– Ila justicca vei cala, – прошептал Локк, двигаясь навстречу противнику и вытаскивая из ножен рапиру Рейнарта.

Теперь их разделяло каких-нибудь два ярда.

– Да, цвет правосудия – красный. – Серый король слегка согнул ноги в коленях и чуть опустил острие рапиры – такую стойку каморрские фехтовальщики называют «выжидающий волк». – Воистину так.

Локк ринулся в атаку еще прежде, чем Серый король договорил; стальной клинок рассек воздух, сверкнув серебристой молнией. Серый король отразил удар средней частью лезвия и мгновенно сделал встречный выпад – в проворстве он явно не уступал Локку, а возможно, даже и превосходил его. Ламора избежал прямого колющего удара в грудь лишь потому, что успел отпрыгнуть назад (довольно неуклюже, прямо скажем). Он приземлился на корточки и резко выкинул вперед левую руку, чтобы не шлепнуться задницей на пол. А в следующий миг повернулся всем корпусом вправо, одновременно приподнимаясь с корточек в полуприсед, и в левой руке у него невесть откуда появился кинжал, которым он повращал в воздухе.

– Хм… – сказал Серый король. – Надеюсь, ты не собираешься фехтовать на веррарский манер. По-моему, совершенно дурацкая школа.

– Ты бейся, как тебе угодно. – Локк с вызывающим видом поводил кинжалом вправо-влево. – А я постараюсь не очень запачкать кровью твой плащ.

Театрально вздохнув, Серый король выхватил один из двух длинных кинжалов, висевших у него на поясе, и выставил вперед, держа прямо над рапирой таким образом, что два клинка напоминали раздвинутые клещи, нацеленные на Локка. Затем он сделал два нелепо высоких прыжка вперед.

Локк невольно бросил взгляд на его ноги и еле успел сообразить, что своими дурацкими подскоками Серый король как раз и хотел отвлечь его внимание. Локк резко метнулся вправо и лишь чудом отразил кинжалом молниеносный выпад. Ответный же удар Серый король отбил с такой легкостью, словно заранее знал, куда тот будет направлен. Проклятье! Анатолиус снова оказался проворнее него.

Последовало несколько секунд отчаянной схватки. Клинки стремительно мелькали, чертя в воздухе призрачные серебристые узоры – выпад и отскок, ложный выпад и атака, удар и отбив. Локк старался держаться вне досягаемости ударов противника, более сильного и длиннорукого, а Серый король с поразительной точностью и легкостью отражал каждый его выпад. Наконец они отскочили друг от друга и на миг застыли на месте, тяжело дыша и глядя друг на друга с бешеной злобой бойцовых псов.

– Ну что ж… – промолвил Серый король. – С тобой все понятно.

Почти небрежным движением он выбросил вперед рапиру; Локк снова отпрянул и кое-как отбил клинок, слабо стукнув острием по острию, будто мальчишка на первой неделе обучения. Глаза Серого короля заблестели.

– С тобой все яснее ясного.

Снова небрежный выпад, и Локк снова отпрыгнул назад.

– На самом деле в фехтовании ты не особо силен, верно?

– Мне же выгодно, чтобы ты так думал, правда?

Серый король расхохотался:

– Ну уж нет! Нет, нет, нет! – Одним решительным движением он скинул плащ на пол и хищно оскалился, отчего на худом лице пролегли глубокие складки. – Хватит шутить. Хватит валять дурака.

И он бросился в атаку, быстрый как молния и свирепый как тигр. За ним стояло двадцать лет боевой практики и двадцать лет черной ненависти. Краешком сознания Локк отстраненно отмечал свою несостоятельность против Серого короля, продолжая отчаянно отбиваться, не успевая следить глазами за стремительно мелькающим клинком, который раз за разом впивался в него.

Один укол, второй, третий – в левое запястье, в предплечье, в плечо.

Холодное удивление поразило Локка даже сильнее, чем боль. Потом по скользкой от пота коже поползли щекотные струйки горячей крови, и из-под ложечки поднялась волна тошноты. Кинжал выпал у него из левой руки, обагренный не чужой кровью, но собственной.

– Наконец-то мы оказались в обстоятельствах, где хитрость и притворство тебе не помогут, Ламора. – Серый король резко взмахнул рапирой, стряхивая с острия кровь Локка, и мельком взглянул на красные брызги, разлетевшиеся дугой по полу. – Ну что ж, прощай.

