Эдисон рассмеялась.

- Твоя задница идеальна, и ты это знаешь.

Джордан схватилась за свои полужопицы и слегка их приподняла. Когда она их отпустила, ее пятая точка спружинила на свое изначальное место. Она вздохнула и снова за них схватилась. В этот раз, стиснув их вместе в попытке уменьшить объем.

- Моя задница слишком велика, - простонала Джордан.

Лицо Эдисон просияло. Она вытащила из кармана рулон изоленты и протянула Джордан.

- Я могу ее заклеить. Я могу заклеить все, что пожелаешь. Я могу сделать твою попу поменьше, а сиськи повыше. Или твои сиськи поменьше, а попу повыше. Слово за тобой.

- Ты этим пользуешься? - спросила Джордан.

- Ага. Прекрасно получается. Хотя больно, зараза, аж глаза на лоб лезут, когда отлепляешь.

- Я пас.

- Как угодно. Она будет лежать тут, если понадобится.

Эдисон сунула изоленту обратно в карман. Джордан развернулась и полностью оглядела свое отражение.

- Я не хочу, чтобы весь мой внешний вид кричал, что я полдня прихорашивалась у зеркала. Все это будет смахивать на отчаяние. А это может поспособствовать тому, что к тебе быстро утратят интерес.

- Ничего об этом не знаю, - сказала Эдисон. - Я вроде как люблю тихую атмосферу отчаяния. Они сами идут к тебе в руки.

Джордан шлепнула Эдисон по ладони тыльной частью своей перевязанной руки.

- Ой! - воскликнула она. - Твоя рука меня ударила. Слушай, Джордан, реальность такова. Ты всего лишь идешь повидаться с доком, чтобы она сняла швы. Это не свидание. У нее есть парень, помнишь, парня с фото.

- Я знаю. Но я не собираюсь с ним состязаться. Я бы просто предстала пред ней еще одним вариантом. Так что эта встреча может быть прелюдией к свиданию с человеком, который предлагает другой тип отношений. Вспомни, мы все не родились геями и не стали ими в одночасье. Но, в конечном счете, мы осознали этот факт. Может быть, Эми из тех, кто еще не осознал. Вот и все, что я говорю.

- Так ты собираешься пригласить ее на свидание.

- Если все произойдет само собой.

- И как приглашение на свидание происходит само собой?

- Ну, знаешь, типа как ее живот заурчит, и я услышу. Я могла бы сказать: «Ты, должно быть, проголодалась», и она скажет: «Да, проголодалась», и я тогда: «Давай чего-нибудь перекусим», а затем она скажет ...

- И она скажет: «Я хочу съесть тебя, детка», - подхватила Эдисон. - Ты бы сказала: «Вот она я, приди и возьми».

Они рассмеялись, но резко замолчали, когда дверь в другом конце коридора приоткрылась и оттуда выглянул один глаз.

Знакомьтесь! Ирма Каландаришвили. У Ирмы были черные волосы, черные глаза, и весь ее гардероб состоял из черной одежды. Или, может быть, у нее просто был только один черный наряд. Джордан не была в этом уверена. Ирма была высокой и худой, как балерина, и ее волосы были зачесаны назад в обильно политый лаком пучок. Она никогда не моргала. Никто никогда не видел ее моргающей. Ее могли бы ошибочно принять за лакричную палочку.

Джордан ходила с ней свидание два года назад. Свидание было ужасным, но секс после все компенсировал. Ирма с Джордан утолили обоюдный голод, потому что другие люди этого сделать не могли. Их встречи не были пронизаны шутками, умными беседами или общими интересами. Они имели чисто животную подоплеку. Так Джордан и Ирма стали друзьями с выгодами, за исключением того, что они не были настоящими друзьями. И когда в один прекрасный день Ирма объявилась на пороге, оставшись без крыши над головой, Джордан сдала ей свободную спальню.

Ирма переехала и платила за аренду вовремя и наличными деньгами. Никто не знал, откуда Ирма была родом - из России? Из Германии? Или из одной из тех стран, что можно было объединить словом Славикистан? Никто не знал, как она зарабатывает деньги или что она делает за дверьми своей комнаты.

