Роберт включил радиомаяк, махнул рукой второму джипу, и полковник завёл мотор. На этот раз Кожевников не стал устраивать гонок. Ехали на приличной скорости, но ямы и колдобины получали от него вполне достаточное уважение, которое поддерживал и Ахмет регулярными докладами "всё чисто". Это было непривычно, и бодрило больше, чем прежние атаки ВВС США, так что через час продвижения в сторону Кабула Юра ощутил нечто вроде облегчения, когда Ахмед доложил о цели на двенадцать часов.

Вскоре на горизонте загудела точка. Это был вертолёт, но агрессивный или мирный, дисплей Ахмета пояснить не мог, просто высветил сверху точку и "погнал волну", на этот раз двойную.

- Юра, придётся отбиваться. - Сказал Ахмет. - Джерри отключит его пушки и встроенные пулемёты, но в Анаконде может торчать и стрелок со своим пулемётом, по опыту знаю. Простой или крупнокалиберный, не знаю, но уж точно без всякой электроники. -

- У нас тоже есть. Крупнокалиберный. - Юрка обрадовался возможности хоть что-то делать. Невыносимость ожидания исчезла в приливе злости. Откинув брезентовый верх машины, вцепился в рубчатые рукояти тяжёлого пулемёта, и передёрнул затвор. Роберт зажёг оранжево-зелёную дымовую шашку - для проформы запалил, на авось, потому что вертолёт явно атаковал. Но вдруг пилот рехнулся, и передумал стрелять по своим? Хотя казался нормальным, нацеливая скорострельные пушки, способные за пару секунд превратить обе машины в железные клочья. Но когда Анаконда с грохотом пронеслась над головами, так и не выстрелив, на лице Роберта вспыхнула улыбка сумасшедшего - на железном брюхе ясно виднелась знакомая ооновская эмблема. Он вцепился в локоть с воплем "Не стреляй, это наши!", спасая вертолёт от очереди стограммовых свинцовых "карандашей" с никелевым наконечником.

Американцы извечно перебарщивают с оптимизмом. Всё у них всегда о,кей, и наплевать на реальность. А стальная "реальность" между тем развернулась, догнала и зависла, глядя пустыми жерлами своих автоматических пушек. Которые не стреляли. И опять не стреляли. И...когда пилот в этом убедился, он развернул вертолёт бортом, в котором распахнулась железная дверь. Из чёрного проёма выщелкнулось пулемётное дуло, и не тратя времени на всякие церемонии вроде прицеливания, выбросило длинное пламя пулемётной очереди по второму джипу. Тот резко вильнул в сторону, и перевернулся. Вокруг него вздыбились песчаные фонтаны Из шести морских пехотинцев, что находились в машине, выскочить попытался лишь один - пуля сорвала его голову, словно орех.

Юрка стряхнул руку американца, и повернув пулемёт, нажал на спуск - загрохотавшая очередь наискось хлестанула по вертолётной морде, заставив вздыбиться и резко отвернуть винтокрылого упыря. Это сбило прицел пулемётного виртуоза, который перенёс огонь на них. Вокруг джипа засвистел воздух, а два гулких удара по правому борту заставили Кожевникова резко крутануть руль.- Стой! - заорал Юрка, с трудом удержавшись на ногах. Трудно попасть в вертолёт на ходу, и полковник успел это сообразить - машина развернулась и встала, как по заказу борт-стрелка - такой профессионализм и спасает жизнь. А вертолётчик на миг забыл про своего снайпера за пулемётом, и пока выравнивал и поворачивал стальную махину, Юра успел поймать летающего урода в прицельный круг. Они начали стрелять одновременно. Тот, сверху, извернулся невесть как, и ухитрился из пикового положения вздыбить песок позади джипа и пробить колесо прежде, чем точная очередь в дверной проём отсекла его от желания шевелиться. Словно монеты от должника, пули звякнули в кошельке кредитора - сполна расплатились? Сполна...Вертолёт шатнуло, словно пьяного, и повело в сторону. Он пытался выровняться и подняться, но вторая очередь оставила чёрные дыры под винтом и толкнула набок. Тёмную тушу крутануло на месте, она задрала хвост, и тяжело рухнула мордой в песок, упала набок, вздыбив тучу пыли. В этот пыльный клуб Юрка и послал остаток боезапаса - и получил отклик в виде гулкого взрыва и языков пламени.

