Снаружи хлестал дождь. Капли воды влетали в окно и местами просачивались сквозь соломенную крышу. Гром грохотал почти непрерывно, сменив умолкшие барабаны.

— А, понимаю, — протянула Энн. Она подняла взгляд с улыбкой, которую Кэлен сочла весьма любопытной. — Значит, ты считаешь, что Племя Тины устроило вам жалкую свадьбу в сравнении с великолепной пышной церемонией, которая была вы у вас в Эйдиндриле? М-м-м?

Кэлен озадаченно нахмурилась.

— Конечно, нет! Это самая чудесная свадьба, о которой только мы могли мечтать!

— Правда? — Энн взмахнула рукой, обозначая этим жестом деревню. — Люди, одетые в безвкусные платья и шкуры? С волосами, намазанными глиной? Носящиеся повсюду во время столь торжественной церемонии голые вопящие и смеющиеся дети? Мужчины с чудовищно разукрашенными глиной лицами, рассказывающие в варварском танце о животных, охоте и войне? Так ты себе представляешь роскошную свадебную церемонию?

— Нет... Я не то хотела сказать! И не это важно! — возмутилась Кэлен. — То, что у них в сердцах, делает эту церемонию столь особенной! То, что они искренне разделяют нашу радость, делает эту свадьбу столь важной для нас. И какое это имеет отношение к подношению рисовых пирожков воображаемым злым духам?!

Энн пальцем провела вдоль одной из линий Благодати — той, что представляла Подземный мир.

— Когда ты говоришь: «Добрые духи, позаботьтесь о душе моей матери», ты действительно рассчитываешь, что духи немедленно помчатся выполнять просьбу, потому что ты облекла ее в слова?

Кэлен почувствовала, как лицо заливает краска: она частенько просила добрых духов позаботиться о душе ее мамы. И начала понимать, почему эта женщина так раздражает Зедда.

— Молитвы вовсе не являются прямой просьбой, поскольку нам известно, что духи не действуют столь простыми путями, — пришел на помощь Ричард. — Молитвы всего лишь выражение любви и надежды на то, что ее мать пребывает в покое в мире духов. — Он провел пальцем с другой стороны той же линии, что и Энн. — То же касается и моих молитв о моей матери, — шепотом добавил он.

Энн улыбнулась, и на ее полных щеках появились ямочки.

— И они такие же, Ричард. Тебе не кажется, что Племя Тины прекрасно знает, что таким образом подкупить те могучие силы, в существование которых они верят и которых боятся, нельзя?

— Важен сам акт приношения, — сказал Ричард. По его невозмутимости в отношении Энн Кэлен поняла, что Ричард научился таскать каштаны из огня.

Кэлен подхватила его мысли:

— Для ублажения тех сил, которых они боятся, важна сама мольба. Именно мольба важна, чтобы умилостивить неведомое.

Энн воздела палец, одновременно подняв бровь.

— Именно. Само по себе подношение — всего лишь символ, демонстрация уважения, и преклонением перед этой силой они надеются умилостивить ее. А иногда, — Энн погрозила пальцем, — почтительного обращения достаточно, чтобы остановить разгневанного врага, верно?

Кэлен с Ричардом согласились.

— Врага лучше всего убить, и дело с концом, — буркнула от двери Кара.

Энн, хихикнув, оглянулась на Кару.

— Ну, иногда, дорогая, заслуживает внимания и такой вариант!

— А как бы ты «убила» злых духов? — Поинтересовался Зедд. Его звонкий тенорок перекрыл шум дождя.

Кара не ответила, а лишь полоснула волшебника взглядом.

Ричард не слушал. Казалось, его очаровала нарисованная на полу Благодать.

— Исходя из всего этого, злые духи... и им подобные могут разозлиться на какой-то неуважительный жест.

Кэлен уже открыла рот, чтобы поинтересоваться у Ричарда, с чего это вдруг его так заинтересовали злые духи Племени Тины, как вдруг Зедд легонько коснулся пальцем ее колена. Брошенный искоса взгляд сказал ей: волшебник хочет, чтобы она сидела тихо.

— Некоторые думают, что так оно и есть, Ричард — спокойно согласился Зедд.

