Сегодня слишком многие говорят о том, что раз экономика одиннадцати африканских стран в последние десять лет росла на 7 процентов в год, значит, в следующем десятилетии весь континент, заразившись этим импульсом, сможет расти с такой же головокружительной скоростью. Конечно, это возможно, но только если африканцы примут основополагающие принципы и правила. Некоторые страны континента уже движутся в правильном направлении, например крупные экономики вроде Нигерии и государств – членов ВАС. У них есть отличные шансы стать прорывными нациями следующего десятилетия, что, впрочем, отнюдь не означает, что то же самое смогут сделать все их соседи.

До недавнего времени Нигерия считалась одной из самых коррумпированных стран Африки, но сегодня она случайно оказалась в руках эффективного лидера с весьма подходящим именем – Гудлак Джонатан (от англ. goodluck – удача).

В отличие от привычных для нас харизматичных агентов перемен, таких как Эрдоган в Турции или Лула в Бразилии, в тот момент, когда в 2005 году действующий губернатор одного из штатов из раздираемой войной дельты реки Нигер вынужден был уйти в отставку из-за обвинений в коррупции, Джонатан занимал всего лишь пост его заместителя. Вскоре президент Умару Яр-Адуа назначил Джонатана своим вице-президентом – главным образом потому, что хотел видеть на этом посту представителя региона дельты. А когда в 2009 году Яр-Адуа скоропостижно скончался, Джонатан стал президентом страны. И хотя его стремительное восхождение по карьерной лестнице в значительной степени объясняется случаем и стечением обстоятельств, сегодня Джонатан руководит Нигерией именно так, как нужно этому государству. Никто, например, не может обвинить его в том, что он хоть раз сказал что-нибудь возмутительное или оскорбительное, и уже одно это можно считать огромной заслугой для лидера данного региона. Пока его личная репутация поистине безупречна, что весьма красноречивый и важный факт, особенно учитывая долгую историю взяточничества в Нигерии. Например, в свое время швейцарские власти объявили семью президента Сани Абачи (он правил с 1993 по 1998 год) преступным предприятием; промотанное им состояние оценивалось суммой от двух до пяти миллиардов долларов. Впрочем, хотя, по оценкам сторонних наблюдателей, Абача занимает среди самых коррумпированных лидеров в современной истории только четвертое место, уступив первенство Сухарто и Маркосу, сами нигерийцы утверждают, что их Олусегун Обасанджо (1999–2007) и Ибрагим Бабангида (1985–1993) были еще хуже. В совокупности эти три лидера правили страной почти два десятилетия, после чего их место занял Джонатан.

Но даже несмотря на коррумпированное правительство, эффект от роста цен на нефть и низкой экономической базы (доход на душу населения в стране ниже тысячи долларов) оказался настолько сильным, что Нигерия вместе с Экваториальной Гвинеей, Анголой и Сьерра-Леоне стала одной из самых быстрорастущих экономик последнего десятилетия. При темпах роста ВВП, вдвое превышающих соответствующий показатель ЮАР, это западноафриканское государство уверенно встало на путь превращения к 2013 году в крупнейшую экономику континента.

Но самая большая удача Нигерии последнего времени, которая, скорее всего, окажется даже важнее, чем повышение цен на нефть, о чем многие забывают, заключается в серии бескровных смен правительств, приведших Джонатана к власти после долгих лет переворотов, политических убийств и жестоких диктатур. Более того, приход Гудлака Джонатана к вершинам государственной власти счастливо совпал с быстрым созреванием нигерийской демократии. Яр-Адуа в 2007 году одержал победу в основном мошенническими способами, но это был первый случай демократической, ненасильственной смены власти (то есть не путем переворота) в новейшей истории Нигерии. И с каждым шагом этот процесс становился все чище. В 2009 году Джонатан занял пост президента страны в полном в соответствии с духом и буквой Конституции и первым делом назначил главой новой избирательной комиссии надежного, всеми уважаемого человека. Президентские выборы, проведенные под его руководством в апреле 2011 года, на которых Джонатан без труда победил, получили очень высокую оценку международных наблюдателей: они назвали их на редкость прозрачными и справедливыми.

