Сердце у меня билось так сильно, что даже больно было. Я сунула руку в карман и нажала беззвучный сигнал тревоги, давая остальным знать, что мне удалось выйти на Старика. Теперь мне надо было просто тянуть время.

– Почему ты решила прийти именно сегодня? – поинтересовался он. – Ты могла бы явиться раньше, в автобусе с остальными парнями и девушками.

– Я хочу предложить обмен.

– Обмен? Какой еще обмен?

Змей открыл пасть, демонстрируя ядовитые зубы.

Образы Старика были подобраны так, чтобы меня испугать. Я постаралась, чтобы мой голос оставался ровным.

– Мою жизнь в обмен на жизнь моего брата.

– Тайлера?

– Да.

Его реакция нужна была мне для того, чтобы убедиться: Тайлер находится где-то здесь.

– Не уверен, что это хорошая мысль. Откуда мне знать – может, ты сбежишь!

– Не сомневаюсь, что вы придумаете способ меня задержать.

Его маска внезапно стала лицом женщины, терзаемой дикой мукой. Я невольно охнула. Он захохотал.

– Кто это? – спросила я.

Женщина рыдала и вопила.

– Просто очень печальная особа. Кажется, кто-то убил ее детей, – ответил он. – Возможно, ее муж.

– Это ужасно, – прошептала я.

– Но мы ведь говорили не о ней. Мы говорили о Тайлере.

Я содрогнулась, услышав, как его металлический голос снова произносит имя моего брата.

– Если вы его приведете и я его увижу, я отдам свою жизнь за него.

– Твое тело – за его тело?

– Да.

– По-моему, это нечестно. Он моложе.

– Но он нездоров.

– Это довод.

Маска изменилась, став лицом женщины, отправленной в тюрьму за то, что она отравила всю свою семью.

– А нельзя обойтись без всего этого? – спросила я.

– Мне нравится твоя храбрость, Кэлли. Я принимаю твое предложение.

– Правда?

– Да. Но сюда я его не стану приводить. В этом тебе придется поверить мне на слово.

Теперь наступила моя очередь сказать:

– По-моему, это нечестно.

– Кажется, слову «честность» в этом разговоре не место.

– А вот и место, – возразила я. – Вы произнесли его первым.

– А ты хитрая. Мне это нравится.

– Вы должны хоть что-то мне дать.

– Что именно? – спросил он. – Что ты сочтешь честным?

– Снимите свою маску, – тихо сказала я.

Он секунду молчал. Женское лицо застыло.

– Снять ее?

– Да. – Я заговорила громче. – Дайте мне увидеть ваше подлинное лицо.

На маске возникло лицо знаменитого мима в полном гриме.

– Вот оно.

– Не верится.

– Другого не получишь.

– Тогда мы не договоримся.

Он помолчал, а когда продолжил, то голос его зазвучал увереннее.

– Мне совершенно не обязательно с тобой договариваться.

– Но разница в том, что я свое слово держу. Так что если мы придем к соглашению, я останусь здесь по доброй воле. Навсегда. Я в обмен на брата, которого не смогу увидеть, за один взгляд на ваше лицо. Вот и все.

– Ты все еще не поняла, что ты здесь в невыгодном положении: в моем здании, среди моих людей. – Он сделал паузу и опустил взгляд. – Ты идешь на это потому, что так сильно его любишь? – спросил он.

– Кроме меня, у него больше никого нет.

Все лица, которые я раньше видела, замелькали по его маске, стремительно сменяя друг друга, слева направо. А потом сверху вниз, как при прокручивании. А потом все кусочки перемешались, так что лица пролетали мимо: военный преступник, маньяк, а потом – пострадавший от ожогов мужчина и женщина, рыдающая от невыразимой боли…

Это лицо раскололось на четыре части, завертелось и закружилось, превращаясь в ужасающее рагу боли, которая казалась еще ужаснее из-за звенящей тишины, царящей в комнате. Единственным звуком, который я слышала, было мое прерывистое дыхание.

– Ты хочешь именно этого, Кэлли? Ты хочешь увидеть меня настоящего?

– Вас настоящего, а не электронную мозаику.

– Настоящего меня.

Его голос был тихим. Безнадежным.

– Да, – выдохнула я.

– Хорошо.

Его электронное лицо померкло и с металлическим щелчком растворилось во мраке.

