Франклин вздрогнул: Боз играл с огнем. Впрочем, собравшиеся в классе студенты думали сейчас только о его книгах.

— Надеюсь, у вас имелось хорошее алиби, чтобы отшить фэбээровцев! — шутливо произнес Оскар Стэплтон. Он говорил это, ни к кому не обращаясь, просто чтобы разрядить накалившуюся обстановку.

Боз вдруг повеселел.

— Слава богу, алиби у меня имелось, а иначе мы с вами сейчас не обменивались бы мнениями. Кто его знает, чем бы это все могло закончиться!.. А вас как зовут, молодой человек?

— Оскар.

— Оскар, да будет вам известно, что алиби в конечном счете — не такой уж и решающий фактор. При нашей юридической системе действия расторопного адвоката могут оказаться намного эффективнее, чем самое что ни на есть железное алиби. В суде любое алиби можно разнести в пух и прах: достаточно представить свидетеля — пусть даже он, в общем-то, и соврет, — и плакало ваше алиби. Если вам для самозащиты нужно стопроцентное алиби, то таковое может обеспечить только тот факт, что… что вы в день совершения преступления были мертвы!

Студенты засмеялись.

— Иначе говоря, всегда найдется кто-нибудь, кто все равно будет вас подозревать. До тех пор пока вы еще не легли в могилу, вы можете попасть под какое угодно обвинение!..

Разговор становился все более непринужденным. Франклин организовал для студентов и Боза что-то вроде игры: молодые люди по очереди вкратце описывали начало задуманного ими произведения, а Боз подсказывал возможные пути развития действия, чтобы в конечном счете выработать целостный сюжет, ничего при этом не упустив и детально проработав буквально каждую мелочь.

В чем, собственно, и заключался природный дар писателя Бена Боза.

По окончании официальной части встречи Франклин, Боз и студенты пошли перекусить угощением, расставленным на столах возле «павильона Дойла». Там Оскар Стэплтон выбрал подходящий момент для того, чтобы пообщаться с Бозом подальше от чужих ушей.

— Мне хотелось бы с вами поговорить, — обратился он к писателю.

— Пожалуйста, Оскар. Я тебя слушаю.

— Это довольно деликатное дело… Можно сказать, тайна. О ней знают лишь несколько человек.

— Тайна? Черт возьми! И что же это за тайна?

— Прежде всего мне хотелось бы признаться, что я совершенно с вами согласен: писатель должен эффективно использовать имеющиеся у него средства — все то, чем он живет и с чем сталкивается в своей жизни. Он сам является материалом для своего творчества. Литературное произведение ведь может быть посвящено чему угодно, да?

— Скорее да, чем нет. А к чему ты клонишь?

Оскар, слегка нервничая, продолжил:

— По всей видимости, вы не из тех, кто упустит представившуюся возможность. К тому же вы могли бы дать нам очень ценные советы!

— Может, и мог бы. И все-таки, о чем ты?

Оскар Стэплтон украдкой осмотрелся по сторонам, чтобы убедиться, что их никто не слышит.

— У нас есть кое-какой проект, — сообщил он.

— Ну что ж, хорошо.

— Дело в том, что этой зимой… мы нашли в лесу труп…

Автомобиль ФБР, в котором находилась Патриция Меланктон, стоял неподалеку от дома номер 7408 по улице Ист-Магдалена-Драйв в городе Потакет, штат Род-Айленд. Именно в этом доме проживали родители Патрика Терда, того самого парня, который, возможно, являлся сообщником Боза и труп которого стал двадцать пятым по счету среди тех, кто был найден в лесу Фартвью Вудс неподалеку от университета «Деррисдир».

— Смотрите, вон они!

Сегодня Патриция сидела в машине с двумя другими сотрудниками ФБР: О’Рурк и Колби остались в университете «Деррисдир» наблюдать за Бозом. Она подняла голову: и в самом деле, бежево-голубой «Форд-Таурус» 1989 года остановился перед палисадником дома четы Тердов.

— Они вернулись из больницы, — добавил сидевший за рулем агент.