Спасать вертолётчиков как-то никому не пришло в голову. Быстро поменяли развороченное пулей колесо на запасное, и снова помчались, затравленное поглядывая в синие небеса - чистые и честные глаза ЦРУ, которое всем, всем, всем хотело только добра. Всем американцам. И пусть мелкие тараканы вроде них не пытаются мешать этим благим намерениям. ЦРУ использует всю мощь народа и страны, чтобы растереть их в чёрную грязь...- примерно такие мысли вспыхивали в голове под тряску в побитой машине, когда он глядел в раскаленную синеву неба, вдыхая раскалённый воздух пустыни пересохшим горлом.

Оно бы и использовало, треклятое Разведуправление США, кто бы сомневался, да тараканы оказались шустрыми, и времени применить всю мощь просто не дали. Только ещё один Томагавк, крылатую ракету в две тонны весом, и в десять тонн тротилового эквивалента, и успело швырнуть ЦРУ в пронырливых тараканов в десятке километров от пригородов Кабула - от отчаяния, может быть. Возможно, надеялись на суперточность ракеты - не взорвётся, так просто тушей своей раздавит, когда на джип шмякнется. Но туша пропахала пустыню в трёх метрах от борта джипа, оглушив грохотом и обдав песком и жаром - Кожевников опять сумел увернуться, в ГРУ раззяв не держат.

Возможно, именно тогда в голову Юры и забрела неясная мысль, которая много позже окрепла и превратилась в уверенность - ничего нового в войну цивилизация не принесла. Нового по сути, в самом принципе. Нет, прежнее кидание камней, с чего и начинали дикари. Кидание на огромные расстояния, и с многократным усилением удара с помощью взрывчатой начинки камня. Но принцип тот же. Побеждает нация, которая кидает камни точнее. Дело вовсе не в весе камней. Дело в точности. А она достигается... непросто. Напряжением всех и вся возможностей страны. А точнее, людей, которые там живут.

Машина въехала на пыльное, разбитое гусеницами танков шоссе, и устремилась к городу. На въезде находился пост американских войск, походивший на маленькую бетонную крепость. Чернокожий сержант, что вышел на дорогу под прикрытием двух пулемётов, рукой махнул, разрешая проезд, едва разглядел лица. Он тормозил для проверки только машины афганцев. Второй пост, в трёхстах метрах, из афганцев- союзников, вообще остался равнодушен - тем в голову не могла забрести дикая идея проверить американский джип. По всей видимости, агентура ЦРУ явно витала в небесах. В Кабуле, набитом американскими войсками и вооруженными афганцами, они оказались в большей безопасности, чем в безлюдной пустыне. Бросать бомбы на Кабул ЦРУ не рискнёт. Попробует прихлопнуть по другому.

Ахмет понял это первым, и выключил свой прибор, просто вытащив белый цилиндрик Джерри. И сунул его небрежно и привычно в нагрудный карманчик. Юра как-то постепенно забыл про опасность, наблюдая шумные улицы города, толпы афганцев и весьма частые американские блокпосты на перекрёстках - напряжёние мышц потихоньку спадало, а голова болела всё сильнее. Пожалуй, получил сотрясение мозга - порой плыло в глазах. И подташнивало.

Полковник Кожевников остановил джип уже недалеко от российского консульства, на относительно тихом перекрёстке. Стайка ребятишек играли в войну, да три женщины в чёрных балахонах обсуждали свои новости.

- Что случилось? - насторожился Роберт.

- Поговорить надо. Юрка, ты ему не всё переводи. - Ответил Кожевников по русски. Он развернулся, чтобы глядеть назад, ухватясь рукой за край кресла и согнув ногу. - Ну, что? Проверим на гнильё нашего генерала? -

- Сделаю, что надо. Только голова сильно болит. Лишь бы не сложно, я плохо соображаю. -

Полковник говорил, часто облизывая сухие губы и пристально глядя в глаза, словно искал там нечто вроде подвоха.

- Задача простая, как у первоклашки, не волнуйся. Пойдёшь вот по этой улице, всё время прямо. Возьми автомат в руки, так, на всякий - тут район тихий, днём на американцев не нападут. Тем более, на русского. Ты с Калашом и в тельняшке, вид одичалый - ну, чистый шурави-десантник, афганцы по таким соскучились. Даже талибы поздороваются, зуб даю.- Кожевников улыбнулся и подмигнул.- Словом, не дрейфь.-