Я ждала в полной темноте.

Я услышала, как шаги Старика приближаются ко мне, но он молчал. Может, он уже совсем рядом? Шума дыхания не было слышно. И тут меня осенило. Он только имитировал шаги. Это были электронные, синтезированные звуки, как и его голос. Этот человек привык играть с иллюзиями. Он не подходил ко мне ближе.

Он отошел!

Здесь осталась только я – и мертвая тишина в темноте. Я попятилась к сенсорному включателю, который заметила при входе, и прижала к нему ладонь. Свет полился потоками, освещая пустое пространство и доказывая, что я действительно одна и нахожусь в большом пустом помещении.

Я повернулась и увидела монитор, установленный высоко на стене. Он показывал воцарившийся в вестибюле хаос. Команда маршалов распоряжалась, проводя аресты и надевая наручники служащим банка тел.

Второй этап. Я снова нажала на спрятанный у меня в кармане сигнал тревоги.

– Он скрылся! – крикнула я.

Двое маршалов поддержки, которые в отдалении следовали за мной, ворвались в комнату.

– В какую сторону он ушел? – спросил высокий.

– Не знаю. Не видела.

В комнате оказалось три двери, не считая той, что находилась у меня за спиной. Старик мог убежать через любую. Высокий маршал выбрал первую дверь, его напарник – вторую, а я открыла третью. Я увидела за ней короткий коридор, который вел к двум лифтам. По их гудению я поняла, что оба находятся в движении, однако на них не было табло, которое показало бы, едут ли кабинки вверх или вниз. Я нажала вызов и влезла в приехавший лифт. Я спустилась вниз, мимо первого этажа, на уровень подземного гаража.

Я выбежала на слабо освещенную подземную парковку, ища Старика. Рядом с лифтами стояло немало шикарных машин, а менее дорогие транспортные средства рядовых служащих располагались на дальних местах. Я наклонилась, пытаясь увидеть его ноги под машинами, но никого не обнаружила. Мне хотелось найти его и сорвать с него ту маску, обнажить его полностью.

Я остановилась и прислушалась. Может, он спрятался. Мне пришлось затаить дыхание. Какой-то звук… шорох шагов. Я повернулась и обнаружила кого-то в тенях у стены, позади какого-то внедорожника.

Я бросилась туда. Этот участок был темным. Неясная фигура побежала от меня, но человек оказался в тупике. Наткнувшись на стену, человек сполз по ней, усевшись на корточки.

Это оказался Терри: тот медбрат с подведенными глазами. Он плакал.

– Киска, не дай меня арестовать! – взмолился он. – Мне в тюрьме не выжить!

– Помоги мне – и мы посмотрим, что можно сделать. – Я схватила его за локоть и заставила встать. – Где стал бы прятаться Старик?

– Он не стал бы прятаться. Он просто испарился бы.

– Которая машина его?

– Не машина. – Он поднял свои накрашенные глазки к потолку. – Вертолет.

Мы с Терри взбежали по ступенькам, выводящим на крышу. Я злилась на себя за то, что сразу не сообразила насчет вертолета.

– Так и знал, что когда-то это случится!

По его щекам текли черные ручейки туши.

– Тогда стоило бы уволиться.

Мы распахнули дверь на крышу и выбежали на холод. Громкий шум вращающегося винта и порыв ветра ударили нам в лицо, словно пощечина. Мы прищурились, пряча глаза от растрепанных ветром прядей волос, и увидели похожий на черного жука вертолет, стоящий на площадке шагах в двадцати от нас. Он еще не успел взлететь.

Через выгнутое стекло я увидела Старика, сидевшего позади пилота: он смотрел в другую сторону. Я бросилась к вертолету, низко пригибаясь, чтобы не попасть под удар лопастей. Пилот махнул рукой Старику, и тот развернулся ко мне.

Его лицо было лицом мумии из какого-то фильма ужасов.

Я влезла на шасси, схватилась за ручку двери и рывком открыла ее. Старик потянулся ее закрыть, и я поймала его за руку.

Вцепившись в край люка, я потянула его за рукав. На сиденье за ним чья-то безвольная фигура была запакована в мешок. Я не могла определить ни рост, ни пол, ни даже жив ли этот человек. Терри бежал за мной, но не смог приблизиться к вертолету. Я была одна против Старика.