После лекций к ней обязательно подходил человек из профсоюза, которому Сабрина тайно оставляла инструкции. Ей нужно было узнать многое.

Блоки постоянно воевали друг с другом. Чтобы план сработал, нужен был единый порыв всех рабочих, который застал бы врасплох охрану. Члены профсоюза давно имели тайную систему передач сообщений, но им не хватало человека, который бы дал всем хорошего пинка под зад. Им и стала Сабрина.

Благодаря рабочим с других блоков, она выяснила точное время, когда меняется охрана. Она записала всех охранников по именам, на некоторых даже завела отдельные блокноты. Ей нужны были люди в тылу врага. Для этого она искала девушек, которые не побрезгуют спутаться с надзирателями. Таких нашлось больше, чем Сабрина ожидала. Каждую из них экс-принцесса тщательно проинструктировала, составив список вопросов, которые нужно задать партнёрам. Когда придёт время, помощь даже десятка охранников будет важна.

Но охраной дело не ограничивалось. У Тореса также был личный отряд по подавлению бунтов. Бывшие армейцы, полицейские, даже бандиты – люди, готовые убивать за деньги, стояли особняком от стражников порядка в Приюте. По рассказам очевидцев, они обладали полной нательной бронёй, щитами и железной дисциплиной, благодаря которой любые массовые сборы рабочих разгонялись меньше, чем за час. Как и обычная охрана, подавители бунтов не использовали огнестрельного оружия – директору всё же нужны были живые люди, а не кучи трупов. Однако часто работа личного отряда Тореса выливалась в кровавую баню. Подавители избивали бунтовщиков с особым остервенением, не заботясь, кто перед ними – мужчины, женщины или дети со стариками. Многие из жертв не доживали до появления медиков.

Всё, что рабочие могли противопоставить им – это численное преимущество. Жители Приюта даже не могли ничем вооружиться, так как вся работа производилась на конвейерах со стационарными инструментами. Они пойдут драться голыми руками.

Сабрина целыми днями составляла листки с призывами, набрасывала схемы уровней и описывала предполагаемые действия противника при бунте. Она должна была быть на сто процентов уверена, что каждый рабочий под её началом будет грамотно действовать в команде. Она сама должна быть готова. То, что произошло во время вторжения три года назад, не может повториться. Тогда её слабость обошлась слишком дорого.

Кто-то подошёл сзади и тронул девушку за плечо. Сабрина обернулась. Позади неё стоял Вильгельм. «Ну что он здесь делает», - с неудовольствием подумала Сабрина, натянув приветственное выражение на лицо.

Вильгельм был одногодкой Елизаветы, нескладным юношей шестнадцати лет с непослушными светлыми волосами. На подбородке у него уже рос пушок, отчего молодое лицо сразу приобрело серьёзный вид. Парень учился в параллельном с Елизаветой классе на техника Сети и, как рассказывала сестра, «гулял с ней».

- Здравствуй, Вильгельм, - проворковала Сабрина. – Какими судьбами? Неужели ты тоже хочешь вступить в профсоюз?

- Нет, спасибо. Я уже слышал о том, что вы готовите, - пробормотал юноша себе под нос. Сабрина приподняла очки и из-под них внимательно посмотрела на Вильгельма:

- Что именно ты этим хочешь сказать?

- Ничего, абсолютно ничего, - быстро заговорил юноша. – Я, собственно, по совершенно другому вопросу… понимаете ли, мы с вашей сестрой, ну…

- Да-да, прекрасно понимаю, - промурлыкала Сабрина в ответ. – Что же ты хочешь узнать?

- Ну, Елизавета… её же можно так называть, правда? – юноша затравленно оглянулся. Официально Сабрина и Елизавета проходили по документам как Джейн и Дженнифер Доу. Сабрина с некоторым неудовольствием подумала о неосторожности сестры. Впрочем, через полтора месяца это не будет важно. Вильгельм продолжил:

- В общем, она сказала, что я должен подойти к вам и попросить… разрешения…

- Извини, на что? – состроив озорную гримасу, спросила Сабрина. Этот спектакль ей начал порядком надоедать.

- Слушайте, я не очень хорош в таких делах, не усложняйте всё. Вы и так прекрасно всё поняли, - неожиданно отчеканил Вильгельм. Сабрина осторожно поднялась с кресла, повернулась корпусом к юноше и, благодушно улыбнувшись, произнесла:

- Без сомнений. Я благословляю вас, Вильгельм. Присмотри за моей сестрёнкой – я сама этого делать, к сожалению, не могу.