Он снова шагнул вперед. В свете алхимических фонарей лезвие его рапиры казалось алым.

– Аза Гийя, – прошептал Локк, – помоги мне свершить правосудие над убийцей моих друзей. Помоги мне воздать кровью за кровь!

Возвысив голос до крика, он сделал яростный выпад, промахнулся, отскочил и тотчас вновь ринулся на противника, вкладывая в удары всю свою ненависть и весь свой страх, орудуя клинком так быстро, как никогда еще не орудовал. Однако Серый король отпрыгивал и уворачивался с такой легкостью, словно сражался с малым ребенком.

– Похоже, Ламора, – сказал он во время очередной паузы, – конечная разница между нами состоит в том, что я, в отличие от тебя, знал, что делаю, когда остался здесь дожидаться нашей последней встречи.

– Нет, – задыхаясь, проговорил Локк. – Разница между нами в том, что я, в отличие от тебя, отомщу своему врагу.

Ледяная боль пронзила левое плечо Локка, и он в ужасе уставился на клинок Серого короля, на добрых три дюйма воткнутый ему в грудь над самым сердцем. Серый король яростно крутанул рапиру и выдернул, чирканув лезвием по ребру. Локк рухнул на колени и инстинктивно выставил вперед беспомощную левую руку, чтобы остановить падение.

Но и инстинкт тоже подвел его: при столкновении с полом кисть неуклюже подвернулась и запястье сломалось с тошнотворным хрустом. Дыхание перехватило от дикой боли, Локк даже вскрикнуть не смог. А в следующий миг Серый король с размаху ударил его ногой в висок, и мир разлетелся на тысячи разноцветных осколков и закружился сумасшедшим калейдоскопом перед глазами, застланными пеленой жгучих слез. Рапира Рейнарта со стуком покатилась по полу.

Локк сознавал, что лежит спиной на жестких половицах. Сознавал, что перед глазами стоит кровавый туман. Сознавал, что в сломанном запястье ослепительными вспышками пульсирует боль и кровоточащая дыра в груди горит мучительным, нестерпимым огнем. Но яснее всего он сознавал, что потерпел позорное поражение, что три мертвых друга теперь останутся неотомщенными и души их вовек не обретут покоя, потому что Локк Ламора проиграл схватку с Серым королем.

Он судорожно втянул в себя воздух, и новая вспышка чудовищной боли обожгла грудь и спину. Но теперь именно эта всепоглощающая боль, именно эта безумная, кровавая мука заставила Локка подняться с пола. Взревев по-звериному, он подтянул колени к животу и рывком вскочил на корточки, пытаясь схватить Серого короля за пояс.

Смертельный удар рапиры, нацеленный Локку в сердце, пришелся в левую руку. Клинок пронзил насквозь предплечье и вышел с другой стороны. Совершенно обезумев от боли, Локк резко вскинул руку вперед и вверх, не давая противнику выдернуть рапиру. Застрявшее в предплечье лезвие рвало в клочья мясо и пилило сухожилия, в то время как мужчины отчаянно боролись.

Перед самыми глазами Локка блеснул кинжал Серого короля. Движимый животным инстинктом, Локк пустил в ход единственное оружие, имевшееся в его распоряжении. Он со всей силы впился зубами в пальцы, сомкнутые вокруг рукояти, и прокусил до костей. Противник с воплем выронил кинжал и не без труда вырвал руку. Локк выплюнул кровавые лохмотья кожи.

– Да сдавайся ты! – проорал Серый король, обрушивая кулак на голову Локка и сразу же нанося страшный удар в нос.

Здоровой правой рукой Локк попытался вытащить из ножен второй кинжал Серого короля. Серый король со смехом оттолкнул его руку.

– Тебе не победить! Тебе не победить, Ламора! – выкрикивал он, осыпая градом ударов Локка, который вцепился в него отчаянной хваткой, какой тонущий человек вцепляется в плавучее бревно. Со свирепым хохотом Серый король молотил противника по голове, по лицу, по плечам, норовя попасть кулаком прямо в кровоточащую рану. – Тебе… меня… не одолеть!

– А мне и не нужно, – прошептал Локк, поднимая к нему залитое кровью и слезами лицо с разбитыми губами, сломанным носом и помутненными глазами. Он дико осклабился. – Мне не нужно тебя убивать, ублюдок. Мне нужно просто задержать тебя здесь… до прихода Жана.