— Зачем, Шейрон? Что вы тогда задумали? — я буквально прилип к перегородке.

— Не помню. Я хотела найти вас, показать, что я нашла.

Она вдруг вскочила с кушетки:

— Я даже не думала об Изабель! Я не могла ее убить!

Почему они обманули меня?

— Они не обманывали вас, — покачал я головой. Они действительно считают вас виновной. Постарайтесь припомнить поточнее, что произошло на втором этаже.

Она снова села, опустив руки.

— Если я принесла туда нож, значит, я и убила, — она обреченно вздохнула.

— А я думаю, что кто-то видел вас и, пользуясь ситуацией и тем, что сопротивляться вы не могли, взял у вас нож.

— Кто, Мэт?

— Не знаю, — признался я, — пока не знаю.

Она слабо улыбнулась:

— Странный вы. Верите мне, хотя я и сама сомневаюсь в себе.

— Речь не о доверии, Шейрон. В этом деле много неясного.

Она улыбнулась снова:

— Это вам подсказывает инстинкт полицейского?

— В том числе.

— Узнав сегодня утром, что вы полицейский, я вас возненавидела. А сейчас мне кажется, что это удача.

— Я постараюсь помочь вам. Доверьтесь мне, Шейрон.

— Господи, Мэт! — голос ее сорвался, — Я сделаю все, что вы скажете, только вытащите меня отсюда.

Она зарыдала.

— Перестаньте, — тон моего голоса заставил ее вздрогнуть, — слезами вы ничему не поможете.

— Хорошо, Мэт, я уже успокоилась, — она заморгала.

— И еще одно. Официально этим делом занимается лейтенант Вин, и я не имею права вмешиваться в него. Здесь же я под предлогом выяснения поставщиков марихуаны для Изабель. Вы знаете об этом что-нибудь?

— Ничего абсолютно, — она отрицательно покачала головой, — она не посвящала меня в свои дела.

— Ладно. Держись, Шейрон. Я сообщу вам, как только что-то прояснится. Выше нос.

Сказав это, я вышел. Электрический замок тихо щелкнул.

У нас в комнате Карл составлял списки гостей Изабель Вайтер.

— Шейрон ничего не знает о поставщиках, я разговаривал с ней. Осталось еще пятнадцать человек плюс Росс Вайтер. Оставь его в списках, хотя я сомневаюсь, что он знает что-нибудь. Включи сюда же Греко, Фарелла, мисс и мистера Франклин, супругов Эпл, а также Нэнси Форд. Итого — восемь человек. На твою долю осталось семь. Как ты считаешь, по-моему, справедливо?

— Увидим, — Карл мрачно уставился на меня. — Вайтер, Греко и Фарелл должны быть опрошены в первую очередь. Эрик Франклин и Нэнси Форд видели, как Шейрон взяла нож. Джордж Эпл — как она проходила с этой штукой мимо окон. Это ведь главные свидетели по убийству, правильно?

— Послушай, Карл…

— Нет, это ты послушай. Капитан тебя выгонит в два счета, если ты начнешь совать нос в дела криминальной полиции.

Я встал.

— Я буду осторожен, старина. Не стоит подводить нашего капитана.

Карл тоже поднялся, я продолжал:

— Мне бы не хотелось менять напарника. Я сообщил капитану, что деликатно объясню мистеру Греко наш интерес. В конце концов бороться с наркоманией в городе — это и его обязанность.

Нэнси Форд в списка оказалась первой. Жила она в доме на перекрестке Мэн-Пикар.

Я прошел через вестибюль, устланный пушистым ковром, и, остановившись перед дверью с номером 8 А, позвонил.

Наверное, Нэнси так рано не просыпалась. Прошло некоторое время, прежде чем она открыла дверь, босая и в халате.

— А, это вы, — пробормотала девушка, на ходу просыпаясь. — Вы знаете, что еще нет и десяти?

— Да, практически глубокая ночь. Можно войти?

Мы прошли в уютную гостиную.

— Раз уж вы вытащили меня из постели, — она улыбнулась, — поскучайте, пока я приведу себя в порядок.

Я сел на изящное канапе, а Нэнси скрылась за одной из многочисленных дверей. Послышался шум воды в душе. Минут через десять она вернулась с уложенными волосами и губами, к которым слегка прикоснулась помадой. Одеваться Нэнси не собиралась. По-прежнему босиком и в халате, она расположилась в кресле, небрежно закинув ногу на ногу. Больше ничего из одежды под халатом не было.