— Зачем ты нарисовал этот символ, эту Благодать? — спросил Ричард.

— Мы с Энн воспользовались ею, чтобы обдумать некоторые вещи. Иногда Благодать может быть весьма полезной. Благодать — вещь очень простая и в то же время бесконечно сложная. Изучение Благодати — занятие на всю жизнь, но как ребенок учится ходить, так и изучение ее начинается с первого шага. Поскольку ты прирожденный волшебник, то мы подумали, что уже давно пришла пора познакомить тебя с ней.

Волшебный дар Ричарда по большей части был для него загадкой. И теперь, когда дед снова здесь, Ричард хотел с его помощью раскрыть тайны того, на что у него имелось право рождения, и наконец-то изучить неразведанную территорию своего дара. Кэлен очень хотела, чтобы у них было время, но времени, к сожалению, не было.

— Зедд, мне действительно нужно, чтобы ты осмотрел тело Юни.

— Дождик скоро кончится, тогда пойдем и глянем, — успокоил его Зедд.

Ричард провел пальцем по линии, обозначавшей волшебный дар — магию.

— Если это первый шаг и такой важный, — прямо спросил Ричард у Энн, почему сестры Света не попытались обучить меня этому, когда отволокли во Дворец Пророков в Древнем мире и держали там? Почему не научили, когда была возможность?

Кэлен знала, как быстро Ричард становится недоверчивым и настороженным, если считает, что его пытаются держать в узде, независимо от того, насколько ласково это делают и из каких благих намерений ни исходят. Один раз подчиненные Энн сестры Света уже надели на него ошейник.

Энн украдкой глянула на Зедда.

— Сестры Света никогда еще не пытались обучать человека вроде тебя человека, владеющего от рождения обеими сторонами магии, магией Приращения, и магией Ущерба. — Она очень тщательно подбирала слова. — Требовалась определенная осторожность.

Интонации Ричарда чуть изменились и приобрели тот оттенок, когда он спрашивал как Искатель Истины.

— И однако ты считаешь, что теперь мне следует узнать об этой самой Благодати?

— Невежество тоже опасно, — загадочно пробормотала Энн.

Зедд набрал пригоршню сухой глины. — Энн склонна к лицедейству, — ехидно бросил он. — Я рассказал бы тебе все о Благодати уже давным-давно, Ричард, но нас с тобой разлучили, только и всего.

Слова деда в отличие от высказываний Энн уничтожили возникшее недоверие.

Ричард расслабился, а Зедд продолжил:

— Хотя Благодать и кажется простой, она суть все. Ее рисуют вот так.

Зедд, сидя на коленях, наклонился и с выработанной годами точностью начал обводить сухой глиной контуры символа.

— Внешний круг обозначает начало Подземного мира — бесконечного мира смерти. За пределами этого круга, в Подземном мире, нет ничего. Лишь вечность.

Именно поэтому Благодать начинается отсюда. Из ничего, где не было ничего, началось Творение.

В круг был вписан квадрат, его углы соприкасались с кругом. В этот квадрат был вписан еще один круг, в нем — восьмиконечная звезда, от лучей отходили прямые, пересекавшие оба круга, и каждая вторая делила углы квадрата пополам.

Квадрат отображал завесу, отделяющую внешний круг — мир духов. Подземный мир смерти — от внутреннего круга, обозначавшего границы мира живых. А звезда в центре символизировала Свет — Создателя, а лучи его дара — магия — исходили от Света и пересекали все границы.

— Я это уже видел. — Ричард повернул запястья внутренней стороной наружу и положил на колени.

Серебряные браслеты, что он носил, были украшены странными символами, но в центре каждого браслета, с внутренней стороны запястий, имелось крошечное изображение Благодати. Поскольку они были скрыты от глаз, Кэлен никогда их прежде не замечала.

— Благодать есть наглядное изображение континуума волшебного дара, сказал Ричард, — нарисованного в виде лучей: от Создателя через жизнь к смерти, пересекая завесу между жизнью и вечностью мира духов в царстве Владетеля. — Он провел пальцем по резному символу на браслете. — Символ надежды на пребывание в Свете Создателя всю жизнь и после, в Подземном мире.

Зедд изумленно моргнул.