Демон был терпеливым существом. Ожидание его не тяготило. Его не огорчало, если ждать приходилось несколько дней или недель. Он научился ждать, чему помогло то, что его жизнь была так длинна и время было не важно. А в этих обстоятельствах ждать было легко, когда награда обещает быть такой богатой. Много раз бывало, что ждать не стоило и время было потрачено впустую, но только не сейчас. Демон уже прождал несколько столетий. Он уже давно не был близок к тому, чтобы возложить свои руки на один из черных посохов, а именно со времен крушения старого мира и уничтожения последнего из Рыцарей Слова. Возможность того, что это случится теперь, была захватывающей и непреодолимой, а его потребность в этом просто огромной.

Обладание властью влекло демона сейчас как и всегда — властью над жизнью и смертью. Скоро и та власть будет его, и удовлетворение, которое он почувствует, когда это случится, стоит любых ожиданий.

Поэтому он сидел там, на поле бойни, чувствуя запах смерти вокруг него, острый и резкий в ночном воздухе. Он упивался им по привычке, почти не удосуживаясь уяснить, что делает это. Он упивался им так часто, так бесконечно был им окружен, что больше не испытывал к нему особого интереса. В любом случае, те мертвые, что лежали у его ног, ничего не стоили. Только жизнь носителя имела настоящую значимость.

И лишь его предвкушение, как он заберет эту жизнь, имело значение.

Будь он менее погружен в опьяняющие запах и вкус смерти и менее одержимым тягой к власти черного посоха, он смог бы почувствовать присутствие Пру Лисс, которая пряталась не более, чем в ста ярдах от него. Он бы уловил дуновение ее странной магии или шепот дыхания ее спутницы. Но этой ночью, на этом месте, с мыслями, направленными в другую сторону, ему не удалось этого сделать.

Время шло, и пару раз ему показалось, что он слышит какое–то шевеление в темноте преддверия к проходу. Но почти не стал задумываться на этим, полагая, что это был один из тех несчастных, которым удалось уползти от гор мертвецов в тщетных попытках добраться до безопасного места в Гленск Вуд. Такая безопасность была иллюзией, учитывая то, что он планировал для живущих в долине. Даже если это было что–то или кто–то, намеревающиеся ему навредить, его это не волновало, потому что ничто, чем люди или им подобные обладали, не могло представлять для него никакой угрозы. Он уже видел самое лучшее, что у них было, и оно тоже оказалось ничем.

Только носитель посоха мог ему навредить, а он сам быстро справится с ним, как только тот появится. Новый носитель магии не идет ни в какое сравнение с таким, как он, практикующий обладатель магии, опытный пользователь и существо, договорившееся со смертью.

Он наблюдал, как медленно рассеивается темнота, как рассвет встает из–за гор на востоке, как отступают тени и исчезают одна за другой. Наступает новый день и он сдержит обещание чего–то чудесного.

Затем внезапно он увидел одинокую фигуру, идущую по предгорьям на запад, медленно обретающую форму по мере выхода из мрака. Человек, несущий черный посох. Он едва смог поверить в свою удачу.

По нему пробежало предвкушение, пока он наблюдал приближение этого человека.

Пан почуял мертвых задолго до того, как увидел их; бриз, дующий с гор, принес зловоние туда, где он пробирался ранним утром. Склоны впереди были изрезаны оврагами и ямами, образуя тени, которые скрывали тела, пока он не оказался примерно в ста ярдах от них. Он был потрясен их числом. Сотни, а может тысячи, заполонили всю окрестность, скрученные и свернувшиеся в момент смерти, сплетенные в невообразимые клубки из конечностей и тел. Он не мог сказать, кем они были, и не мог даже предположить, что привело их сюда, так близко от прохода Деклан Рич, но почти с уверенностью решил, что они должно быть пришли из долины. Беженцы, наверное, спасавшиеся от какого–го ужаса, который случился в его отсутствие.

Или что–то еще?

