Я была поражена. Эта женщина явно не подозревала о том, что мне известно о задуманном ею убийстве. Конечно, Хелена знала только то, что видела в те короткие промежутки времени, когда она обитала в моем теле. Насчет моего разговора с Лорин она пребывала в неведении.

«Щедрый бонус», – сказала она. Но с большей вероятностью я погибну. Мертвым девушкам легко обещать бонусы.

Поскольку я отключилась всего на час, Хелена не могла успеть заехать домой. Она не знает о том, что я выбросила ее пистолет. Это хорошо. А вот плохо то, что я оказалась в ловушке в виде ее плана.

Я подняла голову и увидела, что охранник за мной наблюдает. Я стояла на месте слишком долго. Я повернулась к списку кабинетов. Колесики его кресла скрипнули по полу: он отодвинулся, чтобы встать.

Так кого явилась повидать Хелена? Она только что вошла: когда я очнулась, я стояла лицом к вестибюлю.

Я скользнула взглядом по списку кабинетов. Тут были в основном юристы и небольшое количество бухгалтеров. Где-то на трети списка я нашла имя, которое из него выделялось.

«СЕНАТОР КЛИФФОРД Ч. ХЭРРИСОН».

Дед Блейка.

Пока охранник шел ко мне, я продолжала смотреть на список кабинетов. Знакома ли Хелена с дедом Блейка? Наверняка это не просто совпадение! Скорее всего сам Блейк об этом контакте не знает, иначе он сказал бы, что его дед знаком с «моей» бабушкой.

– Чем я могу вам помочь, мисс? – спросил охранник.

По его голосу было ясно, что он готов вышвырнуть меня на улицу. Я просмотрела оставшуюся часть списка. Никакое другое имя ничего мне не сказало.

– Я к тебе обращаюсь! – Его тон был полон суровости и нетерпения. – Несовершеннолетняя.

Он использовал пугающий Н-козырь, который был в опасной близости от последнего Н-козыря: маршалов. Я повернулась к нему.

– Я собираюсь подняться на шестнадцатый этаж. В офис сенатора Хэррисона.

– Тебе назначено?

– Нет. Я просто собираюсь поговорить с его помощником.

Может, дело было в моем вызывающем тоне – или, возможно, подействовало то волшебное преображение, которое я получила в «Лучших целях», но он кивнул, а потом указал на электронный журнал посещений, встроенный в конторку:

– Распишись здесь. И оставь отпечаток пальца.

Я расписалась и прижала большой палец рядом с подписью. Дверцы лифта с мелодичным звоном открылись, и я поехала на шестнадцатый этаж. Я надеялась выяснить, какие отношения связывают арендовавшую мое тело старушку и деда Блейка. Тут было явно что-то не то.

Когда я вышла из лифта, передо мной оказались двери с выгравированной лазером надписью:

«РАЙОННОЕ ОТДЕЛЕНИЕ, СЕНАТОР ХЭРРИСОН».

В офисе сидевший на приеме старичок посмотрел на меня с улыбкой на губах и снисходительным взглядом.

– Сенатор Хэррисон здесь?

– К сожалению, он на мероприятии по сбору средств. Я чем-то могу помочь?

Я осмотрелась. За приемной был коридор, в который выходило несколько офисов. Кабинет Хэррисона скорее всего был в самом конце.

– А когда он вернется в офис?

– Он принимает избирателей только по предварительной записи. – Он обвел меня взглядом. – Но ты ведь слишком молоденькая, чтобы иметь право голоса, так ведь?

Он ухмыльнулся, словно эта шутка была смешной. Медицина много чего делала для старичков, но вот улучшить им чувство юмора у нее не получалось.

– Может, я старше, чем вам кажется, – сказала я.

Его ухмылка сменилась недоумением, однако он быстро взял себя в руки.

– Вот что ты можешь сделать. – Он вручил мне карточку. – Это его веб-сайт. Можешь связаться с ним через него.

Я взяла у него карточку, прекрасно понимая, что мое сообщение прочтет только программа-робот.

– На самом деле мне следовало объяснить вам, в чем дело. Я пишу эссе по заданию домашнего учителя и надеялась, что сенатор мне для него что-нибудь скажет. А мне нельзя записаться к нему на несколько минут? Мне много времени не нужно.

