Когда в пятницу утром Фрэнк спал на розовых простынях в розовой комнате подруги Мэри, парк на территории университета «Деррисдир» был затянут густым туманом. Лес словно бы исчез, а замок превратился в мираж. Тусклый утренний свет робко пробивался сквозь клубы тумана. Трава побелела от измороси. Птицы, словно сговорившись, молчали.

И вдруг со стороны тропинки, петляющей среди деревьев неподалеку от примыкавшего к замку длинного газона, донесся слабый шум. Этот шум начал нарастать, и вскоре уже можно было различить дыхание и удары ступней по утрамбованной влажной земле.

В тумане замаячили силуэты бегущих людей.

На часах было семь пятнадцать утра. Все студенты университета «Деррисдир», как всегда, совершали утреннюю пробежку.

Звук шагов стал еще более четким: первая группа бегущих вынырнула из тумана, однако через несколько секунд снова исчезла в плотной завесе. Вскоре появилась вторая группа, а за ней — третья. Все студенты — и юноши, и девушки — были одеты одинаково: светло-серые шорты и такая же футболка. Отличалась только обувь: кроссовки и кеды пестрели различными красками, формой и всевозможными эмблемами фирм-изготовителей. У некоторых из бегунов на голове были шапочки — тоже серого цвета, а у других — серые шарфы вокруг шеи. Кое-кто из студентов прихватил с собой на утреннюю пробежку плеер. Из тумана доносилось напряженное дыхание множества бегущих людей.

Трое юношей, оказавшихся в хвосте первой группы (здесь были собраны самые лучшие спортсмены), замедлили бег, а затем резко свернули с тропинки и направились в глубину леса. Всего пара десятков шагов — и они исчезли из виду.

Уверенно продираясь сквозь заросли деревьев и кустарников, перепрыгивая через поваленные на землю стволы, они не произносили ни слова и старались не смотреть друг на друга. Наконец парни остановились на полянке, явно созданной руками человека и окруженной четырьмя массивными стволами. Один из этих стволов лежал на земле: его повалило, расщепив на две части ударом молнии. Ноги скользили на жирной земле, усыпанной полусгнившими еловыми иголками. Дурманящий запах хвои щекотал ноздри.

Самый высокий парень из этой троицы даже не запыхался, а вот двое других еле переводили дух. Один из них присел на корточки и склонил голову к коленям, пытаясь восстановить дыхание, второй прислонился к дереву и схватился рукой за низкую ветку.

Тот, что был выше своих товарищей, видимо лидер группы, поморщился:

— Черт побери, а новичка все еще нет!

С непринужденным видом он достал из кармана шорт зажигалку, а затем пачку «Бенсон энд Хеджес» и, вытащив сигарету, с наслаждением закурил. Его волосы были мокрыми и прилипли ко лбу большими прядями. Небрежным движением руки он откинул их назад и осмотрелся вокруг.

Из-за плотного тумана деревья казались почти черными. Юноша стал напряженно вглядываться в густую пелену, как будто оттуда вот-вот должно было появиться привидение.

Вскоре послышался чей-то свист. Оба других юношей выпрямились и внимательно прислушались. Их товарищ пожал плечами и тоже свистнул, но как бы нехотя. В ответ тут же донесся свист. Так продолжалось несколько минут, пока в тумане не появился силуэт еще одного, четвертого бегуна.

У этого последнего был перепуганный вид, и свистел он чересчур громко. Его футболка потемнела от пота, щеки и шея раскраснелись, а кончики рыжих волос заиндевели. Высокий парень, снисходительно улыбаясь, протянул руку только что прибежавшему юноше и помог ему перелезть через лежавший на земле ствол.

— У вас есть вода? — спросил новичок. — Питьевая вода?

— Нет, — ответил лидер группы, с надменностью глядя на запыхавшегося студента. — Может, выкуришь сигарету?

Взгляд юноши потух, а на лице появилось отвращение. Он попытался присесть, чтобы перевести дыхание, однако лидер группы, который все еще держал новичка за руку, грубо дернул его на себя.

— Отдыхай стоя, — приказал он. — Походи туда-сюда, сделай несколько глубоких вдохов. Не хватало, чтобы ты нас еще заблевал.