Когда он подошел поближе, то понял, что среди мертвых были и люди, и Тролли, и по всей вероятности, они убили друг друга. Некоторые по–прежнему сцепились в смертельной схватке, вооруженные, держа друг друга руками. Тролли были в доспехах, а люди нет, но последних было так много, что он понял: у них не было оружия и доспехов, однако они брали числом. Сражение было ожесточенным и никто не выжил. В числе погибших были женщины и дети, а также мужчины, молодые и старые. Видимо, Тролли ожидали этот исход и напали на путешественников, как только они начали спускаться по склонам после выхода из прохода.

Он наклонился и рассмотрел их лица. Двоих он узнал сразу же. Они были из Гленск Вуда. Мужчина был плотником, а женщина — его женой. Они жили неподалеку от того места, где он вырос. Он огляделся в недоумении и нашел еще больше знакомых лиц.

Они все были из его поселка.

Затем он увидел одинокую фигуру, сидевшую посреди мертвых спиной к скальной стене, почти полностью скрытый в темноте. Он выпрямился и присмотрелся внимательнее, пытаясь разглядеть, кто это. Он сделал шаг вперед, затем второй, потом еще несколько.

Фигура резко поднялась и направилась ему навстречу, выйдя из темноты на свет зари. Это был Скил Эйл.

В тот же момент Пан понял, что за все случившееся здесь ответственность лежит на Серафике. Он понял это инстинктивно, так же, как он читает знаки и может определить направление движения всего лишь по одному шарканью сапога по камню. Это все сотворил Скил Эйл, все эти мертвые люди, люди из Гленск Вуда, которые доверились ему и пошли за ним. Юноша покраснел от злости, желая узнать, как Серафик ухитрился найти способ убить всех в поселке. Были среди мертвых родители Пру? Были ли тут сама Пру? Айслинн? Сколько остальных, кого она знал всю свою жизнь? Сколько их лежат мертвыми у его ног, и все из–за этого одного ненавистного человека?

Он рванулся вперед, разгоряченный от гнева, и, наверное, продолжил бы идти, как вдруг руны, вырезанные на его черном посохе, начали неистово гореть. Их свет был настолько внезапным и ярким, что он замер на месте. В этом предупреждении нельзя было ошибиться. Он это знал точно из того, что ему рассказал Сидер. Когда поблизости была крайняя опасность, руны должны засветиться. Однако какая опасность угрожала ему здесь? Не от Скила Эйла. Он был коварным и манипулировал людьми, но Пан справился бы с ним и без посоха. Значит, что–то еще.

Потом он вспомнил про демона, который, по словам Пру, охотился на него, и он огляделся в поисках каких–либо его признаков. Но на поле бойни больше ничего не двигалось. Здесь были только Скил Эйл и он сам. Он стоял на месте, размышляя. Демон мог скрываться в проходе, но зачем ему это делать, когда он был достаточно близок для нападения? Рассчитывает ли он на то, что Серафик каким–то образом отвлечет его?

У него было слишком много вопросов и слишком мало ответов. Он должен действовать на том, что видел.

— Что здесь произошло? — выкрикнул он.

Скил Эйл покачал головой, подходя на несколько шагов ближе.

— На жителей поселка напали Тролли, когда они прошедшей ночью вышли из прохода. Они убили друг друга. Даже Арик Сик мертв. Он лежит тут. — Жестом он указал на тело рядом с собой. — Хочешь сам взглянуть?

— Куда шли все эти люди? — спросил Пан, игнорируя его предложение.

— Найти новый дом за пределами долины. Какое–нибудь безопасное место. Я вел их туда. Мне был послан сон, в котором юноша Ястреб сказал мне, куда идти. — Он покачал головой. — Но я привел их лишь к этому. Мой собственный народ.

В его словах звучала искренняя печаль, но Пан не поверил этому.

— Однако, ты выжил, а они все умерли?

— Жестокая насмешка судьбы. Меня свалили с ног в самом начале и я был придавлен телами. Я пролежал, пока все не закончилось, оглушенный и окровавленный, не в силах пошевелиться.

— А твоя хваленая магия? Ваше ораторское искусство? Ничего не помогло?

— Не дразни меня, мальчишка. Я сделал все, что мог. Я не обязан отчитываться ни перед тобой, ни перед кем–либо еще.