- Носитель оказался тем ещё субчиком, - сказал Тайрек. Автомобиль двинулся по проспекту Оружейников. Мимо взора сааксца мелькали самые дешёвые заведения Центра – клиники, бары, магазины техники, инструментов и тому подобного. Тайрек задумчиво произнёс:
- Я не могла долго удерживать контроль над телом. Остальные постоянно спихивали меня с места и саботировали все попытки полностью овладеть носителем. У меня не было уверенности, что когда я приду к вам, владелец не проснётся. Тогда бы все старания пошли прахом и вы, чего доброго, убили бы несчастного ублюдка.
- Пожалуй, ты права. Он склонен действовать необдуманно.
- Именно, - Тайрек вздохнул. – Поверьте мне, если бы я могла, я бы пришла к вам раньше. У меня оставался только один способ: дать о себе знать так, что вы бы поняли, что это я. Я подтолкнула носителя к мысли, что нужно действовать за рамками. Вырезать чип в Центре – примерно то, что нужно. Оставалось только собраться с силами и перехватить контроль в нужный момент. Проблема в том, что я чувствую его взгляд сейчас. Он всё ещё жив. Раньше я могла управлять телом, отключая личность носителя. Теперь же он прекрасно осознаёт, что происходит. И, боюсь, под натиском его и всех остальных я долго не продержусь.
- Ничего, - мужчина удовлетворённо кивнул. – Главное, что вы вернули чертежи. Теперь ваша семья может спать спокойно.
- Благодарю, - с облегчением ответил Тайрек. – Кстати, о чертежах. Может, Гай, ты уже расскажешь нам, что ты с ними сделал?
- Нет! – раздался крик Гая в голове Тайрека. – Я вам не позволю, скоты! Тайрек, да сделай же что-нибудь! Если они достанут чертежи…
- Он говорит, что очень рад вас видеть, командующий, - губы Тайрека растянулись в насквозь фальшивой улыбке. Мира очень сильно боялась.
Автомобиль повернул на перекрёстке и упёрся в тупик, который оказался замаскированной дверью. Прежде чем машина въехала в туннель, в голове сааксца прозвучал голос Миры:
- А я ведь говорила, что раздавлю тебя.
20 июня, 541 год после Освобождения
Шкаф был переполнен тряпьём. Оно валялось на полках, валялось на полу рядом, висело на дверцах и десятками слоёв охватывало вешалки. Девушка попыталась сгрести всё разом – не получилось. Пришлось действовать набегами. Закончив переноску одежды, девушка взяла туфли, сапоги и направилась к утилизатору. Закинув тряпьё и обувь внутрь, нажала кнопку активации. Утилизатор мерно зажужжал, превращая наряды и обувь в конгломерат атомов. Если отказываться от статуса принцессы, то по полной, решила Сабрина. Коммуникатор отправился вслед за одеждой. Как только процесс переработки закончился, девушка ввела несколько команд в утилизатор и напечатала себе новый комплект повседневной одежды – обычную футболку, джинсы, удобные и мягкие ботинки.
Переодевшись, она вышла в холл. Водитель с интересом рассматривал портреты Лоренсов на стенах, начиная с Конрада и заканчивая Карлом.
- Мой дедушка неплохо выглядел до того, как слился с машиной, не правда ли? – оборвала размышления водителя Сабрина, спускаясь по винтовой лестнице со второго этажа.
- Ну, это похвально – пожертвовать своим телом ради улучшения работоспособности Синдиката. Не думаю, что я бы пошёл на такое, - водитель вытащил перчатки, натянул их на руки и спросил: - Вы закончили?
- Да. Можем уходить.
Они погрузились в машину и немедленно тронулись. Сабрина с некоторым сожалением бросила последний взгляд на особняк, который подарил ей дедушка. Она потеряла всё из-за одного неудачного решения. Привилегии, права, доброе имя. Даже Дэниел отвернулся от неё. Последнее, порядочно поплакав, она приняла и простила. Девушка не верила, что Роско мог принести в жертву своих людей, чтобы спастись самому. Он бы дрался как бешеный до последней капли крови, даже если бы знал, что погибнет. Наверное, она была единственным человеком на всём Четвёртом Уровне, кто ещё верил в Дэниела. Во всяком случае, ей так казалось. Если бы была возможность, она бы забрала все слова, что тогда бросила ему в лицо.
