дежурства. Имейте в виду – я сейчас занят буду по уши, так что кормить могу только ночью!

- О господи… - Наташа схватилась за голову, - я сама с четверыми слепышами ни за что не справлюсь, с одним или двумя, на крайний случай… И вам же готовить нужно что-то, да и по дому, плюс магазин… Я завтра с утра в банк хотела подъехать, а потом к адвокату. Стоило папе в рейс уйти, как началось! Сегодня звонили из Водоканала, там какая-то путаница с документами, завтра пообещала приехать разбираться. Игорёшик, может, ты к нам на недельку переселишься? Поможешь с ними?

- Не вопрос, теть Наташ! Маму только предупредите, и всё.

- А вот интересно – кто из них кто? Кто тут кот, а кто кошка? – гладя пухлого черного котенка с тремя белыми «носочками» и одним «гольфиком» на задней правой лапке, спросил Димка.

- С ходу могу сказать: две трехцветные – кошки, - авторитетно заявил Сашка, - коты такого окраса редкость невероятная! Мне Кристя говорила.

Неведомая Кристя была, наверное, авторитетом в данной области, потому как ее имя стало всплывать в разговорах о кошачьих младенцах постоянно.

- А еще, - торопясь выложить всё, что знает, добавил Димкин брат, - им надо животы вылизывать.

Гор хрюкнул и, пряча улыбку, подсунул кошечку под нос Сашке:

- Подай пример.

- Сдурел? – Сашка оскорблено поджал губы и аккуратно взял кошкино дитя в ладонь. – Тряпочка нужна замшевая. Ее мочат…

- В слюне? – не удержался Димка.

Дав возлюбленному братцу подзатыльник, Сашка продолжил:

- Просто смачивают водой и протирают им животики. Для перистальтики, что ли, не помню. Кристя говорила, что после кормежки это делают…

- Что за Кристя? – не выдержала Наташа. - Вроде никакой Кристины у тебя не было. Хотя всех твоих разве упомнишь…

- Она не моя знакомая, а Кати. В Центре помощи животным работает. Центр, кажется, «Хвостики» называется. При нем еще гостиница есть для передержки – по телеку о них говорили, там какие-то денежные проблемы, они спонсоров искали и добровольцев.

Совет Кристи воплотили в жизнь и, убрав описанный свитер из-под мохнатых телец, тут же уснувших, котеек пристроили спать у батареи в теплом гнездышке из байковой пеленки, постеленной в коробку.