Я поинтересовался:

— Сколько вам лет, Нэнси?

— Двадцать три.

— Живете одна?

Она кивнула утвердительно.

— Отличная квартира. Чем вы занимаетесь?

— Мне досталось наследство. Родители позаботились обо мне.

Она продолжала:

— Что это — полицейский допрос или просто любопытство? Я слышала, что в полиции уже позабыли о вчерашнем вечере. Или нет?

— Конечно, — успокоил я ее. — Остались лишь некоторые формальности.

— Что-то неясно в случае с Изабель?

— Это дело криминального отдела, я же служу в полиции нравов, — и, предупреждая ее возражения, сказал: — Нас интересует источник появления марихуаны у Изабель. Вы можете об этом что-нибудь сказать?

Выглядела она настороженной и озабоченной.

— Источники?

— Поставщики, вернее.

— Мне ничего не известно об этом, — она закурила и добавила: — К сожалению.

Я подумал: «Она что-то знает, но не скажет. Может быть, бережет для себя».

— Вы дружили с Изабель?

— Да, мы были близкими подругами. Я одна из первых посетила подобный прием.

— Нэнси, скажите, было очень темно, когда вы увидели Шейрон с ножом в руках?

— Да, но когда покуришь, все чувства обостряются.

— А выражения гнева или раздражения у Шейрон вы не заметили?

— Только то, что она была сильно обкурена.

— Как вы полагаете, это она убила Изабель?

— Я полагаю, вас больше интересуют обстоятельства смерти миссис Вайтер, нежели источники травки.

— Нэнси, помилуйте, с чего вы взяли?

— Вы защищали ее вчера.

— Простой вопрос к вам: что вы об этом думаете?

Нэнси пожала плечами:

— Не знаю. В ревности женщина способна на все.

— А мужчина?

— Кого вы имеете в виду? Джо Грэйса, или Греко?

— Я его совершенно не знаю.

Я достал сигареты.

— В доме Вайтер он постоянный гость? Вчера Греко заявил, что он там впервые. Раньше вы его видели?

— Конечно. На собраниях и в газетах. Но он был «не наш». Какое-то время они встречались с Изабель. Как и всех, его следовало проверить. Вы же понимаете? Кстати, Шейрон должна была то же самое проделать и с вами. Бедняжка и не подозревала, что вы шпион.

— Да, да, я понимаю, — я закурил и нагнулся к ней поближе.

— Я думаю, — продолжала она, — что несколько раз вы с ней спали, чтобы получить приглашение. Только не делайте идиотский вид!

Наверное, я слегка покраснел.

— Не переживайте, сержант. Сначала я искала вас, но вы словно испарились. Вторым на примете был Джо Грэйс, но он тоже сбежал. Подвернулся Эрик Франклин.

— И не надоедает вам похваляться своим распутством, а, Нэнси?

— Да пошли вы с вашей добродетелью, сержант. Вам же известно, что я — скучающая шлюха, как, впрочем, и все женщины в этой компании. Ни одна из нас не откажет себе в удовольствии. А почему бы и нет?

Она наклонилась к низенькому столику с пепельницей, халат распахнулся, и я увидел ее маленькую, как у девчонки, грудь. Приоткрыв губы, Нэнси в упор смотрела на меня.

— К сожалению, — сказал я, — но на службе полицейским запрещено многое.

— Сержант, не надрывайтесь, не то лопнут пуговицы на вашем жилете.

Она запахнула халат.

— Скажите, Нэнси, Изабель говорила о своих отношениях с Греко?

— Мы называем его Грэйс. Изабель несколько раз была у него дома. Я думаю, Гови Фарелл вам подойдет больше.

— ?

— У Гови нет ни цента за душой. Он задолжал всему свету, но больше всего — Изабель — около трех тысяч. И без гарантий с его стороны. Угрызения совести, по-моему, его не терзают.

— Сомневаюсь, что у Фарелла вообще есть совесть. Изабель настаивала на возврате долга?

— Настаивают время от времени все. Самым настойчивым он что-то отдавал. Изабель иногда тоже принимала деньги, но чаще прощала долг.

— А Шейрон он не должен?

— Еще бы! Но она такая простофиля. Шейрон помешана на Говарде.