Важность этого поворота к стабильности в самой густонаселенной стране Африки, как и личности самого Гудлака Джонатана, не следует недооценивать. Мятеж в южном регионе дельты в некотором смысле был дальним отголоском гражданской войны периода 1967–1970 годов, стравившей сепаратистов христианского юга с властями, в те времена представлявшими мусульманский север. Это разделение и сегодня очень оживляет нигерийскую политику: на выборах Джонатан, сам южанин, победил во всех южных штатах и ни в одном северном. Однако, еще будучи вице-президентом, он сыграл главную роль в переговорах о заключении важнейшего мирного договора, в соответствии с которым повстанцы из дельты Нигера сложили оружие в обмен на безопасный переход к гражданской жизни. До подписания данного соглашения в середине 2009 года объемы добычи нефти в Нигерии стремительно сокращались, а после выросли более чем на 20 процентов, до 2,2 миллиона баррелей в день. Очевидно, что если эта новая для страны политическая стабильность сохранится, она уже в ближайшие годы подготовит почву для еще больших достижений Нигерии как производителя нефти.

Львиная доля нигерийской нефти идет на экспорт, обеспечивая 80 процентов доходов федерального бюджета, но намного важнее то, что на данный продукт приходится всего 20 процентов от ВВП страны. Остальные 80 процентов приносит сервисная сфера и сельское хозяйство, следовательно, экономический рост Нигерии не слишком сильно зависит от высоких цен на нефть. Киноиндустрия страны, приносящая в год около 300 миллионов долларов и прославившаяся, как известно, под названием Нолливуд, считается сегодня вторым по величине производителем кинопродукции в мире, опередив сами США и уступая только Индии. Взлет Нолливуда, превратившегося за двадцать лет практически из ничего во второго по величине работодателя страны после государства, служит замечательным примером того, как недорогие новые технологии вроде цифровых видеокамер в сочетании с предпринимательской жилкой населения могут привести к настоящему экономическому мини-буму даже в самом сердце Африки. Бо2льшая часть здешней кинопродукции имеет весьма скудный бюджет, снимается буквально за несколько дней, тут же записывается на DVD и VCD и отправляется на рынки. Кинотеатры в самых густонаселенных городах Нигерии, например в Лагосе, закрылись еще в 1980-х и 1990-х годах, во времена разгула преступности в стране, да так пока и не открылись. Самый прибыльный нигерийский рынок видеопродукции находится на юго-западе, в Лагосе и вокруг него, то есть там, где благодаря растущему среднему классу наблюдается повышенный спрос на потребительские товары.

Судя по всему, правительство Джонатана нацелилось на верные меры, необходимые для того, чтобы страна начала рост с низкой экономической базы. Первое правило успеха любого богатого нефтью государства – не укради. По оценкам специалистов, за последние десять лет в карманах местных политиков и бизнесменов бесследно растворились 400 миллиардов долларов прибыли от продажи нигерийской нефти – огромные потери для страны с ежегодным ВВП в 200 миллиардов долларов. Чтобы остановить этот поток, президент Джонатан создал фонд национального благосостояния, работающий по так называемому принципу Сантьяго – это международный стандарт, предназначенный для повышения профессионализма управления этим все более популярным в мире инвестиционным инструментом, чтобы он не становился источником достижения политических целей и личной наживы для власть предержащих. Возможно, меры президента и не гарантируют, что нефтяные деньги никогда не попадут не в те карманы, но это, несомненно, шаг в правильном направлении.

Страна с таким уровнем доходов, как в Нигерии, должна тратить на столпы современной экономики – хорошие дороги, телекоммуникации, энергоснабжение – больше 20 процентов своего ВВП. Нигерия же инвестирует в инфраструктуру всего около 10 процентов, оставляя в ней зияющие дыры, особенно в энергетической сфере. Страна вырабатывает всего 4 тысячи мегаватт в год – столько же, сколько один Брэдфорд, постиндустриальный город на севере Англии. Получается, что в Нигерии вырабатывается 162 киловатт-часа в год на человека; по этому показателю она занимает сто семьдесят пятое место в мире. Для сравнения скажу, что в Мексике объем выработки электроэнергии в четырнадцать раз больше, а в Казахстане – в тридцать.