С тех пор как Ирма въехала в ее дом шесть месяцев назад, Джордан ее избегала. Она не горела желанием иметь физические отношения с кем-либо, живущим под ее собственной крышей. Прекрасно было по-приятельски трахаться, когда твоя подруга жила не у тебя, но теперь все было иначе. Джордан рассудила, что это уже чересчур, прямо как в той бородатой пословице: «Не кусай руку, которая тебя кормит». Или что-то вроде того. Она сказала об этом Ирме, но Ирма так легко не сдавалась.

Ирма окинула взглядом Джордан с головы до пят и спросила со своим сильным акцентом, который походил на акцент Наташи из мультика про «Роки и Буллвинкля»:

- Ты так наряжаться для большого свидания?

Джордан пожала плечами.

- Это лишь возможное свидание.

Ирма покосилась на нее.

- Если возможное свидание не то, что твои мечты, ты приходить к Ирме, и Ирма раздеть тебя и показать тебе, чего ты никогда не экспериментировать в диких мечтах.

- Я думаю, - поправила ее Эдисон, - что ты имеешь в виду «испытывать в самых смелых мечтах».

Ирма холодно на нее посмотрела.

- Нет. Ирма иметь в виду «экспериментировать в диких мечтах».

Она оглянулась на Джордан и плутовато улыбнулась, затем резко удалилась обратно и закрыла за собой дверь.

- Когда-нибудь я закричу ей прямо в лицо. Просто проверить, моргнет она или нет, - сказала Эдисон. Джордан рассмеялась.

- Не моргнет. Я думаю, что ее волосы так крепко затянуты в этот пучок, что она не в состоянии моргать.

Эдисон захихикала.

- Не понимаю, что ты в ней углядела.

- У нас была договоренность, вот и все. И она отлично подходила для нас обеих.

- Что за договоренность? - поинтересовалась Эдисон, выпучив глаза. - Если вы двое не бегаете за кем-то еще, то ухаживаете друг за другом.

- Тут ключевое слово «ухаживали». Мы бросили это занятие. Но я уверена, что ты могла бы организовать себе нечто подобное, если бы пожелала.

- Эдисон не хочет, - сказал Эдисон, подражая акценту Ирмы, - Эдисон хочет любви настоящей, не дружеского трахания в любовных экспериментах.

- Ты ведь в действительности не веришь в настоящую любовь, а?

- Конечно, верю. А ты разве нет? - спросила Эдисон, смахивая беспризорный волосок с плеча Джордан. Она поправила ей воротник.

- Нет, - сказал Джордан.

- Нет?

- Нет, - Джордан снова посмотрела на себя в зеркало. - Я считаю, что вся эта идея об истинной любви всего лишь иллюзия.

Эдисон взглянула на Джордан, на ее отражение в зеркале, а затем обратно на Джордан, и, подражая акценту Ирмы, сказала:

- Эдисон думать, один из вас большой толстый врун.

Джордан ходила взад и вперед по маленькой комнате. Ей нечем было себя занять, пока она ждала Эми, и не на что было смотреть. Интерьер комнаты оставлял желать лучшего. Одна кровать, похожая на медицинскую каталку, один стул на колесиках и небольшой стол, на котором лежали инструменты для медицинских пыток. И у стола тоже были колесики. Да что такого с этими докторами в их пламенной страсти к приспособлениям на колесиках?

В комнате находились две двери. Одна из них была дверью, через которую она пришла, а другая вела в еще одну комнату, идентичную этой. Джордан это знала, потому что уже успела туда заглянуть одним глазком.

Она прекратила метаться по комнате и принялась рассматривать плакат, который был приклеен к стене. На нем был изображен мультяшный мальчик, держащий руки над раковиной. Тараканы и черви ползали по его рукам. Мультяшные микробы. Она передвинулась к следующему плакату. Это был рисунок мужской анатомии с загадочными надписями на латинском. Джордан наклонился поближе и принялась изучать вид фаллоса сбоку. Он был изображен в поперечном разрезе, так, чтобы можно было увидеть, из чего он там внутри состоит. На вид как губка. Она протянула руку и ткнула его пальцем. А на ощупь как постер.

Она вытерла не-перевязанную руку о шорты. Ее ладонь нещадно потела. И это был холодный пот. Нервный. Ей не нравилось это признавать, но из-за Эми она нервничала. Не то, что бы она ее боялась, но она ее боялась. Полная бессмыслица, если вы не были Джордан. Для нее это имело смысл. Ладно, она боялась Эми. Не физическое воплощение Эми. А скорее ее страшило, какие чувства в ней вызывала Эми.