Он смягчился.

– Сенатор – человек весьма занятой, – сказал он. – Он собирается переизбираться, знаешь ли.

Суровая старушка заявилась из первого кабинета и встала у него за спиной.

– Это ты! – Она негодующе посмотрела на меня. – Я ведь говорила, чтобы ты больше сюда не возвращалась!

– Мне? – переспросила я. – Я здесь никогда раньше не бывала.

– Я ничего не знал… – сказал ей мужчина, разводя руками.

– Ты в тот день болел, – объяснила она. Обращаясь к нему, она не сводила с меня взгляда. – Вызови охрану. На этот раз мы передадим ее маршалам!

Он взялся за телефон.

Значит, Хелена уже бывала в этом здании! Мое тело здесь уже было – с Хеленой внутри.

– Когда я здесь была?

– Не держи меня за идиотку!

Старушка двинулась ко мне, а я начала пятиться.

Я задом наткнулась на дверь. Повернувшись, я открыла ее и побежала по коридору. Я махнула рукой у пластины лифта, но кабина оказалась на другом этаже. Я повернулась к двери на лестницу, распахнула ее и побежала вниз. Паутина цеплялась за мое лицо, волосы, рот. Я проклинала старичков, не признающих лестницы. Я не знала, смогу ли опередить охранника из вестибюля. Я представила себе, как он дожидается меня с автоматическими наручниками.

Когда я добралась до первого этажа, то остановилась, чтобы перевести дыхание, а потом осторожно заглянула в дверь. Охранник стоял у лифта, дожидаясь, чтобы я из него вышла. Я бросилась к выходным дверям. К тому моменту, как он развернулся, он уже не успевал меня догнать: его стариковские ноги не могли соперничать с моими. Я пробежала полквартала еще до того, как он добрался до дверей.

– Хелена, что ты сделала с моей жизнью?

Но если у нас с ней и была связь, отвечать она не стала.

Я сидела в спальне Хелены за компьютером и лихорадочно пыталась найти информацию о сенаторе Хэррисоне. Речь шла о моей жизни! Что Хелена сказала сенатору? Раз она находилась в моем теле, это произошло всего несколько дней тому назад. Было бы полезно узнать о нем как можно больше – на тот случай, если служащие сенатора все-таки вызывали маршалов.

Я старалась действовать как можно быстрее. В качестве сенатора Хэррисон принимал участие во множестве программ, касающихся новичков, однако его любимым детищем, похоже, была некая организация, носившая название «Молодежная лига». Могло ли это как-то быть связано с дочерью Хелены? Не могла ли Хелена попытаться заручиться его помощью в вопросе исчезновения Эммы?

Возможно, он отказался принимать участие в ее расследовании. Хелена могла обратиться к сенатору за помощью – может быть, в надежде прекратить деятельность банка тел – и получила отказ. А потом, вероятно, она сочла его виновным в смерти своей внучки.

Настолько виновным, чтобы его убить?

Я продолжала сомневаться в своей теории, пока не отыскала в новостях ключевую дату. Хэррисон должен был стать почетным гостем на вручении наград «Молодежной лиги» девятнадцатого числа: и как раз к этому дню относилась последняя запись в календаре Хелены. Это мероприятие должно состояться послезавтра вечером. И время оказалось именно такое, как в пометке Хелены: двадцать часов.

Я знала, кто именно может больше всего рассказать мне про сенатора. Я позвонила Блейку.

Когда я добралась до смотровой площадки на Малхолленд-драйв, уже смеркалось. Красная спортивная машина Блейка оказалась единственной, припаркованной на съезде. Я подъехала и остановила свою машину рядом.

Блейк сидел на парапете и смотрел, как солнце уходит за горы.

– Привет.

Он протянул мне руку и втянул на парапет, чтобы я села рядом с ним. Я зацепилась ногами за нижнюю перекладину и взялась руками за верхнюю. Склон круто уходил вниз.

– Я видел твоего друга. – Он смотрел вдаль. – Я отдал ему деньги.

Я почувствовала, как у меня из плеч уходит напряжение.

– Что он сказал?

– Спросил, кто я такой. Я ответил, что я твой друг.