Только на прошлой неделе детей из дома напротив – отчаянно вопящих – увезли маршалы. Нам повезло больше. Мы понимали, что нам пора уходить: папа отправил нам эсэмэску. Я знала: случилось худшее.

Перед тем, как попасть на карантин, папа взял с меня слово, что если этот день наступит, я не стану думать о нем, не стану горевать. Буду сильной и стану беречь брата, потому что у него останусь только я.

Ничего более трудного мне в жизни делать не приходилось.

Папа. Его больше нет. У меня в голове мелькали образы. Надежные руки: ведут, поддерживают. Обнимают.

Я прикусила язык, чтобы не расплакаться.

Не думай о нем. Заботься о Тайлере.

Будь сильной.

Мы добрались до здания старой библиотеки рядом с парком. Было совершенно темно, но наручные фонарики освещали нам дорогу. Мы забрались в разбитое окно полуподвала на задней стороне здания.

Мне в нос ударил запах отсыревших книг. И вонь от чьих-то немытых тел. Несколько ребят приютились за стеллажами и спали. Один из них меня узнал.

– Она нормальная.

Я отыскала нам местечко у стены и положила рядом наши рюкзаки.

– Уже не опасно? – спросил Тайлер между судорожными вздохами.

– Ш-ш. Все будет хорошо, – прошептала я.

Утром какой-то идиот разжег огонь, чтобы приготовить поесть, и на дым явились маршалы. Мы схватили рюкзаки и бросились бежать. Только когда мы оказались в следующей точке, отмеченной на папиной карте, я залезла в рюкзак и заметила, что у меня украли пистолет. Больше ничего не пропало. Столько тренировок – и я безоружная! У меня оборвалось сердце.

Пистолета нет. Отец был бы так огорчен! Но теперь он ничего не узнает. Он умер.

И вот сейчас, пока Родни мчался по тихим улицам, я прислонилась лбом к окну и вспоминала все те места, откуда нам приходилось убегать за прошлый год. Я расфокусировала взгляд, так что уличные огни превратились в пушистые разноцветные помпоны.

Банк тел прекратит это бегство.

В «Лучших целях» царило возбуждение. Оказалось, что моя арендатор решила начать уже сегодня вечером. Я стояла в кабинете у Дорис, которая нервно расчесывала себе волосы пальцами.

– Это не страшно, – сказала она. – Я всегда назначаю время с запасом. Но теперь нам действительно надо торопиться. Иди переоденься. – Она кивком указала на черную одежду, висевшую на вешалке. – Воспользуйся моим туалетом.

Я выполнила ее указания и вернулась уже в черной водолазке и черных брюках.

– Превосходно. Пойдем тебя отправим.

– На этот раз не едим? – спросила я. – Я вроде как проголодалась.

Дорис приложила ладонь к моей пояснице.

– Арендатор предпочитает получить тебя так. – Она пожала плечами. – Может, у нее забронирован столик в ресторане.

Мы быстро прошли в обменную – ту же, что и в предыдущие два сеанса. Трэкс и Терри уже меня ждали.

– Черный тебе идет. – Я села в кресло, и Терри потрепал меня по плечу. – Почти как мне.

Трэкс что-то проверил на компьютере и посмотрел на меня.

– Все как раньше. Просто расслабься, – сказал он. – Увидимся через месяц, Кэлли, здесь же.

Мне на лицо легла маска. Я прощально помахала своей маленькой команде.

На этот раз сны были очень странные. У Тайлера оказалась голова птенца. Меня это нисколько не смутило: просто так было. Я искала птичий корм, собираясь скормить его Тайлеру, но нигде не могла найти. Я окликнула Майкла, но его рядом не оказалось. Мы жили на какой-то брошенной ферме. Я выбежала из сарая, чтобы его найти, забралась по лестнице на сеновал. Когда я залезла наверх, то обнаружила Майкла с девицей. Это была Флорина. Они лежали на сене, окруженные сотнями апельсинов.

Бум! Бум! Бум!

Барабан сотрясал мое тело – и голова болела в такт этим ударам. Тошнотворно-сладкий запах ударил мне в нос.

Где я?

Я открыла глаза. Мир в плохо освещенном помещении весь перекосился. Я лежала на полу на боку. Я прижала к полу ладонь, чтобы подняться, и ощутила отвратительную липкость. Я понюхала свою руку. Ананас.

