Она медленно кивнула:

— Это будет нелегко, но я постараюсь. Обычно, Пог держит слово, но он находится под сильным влиянием Скила Эйла. Также может вмешаться и совет. Где ты будешь, если это случится?

Он замялся:

— Я сказал, что узнаю, придет ли на помощь нам Адриан Эсселлин, как он обещал. Пог беспокоится, что люди из Гленск Вуда недостаточно сильны, чтобы самим остановить нападение на Деклан Рич, если таковое произойдет. И правильно беспокоится. Я видел размеры армии Друджей.

Она подняла на него тяжелый взгляд.

— Ты пойдешь на поиски Эсселлина до того, как найдешь Пру Лисс? Почему мне в это очень трудно поверить? Думаю, ты рассказываешь мне то, что сказал Погу, а не то, что у тебя на уме.

— Наверное, так и есть. — Он покраснел от этого признания. — Ты слишком хорошо меня знаешь. Я не могу оставить там Пру. Ты больше ничего о ней не слышала, нет? Совсем ничего с тех пор, как я ушел к Деклан Рич?

Она покачала головой.

— Ни слова. Я не ошиблась в тебе, ведь она является твоей главной задачей. Я бы поступила точно так же. — Она наклонилась вперед на своем стуле. — Но я должна добавить новых сложностей в твои планы. И тебе не понравится услышать это даже больше, чем мне о том, что ты привел в Гленск Вуд убийцу Сидера. Опарион Амарантайн мертв. Он был убит несколько дней назад. В этом убийстве обвиняют его дочь, Фрину. Королева посадила ее под замок и обвинила в отцеубийстве. По всей вероятности, если ничего не произойдет, чтобы это изменить, ее будут судить, признают виновной и казнят по–эльфийски.

Пантерра не знал, что значило по–эльфийски, и не хотел это узнать.

— Фрина не убила бы своего отца. Здесь что–то не так. Кто–то другой должен быть замешан в этом.

— Так может быть. Ходят слухи про Королеву и первого министра. Она быстро заняла трон сразу после смерти своего мужа, а первый министр был скор поддержать ее право на это. До сих пор никто не осмелился бросить им вызов. Кое–кто высказался, но им быстро заткнули рты. Думаю, ты хотел сказать, что у них был мотив.

— Ты считаешь, что мне сначала нужно пойти туда? — спросил он.

— Да. Я думаю, что тебе следует сходить туда, когда ты отправишься за Пру. Может быть, тебе удастся что–нибудь сделать, чтобы помочь Принцессе. Я знаю, что она тебе нравится. Знаю, что она для тебя значила. Конечно, не так, как Пру. Но достаточно, чтобы ты не смог полностью от нее отказаться.

Он замялся. Так что же Фрина значила для него? Он поможет ей, если сможет, но окажется ли это правильным, если будет стоить времени, которое он мог бы потратить на поиски Пру? Сколько еще он будет жертвовать ею, пока цена не станет слишком огромной?

— Я не могу пока принять решение, — признался он, глядя в сторону. Он устал, так устал. Все, чего он хотел, это лечь и закрыть глаза.

Она встала и подошла к нему.

— Иди домой и ложись спать, Пантерра. Решение, что делать, подождет. Возвращайся и мы поговорим, если захочешь. Что бы ты ни решил, знай, я поддержу тебя. И еще, я помогу тебе. Я могу послать Брики узнать, что случилось с Эсселлином. Брики вернется и нам станет ясно, намерен ли Король исполнить свое обещание помочь нам в нашей борьбе против Друджей.

Она помогла ему подняться, проводила до двери и вывела наружу. Он стоял рядом с ней, пытаясь что–то сказать на прощание. Но не нашел слов. Он прошел по веранде, спустился по ступенькам, а потом вдруг обернулся.

— Прости меня за Сидера, — сказал он. — Мне бы хотелось сделать гораздо больше, чтобы помочь ему.

Она улыбнулась.

— Ты делаешь это сейчас. Думаю, именно этого он и хотел. Ступай домой.

Он еще раз повернулся и удалился.