Юноша подчинился, потирая свою едва не вывихнутую руку. Студенты переглянулись: их смутило плачевное физическое состояние новичка. Однако тот, как ни странно, довольно быстро пришел в себя и посмотрел на них вызывающим взглядом, словно говоря: «Эй вы, трое!» Несмотря на это, чувствовалось, что он явно зависел от них и вел себя, в общем-то, покорно.

— Я уж думал, что никогда не найду это место, — признался юноша. — Жутковато тут… в лесу…

— А ты ориентировался по нашим меткам? По кусочкам ткани на деревьях?

— Да, конечно… Но я замечал каждый из них лишь в самый последний момент. Вот ведь чертов туман! Он совсем некстати.

— Да нет, — возразил лидер группы, выпустив изо рта колечко сигаретного дыма, — он как раз весьма кстати…

Все четверо некоторое время молчали. Постепенно их плечи начали коченеть: холод, которого они почти не чувствовали во время бега, теперь давал о себе знать.

Наконец новичок спросил:

— А чего мы ждем?

— Следующего пункта нашей процедуры.

— Процедуры?

— Да, приятель. У нас, видишь ли, все всегда происходит согласно установленной процедуре…

Где-то далеко в тумане замигал свет: три раза зажегся и три раза погас. По-видимому, кто-то включал и выключал электрический фонарик.

— Ну что ж, — строго произнес лидер, — теперь все готово. Тебе известен порядок приема в «Писательский клуб»?

Новичок неуверенно пожал плечами.

— Есть две категории тех, кто причастен к клубу, — начал объяснять лидер группы. — Первая из них охватывает студентов, в полной мере участвующих в принятии решений клуба и их выполнении; вторая включает студентов, которые просто знают, кто мы такие. Мы решили дать тебе шанс попасть сразу в первую категорию.

Новичок улыбнулся: подобная честь явно польстила его самолюбию.

— А сколько вас всего? — спросил он.

— Семеро. Включая троих руководителей.

А вот эта цифра, похоже, разочаровала кандидата.

— Так мало?

— Вполне достаточно. Число членов клуба не менялось со времен Якобса.

Новичок обратил на себя внимание «Писательского клуба» благодаря тому, что обладал необычайно глубокими знаниями о Византийской империи. Клуб предъявлял к своим членам весьма жесткие требования: каждый из них должен был обладать какими-нибудь неординарными познаниями или уникальным талантом. А еще — умением проявлять инициативу и страстью к розыгрышам и инсценировкам.

— Чтобы попасть сразу в первую категорию, — продолжал объяснять лидер группы, — нужно, как ты сам понимаешь, пройти испытание. Сдать своего рода вступительный экзамен.

— Так я и думал… Это что, какой-то ритуал?

— Да. Но тебе нечего бояться…

Высокий парень подал сигнал двум своим товарищам. Те ухватились за лежавший на земле ствол и, несмотря на огромные размеры, без особого труда сдвинули его в сторону.

Пока они возились со стволом, их лидер забросил подальше свой окурок — тот промелькнул в тумане, словно красная искра, — и тут же закурил новую сигарету.

Там, где только что лежал ствол, оказалась бетонная плита, присыпанная землей и чем-то напоминающая люк. Двое студентов отодвинули в сторону и ее.

Парень подвел новичка к открывшемуся входу в подземелье и непререкаемым тоном произнес:

— Ты спустишься вниз, попадешь в подземный лабиринт и попытаешься из него выбраться.

— Что?! — Там, внизу, было темным-темно. Просматривалось лишь начало длинной веревочной лестницы. — Что все это значит? И куда ведет подземный ход? — обеспокоенно спросил новичок.

— По нему ты должен суметь пробраться в замок.

— Не зная толком, куда идти? И без света?

— Таково правило. Мы все через это прошли. Видишь ли, Якобс приказал вырыть вокруг своего замка пять подземных ходов, которые впоследствии стали территорией «Писательского клуба». Ты должен изучить их самостоятельно. Считай, что это твое «боевое крещение».

— А свет фонарика, который мы только что видели? Он что означал? Там, внизу, есть кто-то еще? Я не буду в этом подземелье совершенно один?