Мужчина, отец Терда, вышел из автомобиля первым. Он открыл багажник, достал оттуда складное кресло на колесах и, разложив его, помог жене пересесть из машины в него. Супруга Терда-старшего утратила способность самостоятельно передвигаться на ногах уже много лет назад. Они оба сейчас были одеты в черное. Аделия все время плакала, вытирая лицо носовым платком. Они и в самом деле ездили в «Провиденс Ривер Гранд хоспитал» на опознание тела своего сына, привезенного накануне сотрудниками ФБР в больничный морг. Как и при всех предыдущих «возвратах» трупов, найденных в лесу Фартвью Вудс, данные о дате, месте и обстоятельствах обнаружения тела были сфабрикованы ФБР, не желавшим раскрывать информацию о куче мертвецов, найденных третьего февраля.

Чета Тердов в самом мрачном настроении вернулась в свой дом.

Наблюдая за ними, Патриция вздохнула и сказала:

— Пошли.

Патрик Терд родился в Провиденсе двадцать пятого августа 1982 года. У его отца Дэвида имелся книжный магазин, унаследованный от родителей и расположенный возле огромного торгового центра на окраине города Потакет. Мать Патрика, Аделия, не работала. Она стала инвалидом в результате последствий полиомиелита, перенесенного ею в юные годы. Дэвид и она в то время уже жили вместе и почти никогда не разлучались. Их жизнь была тяжелой: кроме скромного домика на Ист-Магдалена-Драйв, полученного от родителей Аделии, у них ничего не было. Незначительной прибыли, получаемой от книжного магазина, едва хватало на то, чтобы кормить семью, покупать бензин для автомобиля и оплачивать страховые взносы. Поэтому у родителей не возникало даже и мысли о том, чтобы дать Патрику высшее образование, тем более что не очень впечатляющие результаты в учебе не позволяли им выхлопотать для сына стипендию в каком-нибудь благотворительном фонде. В семнадцать лет Патрик устроился подсобным рабочим в типографию, а затем решил заняться коммерцией: он стал торговым представителем крупного издательства в Новой Англии. На своем стареньком автомобиле парень колесил по так называемому «малому кругу» и развозил литературные новинки по книжным магазинам провинциальных городков, а то и вовсе захолустных поселков. Все эти магазины были похожи на магазин его отца и тоже едва сводили концы с концами. Поэтому Патрик хорошо знал, как разговаривать с их владельцами и что им продавать.

Где и когда он попал в лапы Бену Бозу? Именно это и хотела выяснить Патриция.

Дверь ей открыл отец Патрика — Дэвид Терд.

— Агент ФБР Патриция Меланктон, — представилась она, показывая свой фэбээровский значок. — Я понимаю, что сейчас не совсем подходящий момент, но мы хотели бы задать кое-какие вопросы по поводу исчезновения вашего сына. Это очень важно, поскольку поможет нам ускорить проведение расследования и установить виновника происшедшей трагедии.

Отец Патрика, с покрасневшими от слез глазами и осунувшимся от бессонницы лицом, слабо кивнул, словно ему теперь было уже все равно, и открыл пошире дверь, чтобы впустить фэбээровцев внутрь дома.

Аделия Терд не обратила на трех вошедших человек ни малейшего внимания: она отрешенно смотрела куда-то в пустоту. В своем кресле на колесиках женщина казалась совсем маленькой, почти ребенком.

В ходе предыдущих встреч с агентами из отделения ФБР в штате Род-Айленд чета Тердов была не очень-то словоохотливой. Когда они подали заявление об исчезновении сына, он был уже полтора месяца как мертв. Однако его родители об этом не знали и были уверены, что Патрик переехал жить на западное побережье США, ничего им об этом не сообщив. Они не сомневались, что когда-нибудь сын обязательно к ним приедет. Им даже в голову не приходило, что он мог погибнуть. Как только сотрудники ФБР намекнули, что Патрика могли убить, родители сразу же замкнулись в себе и не произнесли больше ни слова.

Сегодня же ситуация была совсем иной, и Патриция рассчитывала воспользоваться потрясением, охватившим этих людей.

— Вашего сына душили и били до тех пор, пока он не умер, — сказала она. — К сожалению, у нас очень мало улик и еще меньше информации о его повседневной жизни… Во всяком случае, явно недостаточно для того, чтобы выработать какие-либо версии… Если вы хотите, чтобы мы выяснили правду, вам следует кое о чем рассказать.