Скил Эйл подождал, пока Пантерра Ку благополучно покинул палаты совета, прежде чем принести свои извинения и оставить Пога разбираться с пленником. У него были дела поважнее, чем стоять тут, оплакивая свои потерянные шансы, хотя он не мог не думать о них. Все еще разъяренный от стычки с мальчишкой, он направился глубоко в лес. Он выбрал дорожку в противоположном направлении, даже удлинив свой путь, но не желая случайно столкнуться где–нибудь с этим мальчишкой. Он опасался Пантерру Ку еще больше, поскольку тот носил черный посох, хотя этот посох не был причиной его осторожности. До сегодняшней встречи мальчик должен был бояться его. Он должен был уступить ему в вопросе пленного Тролля; он не должен был спорить с ним или даже так стоять перед ним.

Но мальчика словно подменили. Наверное не обошлось без вмешательства этого посоха, но Скил Эйл подумал, что скорее всего так произошло из–за того, что он провел какое–то время с Сидером Аментом. Он по–прежнему мог быть мальчишкой, но его самоуверенность и решимость показывали, что он стал мужчиной. Пантерра Ку и раньше доставлял неприятности, а теперь стало еще хуже. Он был опасен.

К счастью, для этого было лекарство.

Серафик двигался через поселок, следуя по редко используемым дорожкам и тропам, которые помогали ему избежать любопытных глаз и назойливых расспросов. Не то, чтобы было много желающих побеседовать с ним, когда они замечали его, но время от времени кто–нибудь, кто следовал учению Ястреба, настаивал на этом. Как духовный лидер, он вряд ли мог отказаться от разговора с верующими.

Его мысли на мгновение переключились от Пантерры Ку к вопросу пленника Друджа и угрозы от армии, расположившейся за пределами долины. Ему как–то нужно найти способ встретиться в Матуреном этого народа, чтобы обсудить взаимную заинтересованность в судьбе этой долины. Друджи вряд ли поверят, что такие интересы существуют, но Скил Эйл убедил бы их в обратном. В этом есть что–то для каждого; просто это нужно объяснить понятными для всех словами.

Для этого ему понадобится помощь сына Матурена, а это означает, что нужно найти способ забрать его незаметно из Гленск Вуда. Или, по крайней мере, держать его под рукой, чтобы можно было использовать его при необходимости.

Скил Эйл долго и тщательно думал о своем будущем с тех пор, как мальчишка принес весть совету поселка о крушении защитной стены. Мир изменился и все уже не будет таким, как прежде. Жизнь в долине изменится и тем, кто выживут, придется начинать сначала. Те, кто внутри и снаружи, независимо от своего вида, должны объединиться в поисках гармоничных отношений. Последствия этого могут быть жестокими, но нельзя уйти от неизбежного. Необходимо лишь избежать наихудшего, и он уже решил, что силы оружия на поле боя, в любой форме, будет недостаточно, чтобы защитить верующих.

Или его самого.

А нужно было что–то совершенно другое. То, с чем только он, с его значительными навыками и особыми способностями, мог справиться. Он добрался до старой хижины еще засветло, окружающий лес был наполнен тучами кровососущих насекомых и толстыми слоями кипящей жары. Здесь было не место для слабонервных и неосторожных, но Скил Эйл не принадлежал ни к тем, ни к этим. Он обрызгал себя ароматами, отгоняющими насекомых, а за всю свою жизнь научился переносить жару, поэтому он подошел к крыльцу и остановился в ожидании.

На этот раз старик не появился. Вместо него из дома вышел Боннесант и встал, глядя на Серафика, его блаженное молодое лицо сияло внутренним светом. Я лишен каких–либо преступных мыслей, казалось, говорило оно. Я в мире с тем, кто я есть.

Что, вероятно, так и было, осознал Скил Эйл. Безумие принимает самые разные формы.

— Ваше преосвященство, — приветствовал его мальчик, поклонившись в пояс и вытянув руки. — Что я могу для вас сделать?

— Помнишь мальчишку и девчонку, которых я посылал тебя найти в городе Арборлон несколько недель назад?

— Конечно.

— В тот раз ты не справился, но обстоятельства предоставляют еще один удобный случай. Что скажешь?

Мальчик улыбнулся, его гладкое лицо лишь слегка сморщилось.

— Я рад новой возможности. Какие указания на этот раз?

Скилу Эйлу не нравилось смотреть на мальчика снизу вверх, но он не хотел, чтобы тот узнал о такой проблеме. Тем не менее, он поднялся по ступенькам и встал рядом с ним, оказавшись глазами на одинаковом уровне.