А ведь она всерьёз думала, что делает всё правильно. Силы Стрелков ещё ни разу не заходили так далеко. Кто мог ожидать, что её уход с позиций чуть ли не будет стоить победы Синдикату?
Но сожалеть было уже поздно. Девушка смутно помнила, как её взвод арестовали за дезертирство, как её бросили в темницу, как она предстала перед судом Карла, где даже не смогла внятно объяснить, почему она так поступила. Конечно, то, что она внучка короля, дало ей определённые преимущества. У неё была отдельная камера, хорошо кормили, был доступ к книгам Библиотеки и телевидению. Раз в неделю даже выпускали погулять по Городу – исключительно под конвоем. В один из таких дней она и заглянула в больницу к Дэниелу. Он очень сильно изменился. Она не видела на нём каких-либо повреждений, но по глазам Роско было видно, что в нём что-то умерло. Но тогда Сабрине было плевать, ей казалось, что вот, наконец, она снова с тем человеком, который всегда был готов помочь и поддержать её. Но встретила только холодную стену отрешённости. Это вывело её из себя, хоть впоследствии она и понимала, что Дэниел прав.
«Двое путников как-то пообещали друг другу обойти весь мир и встретиться на том же самом месте. Но стоило им вернуться к изначальной точке, как они прошли мимо, не узнав друг друга. Их путям больше никогда не суждено было сойтись». Сабрина вычитала это в какой-то старой книге, пока сидела в камере. Странно, подумала она. Я думала, что знаю его, а он и не представляет, кто я на самом деле. Вот только всё оказалось наоборот.
Про мать она старалась больше не вспоминать. Её не интересовало, что толкнуло её на предательство. Она даже не чувствовала ненависти к ней. Девушка приняла произошедшее как данность. Дэниел потерял отца – но его это, судя по всему, не сломило. Буквально вчера он нагрянул к Карлу во Дворец, потребовал от самого короля объяснений, не только не лишился головы, но и стал Королевским Правосудием. Она же, подававшая столько надежд, не смогла подавить эмоции, взять ситуацию под контроль, за что и поплатилась. Сабрине казалось ироничным, как всё сложилось. Принцесса Анора, одна из самых прославленных командиров армии, будущая наследница Трона, предаёт Синдикат, управляемый её отцом, ради Стрелков. И ради чего? Нет, она больше не хотела об этом думать. Дэниел был прав. Не существует причины, способной оправдать подобное деяние.
Автомобиль, проехав Центр насквозь, оказался на другом конце Четвёртого Уровня. Окраины. Сабрина с содроганием смотрела на разрушенные здания. Большая часть боёв пришлась именно на эти районы Старого Города. Девушка поняла, куда её отправили. Неужели дедушка был готов зайти так далеко, лишь бы доказать свою точку зрения?
Они подъехали к покосившемуся зданию, на котором висела огромная табличка с криво выведенной надписью «ПРИЮТ СЕМЬИ ТОРЕС». Водитель, слегка смущаясь, открыл дверь и махнул рукой в сторону входных дверей.
- Прощайте, принцесса, - пробормотал он. Сабрина удивилась такой реакции, только осознав, что водитель успел порядочно к ней привязаться. Он возил её в школу, забирал оттуда, отвозил в Академию, приглядывал за ней на прогулках, в общем, совмещал функции дворецкого, водителя и телохранителя, в то время как сама Сабрина только и знала, что его зовут Аксель. Она же для него уже стала чем-то вроде дочери. Девушка не могла сказать точно, но печаль водителя показалась ей неподдельной. Неловко козырнув, Аксель вернулся в автомобиль, дал по газам и уехал. Сабрина неожиданно поняла, что её всю жизнь окружали незнакомцы. Все знали, кто она такая – амбициозная принцесса, слишком высокого о себе мнения, далеко не дура, но и умной её назвать язык не повернётся. А что она понимала в окружающих? В дедушке, Дэниеле, этом Акселе? И в сестре. Она так и не поняла, как помочь Елизавете.
Сабрина начала осторожно подниматься по ступеням, стараясь не оглядываться назад. Стоит обернуться – и она пропала. Ей обязательно захочется вернуться, умолять Карла о прощении, отбросить в сторону дурацкие принципы и гордость. Нет, твёрдо решила она. Это всё, что у неё осталось, кроме жизни и сестры. Сабрина почувствовала слабость. Ей даже не позволили попрощаться с Елизаветой. Впрочем, нет нужды губить сестрёнке жизнь. Пусть она запомнит её такой, какой Сабрина больше никогда не будет.