- И не сможете, - брякнул юноша.

- Ты это к чему? – нахмурилась Сабрина.

- Послушайте, я говорю со всем уважением … но ваш план обречён. – Вильгельм уставился на носки своих чёрных лакированных ботинок. – И не смотрите на меня так. Мне брат рассказал, он в профсоюзе. Я вас не сдам. Но всё равно это абсолютное безумство. И Елизавета не согласится на такое.

- А она знает? – тихо спросила Сабрина.

- Нет, конечно. Ещё нет. Я стараюсь не рассказывать ей подробностей того, что творится в Приюте. У нас и в школьном корпусе проблем хватает. Но если она узнает, то это конец. Сабрина, нам ведь осталось совсем немного. Мы закончим школу, вместе будем работать, вместе уйдём из этого страшного места. Нет нужды переворачивать здесь всё. Вы ведь даже не представляете, сколько людей может погибнуть…

- Прекрасно представляю, - жёстко отозвалась Сабрина. – Каждый из этих людей прожил здесь много лет, но так и не вырвался наружу. Это безнадёжно. Мирный путь исключён потому, что Торес выпускает людей руководствуясь лишь прихотью. Мы же здесь заперты навечно, что бы ни делали. Даже когда придёт смерть, мы не покинем этого места. Нашими телами ещё будет кормиться следующее поколение узников.

- Но ведь ваш бунт противоречит Божьему Порядку… - заикнулся было юноша, но тут же замолк.

- Они извратили Книгу. Выйди на сцену, посмотри на людей в зале и спроси их – хотел ли Освободитель, чтобы мы так жили? Уверена, каждый тебе ответит, что нет.

Вильгельм грустно покачал головой и развернулся, готовясь уходить. Напоследок он сказал:

- Знайте, Елизавета до последнего будет противиться вашему плану. Ничто не заставит её уйти отсюда.

- Я как-нибудь её уговорю, - пообещала Сабрина и вернулась в кресло. Через некоторое время Диомед спустился и взглядом подозвал девушку к себе. Сабрина отложила блокнот, поправила очки и двинулась на сцену. Свет ламп на софитах ослепил её. Зажмурив глаза, она помахала присутствующим рукой и бодро начала:

- Как вы знаете, в конце следующего месяца нас ожидает отчётный концерт всех профсоюзных ячеек нашего Приюта! Надеюсь, каждый блок уже подготовил свои номера?

Привыкнув к свету, она открыла глаза и внимательно всмотрелась в лица присутствующих. Больше половины понимающе кивнули головами, другая часть находилась в лёгкой растерянности. Неблагонадёжные блоки Сабрина оставила напоследок, чтобы провести с ними отдельную агитационную работу. Ей оставалось найти ещё пару глав из Божьего Порядка, которую она сможет использовать в качестве аргументации против режима Тореса. К последним сомневающимся Сабрина должна появиться во всеоружии.

Она знала, что среди толпы очень много стукачей и шпиков. Но с ними разберутся, стоит лишь им вернуться в свой блок и двинуться в сторону охранного поста. А камеры и микрофоны были не страшны - в действиях и речах профсоюза не было ничего преступного. С точки зрения Тореса всё это должно было выглядеть как просто усиленная Сабриной работа активистов. Дескать, она решила, что с помощью рабочих будет проще добиться свободы. В конце концов, она обычная соплячка, которая даже покомандовать нормально не успела. Да что она может знать?

«Эта соплячка ещё повесит тебя за задницу». Хищно улыбнувшись, Сабрина кивнула и произнесла:

- Так не ударим же лицом в грязь, друзья.

30 июня, 544 год после Освобождения

Всё началось в 12:46. Отчётный концерт должен был проходить вечером. Но Сабрина решила дать отмашку раньше. Многие рабочие сидели в столовой, ожидая обеда. Сабрина, получив паёк, уткнулась в тарелку. Мимо как бы невзначай прошёл охранник. Девушка отвела руки за спину, и в её ладонь легла прохладная рукоятка боевого ножа. Сабрина огляделась. Напротив неё сидел Диомед. Девушка кивнула мужчине. Пора было начинать.