Вспышки лазера разрезали темное помещение. В светлые мгновения я успевала заметить людей, пытающихся выбраться отсюда: их руки взметались в воздух. Однако их все время затягивали обратно. Запоздало я поняла, что они просто танцуют под музыку.

Пара блестящих лаковых туфелек на шпильке приближалась ко мне. Мое ухо при каждом шаге ощущало вибрацию пола.

Владелица шпилек опустилась рядом со мной на колени.

– Ты как? – крикнула она.

– Не знаю.

Я не успела проверить состояние своего тела, не считая жуткой головной боли.

– Что?

– Не знаю! – прокричала я в ответ.

Он этих воплей голова заболела еще сильнее.

Она подхватила меня под локоть.

– Опля!

Она была мне ровесницей, с кривой светлой челкой, закрывавшей один глаз. Ее переливающееся платье было таким коротеньким, что, скорее, должно было называться блузкой. Может, это и была блузка. Она увела меня к стене, где музыка была не такой громкой.

– Где я? – спросила я у нее, растирая висок.

Я была совершенно растеряна.

– В клубе «Руна». – Она удивленно посмотрела на меня. – А ты не помнишь?

Я покачала головой.

– Как я сюда попала?

Она захихикала.

– Ну, ты и напилась! Тебе не помешало бы кофеинчику получить.

– Нет, не уходи… – Я и правда пьяная, или дело совсем не в этом? Меня начала охватывать паника, и я ухватилась за ее руку, словно за спасательный круг. – Пожалуйста, я…

– Давай-ка сядем.

Опираясь на ее руку, я проковыляла на шпильках через зал. Опустив взгляд, я заметила, что на мне тоже надето платье – короткое и облегающее, из металлизированной ткани. Оно холодило мне кожу. На плече у меня был ремешок от вечерней сумочки. А обута я была в шпильки: такие я прежде видела только на звездах в глянцевых журналах.

Незнакомая девица остановилась у диванчика у стены и помогла мне сесть. Мягкий. Я не сидела на чем-то настолько удобном так давно, что даже забыла, каково это.

Музыка смолкла. Я видела ночные клубы по голо – еще тогда, когда живы были родители, – но сама в таком никогда не бывала. Я даже не знала, что они все еще существуют – особенно такие, куда пускают только подростков. Неужели удачливые новички живут именно так?

– Выглядишь уже лучше.

Она мне улыбнулась.

Синий неоновый свет от бара падал прямо на наш диванчик, но даже при таком неприятном освещении она выглядела классно.

– Еще не привыкла, да? – спросила она.

– Что?

– Извини, я не представилась. Я – Мэдисон.

– Кэлли.

– Интересное имя. Тебе нравится?

Я пожала плечами:

– Наверное.

– Мне мое тоже. Приятно познакомиться, Кэлли. – Она протянула руку. Как странно! Но я ее пожала. – Так я что говорю: это твой первый раз, да?

Я кивнула:

– Да, я здесь в первый раз.

Последнее, что я помнила, – это как меня усыпляли в банке тел. Там же я и должна была проснуться. Что могло случиться? Я была на грани паники, но мне хватило ума вспомнить, что про банк тел говорить не положено. Мне надо вести себя так, как будто я имею право тут находиться.

– Миленькое платье, – сказала Мэдисон, захватывая пальцами ткань моего наряда. – Так здорово снова носить вот такие штучки, правда? И ходить по вот таким местам! Не сравнить с сидением в кресле-качалке и вязанием перед телевизором, где идет повтор сериала! – Она подмигнула и толкнула меня локтем. – Или, может, ты предпочитаешь маджонг? Или бридж?

– Угу.

Я изобразила улыбку и осмотрелась. Я совершенно не понимала, о чем она толкует.

– Кэлли, милочка, со мной можешь не притворяться.

Я озадаченно заморгала.

– Свой своего всегда узнает, юная мисс. Ты прошла все проверки. – Мэдисон стала загибать пальцы. – Без татушек, без пирсинга, без крашеных прядей… – Остальные свои доводы она стала демонстрировать на мне. – Дорогой наряд, отличная ювелирка, хорошие манеры и безупречная красота.