Достойное место в истории ГУЛАГа занимает полет на воздушном шаре. Его участники и очевидцы не сохранились, оставив лишь обрывки воспоминаний. На одном из Соловецких островов, еще во времена их робкого освоения, группа заключенных из пленок и клеенок сшила ни много ни мало – воздушный шар. Его планировали надуть газом, который был доставлен для бытовых нужд и хранился в хозбараке. Гондолой должен был служить легкий жестяной бак для отходов. Шар так и не улетел на материк. Его даже не успели наполнить газом. Зеки не смогли герметично закупорить дыры и заделать швы. К тому же шар оказался такой странной и неправильной формы, что смельчаков не нашлось. В конце концов этот клеенчатый мешок, задубевший на морозе, вновь разорвали на куски и закопали.

Но все это – экзотика, возможно, рожденная блатными мифотворцами. Чаще всего для тайных перелетов используются простейшие механизмы – веревки или канаты с крючьями на конце. Весной 1995 года в орловском учреждении ЮЕ-312 (Донецкая область) зек намеревался пересечь все рубежи на самодельном блочном устройстве. Его попытка едва не увенчалась успехом.

Когда второй отряд ИТК согласно расписанию отошел в царство Морфея, Олег Кунак вышел на прогулку. Ее он решил провести в одиночестве, дабы полностью отдаться глубоким раздумьям о несовершенстве мироздания. В частности, рубежа сигнализации, который маячил в вечерних сумерках по всему периметру колонии. Олег Витальевич перемахнул забор и оказался в промзоне. Он зашел в литейный цех и под грудой арматуры отыскал замысловатый предмет, который помог бы досрочно покинуть режимную обитель.

В тюремном деле Кунака упорно появлялась цифра «пять», которая преследовала его добрую половину жизни. Карающий меч Немезиды впервые наградил Олега Витальевича пятью годами в начале 80-х. За групповой разбой. Вторую пятилетку он получил уже в конце 80-х. И вновь по разбойной статье. Заинтригованный подобным совпадением Кунак слегка изменил свое амплуа и посетил одну из квартир в отсутствие ее хозяев. И вновь пришлось подивиться суеверному Олегу Витальевичу: статья иная, срок – тот же. Прибыв в горловскую ИТК, он решил вступить в поединок с собственным роком и досрочно завершить «пятилетку» за шесть месяцев.

Накануне побега Кунак уединился с токарем Бражником из соседнего отряда и попросил его за неделю изготовить блочное устройство с ручками и колесиком. Якобы для гимнастических упражнений. Токарь долго пялился на Кунака, удивляясь такому трогательному вниманию к мышцам брюшного пресса, но соорудить спортивный снаряд пообещал. Кунак принялся плести веревку из ниток, которые шли для овощных сеток. Веревка была длинной: свыше тридцати метров. Ее конец Олег прикрутил к металлической «кошке» с приваренными крючьями. За два дня до времени «Ч» токарь сообщил, что заказ выполнен и оставлен у сверлильного станка. Вечером блоки оказались под штабелем арматуры, где уже ждала своего часа «кошка»…

Кунак лежал на крыше, обласканный лунным светом и мечтами. Он тщательно прикидывал расстояние до забора, который возвышался за рубежом сигнализации. Больше часа томился зек на просмоленной вершине компрессорной и слушал кашель часового на вышке. Чуткости Олега сейчас мог бы позавидовать даже счетчик Гейгера. Когда караул растаял в темноте, зек решился. Раскрутив «кошку», он изо всех сил метнул ее в сторону деревянного забора. «Кошка» пролетела над рубежом сигнализации и повисла на ограждении. Беглец натянул веревку, пробуя ее на прочность, затем привязал второй конец к металлической трубе. Путь к свободе лежал через двенадцать метров воздушной веревочной трассы, которая спускалась под небольшим уклоном и которую нужно пролететь на блочном устройстве.

Кунак установил колесо, обхватил алюминиевую трубку по бокам блока и пустился в воздушное путешествие. На него с пугающей быстротой понеслась полоса сигнализации. Веревка опасно провисла. Зек поджал ноги, но все же зацепился за проклятый рубеж. Высокий загорелый лоб Олега Витальевича вмиг покрылся испариной, притом холодной. Проклиная завоевания отечественной электроники. Кунак подлетел к маскировочному ограждению и всем телом врезался в него. Он с ужасом представил тот переполох, который начался после контакта с сигнальным рубежом. Олег завис на веревке, тихо корчился от боли и силился подтянуться. Из расцарапанного лба сочилась кровь. Когда раздалась автоматная очередь. Кунак еще висел на маскировочном ограждении. От неожиданности он сорвался на грешную землю. Третья очередь подняла пыльные фонтаны. Стреляли уже не в воздух, а на поражение. Тем не менее Кунак вновь пошел на штурм забора и не видел, как подбежали часовые караула. За спиной раздались три пистолетных выстрела, и зек торопливо попрощался с жизнью. Но начальник караула стрелял в воздух.

Банды Трифона и Овчины делили Свердловск до 1992 года. В разгар кооперативного движения они шли рука об руку, ствол к стволу, но очень быстро их пути и пули разошлись. Трифон и Овчина стали врагами. Они начали терять своих бойцов после перестрелки в центре Свердловска. Тогда по автомобилю Овчины прошлась пулеметная очередь, которая самого хозяина не задела, но смертельно ранила случайного прохожего. В 1990 году к выстрелам и взрывам город еще не привык. Следствие приняло Управление КГБ по Свердловской области. К тому времени чекисты знали, что поднять руку на Андрея Овчинникова мог в Свердловске лишь Трифонов. Но тот бесследно исчез и вынырнул через пару месяцев где-то в Приморском крае.

Вскоре Овчина лишился своего первого помощника Зацепина. Его авторитет падал, терялся контроль над рынками и фирмами. Последовали ответные удары, ответные жертвы. Бандитскую войну остановило оперативно-боевое подразделение КГБ «Альфа». Овчинникова и Трифонова развели по разным следственным изоляторам. Рядовые бойцы обеих банд содержались в одной тюрьме и даже в одной камере. Там они сдружились и решили скрепить свою дружбу побегом. Им удалось подкупить сотрудника тюрьмы, который передал бандитам пистолет с полной обоймой. Подготовка к побегу была на мази. Но ряды единомышленников вдруг начали редеть. Прежний энтузиазм улетучивался на глазах. Судя по всему, бойцы понадеялись на элиту адвокатуры и старые связи. Когда пришло время «Ч», на «рывок» были согласны лишь четверо: двое из команды Трифона и столько же из группы Овчины.

Контролер открыл дверь, чтобы вывести одного из подследственных на допрос. В ту же секунду пуля вошла ему в грудь и отбросила к стене. Взяв двоих конвоиров под прицел, бандиты вышли из камеры и побежали в конец коридора, к дверям, которые вели вниз, в комнату для свиданий. Они ворвались в помещение и приказали всем встать к стене. В заложниках оказалось свыше двух десятков посетителей. Ранив дежурного офицера, один из бандитов связался по телефону с постом № 1:

– У нас двадцать три кандидата в покойники. Среди них женщины и дети. Если через пять минут начальник тюрьмы не свяжется с нами, мы начнем отстрел.

Вскоре здание изолятора оцепили ОМОН и рота внутренних войск. За стволами деревьев притаились снайперы. Все эти приготовления не ускользнули от террористов. Они истерически завопили, выпустили две пули по дверям и прокричали ультиматум:

– Короче, менты! Нам нужен автомобиль, миллион и водка. И пошустрей.

Переговорами занялся подполковник КГБ. Он подошел к дверям, постучал и в приоткрывшуюся щель предложил:

– Автомобиль на подходе. Миллион нужно собрать. Жуйте пока водку, а там посмотрим. Выпустите половину заложников.

За дверями глухо пробасили матерщину, чья-то волосатая рука вынырнула в дверную щель, ухватила сумку с тремя белыми бутылками и исчезла.

– Смотри, мент, – предупредил тот же голос. – На бабах пробовать будем. Если отрава – споим всех. За твое здоровье.

Через полчаса дверь вновь открылась. На пороге стояла молодая женщина. Давясь слезами, она крикнула:

– Они хотят еще пять бутылок водки. И машину, и деньги. Дайте им все, что они просят. Они же ненормальные.