Вас сильно оскорбляет то, что М.М. с вами разошлась по келлиям, чему мы не мало удивляемся; для чего вам с ней вязаться, когда она не имеет по духу усердия, что уже давно вам известно? Какие бы ни были на сие причины, но, видно, так надобно быть, и вам по духовному разуму должно винить себя, но не смущаться, а успокаиваться: а смущение показывает какую-нибудь страсть. Желаем, чтобы тебя Господь утешил в сей скорби. По келлейной работе можно взять к себе какую-нибудь простую девушку, но с благословения м. игумении. 20 июля 1840 г.

Ты боишься, дабы М. не открыла твоей духовной переписки, что ж из того будет? — Ежели и откроет, не порок откроет, а то, что ты ищешь спасения, не доверяя своему разуму. Когда же сие тебе вменится в вину и в строгое запрещение, то, видно, так Богу угодно за наше и твое бесплодие в добродетели. Но это еще неизвестно; между тем ты и сего опасалась, когда откроет причину вашего расстройства; равно — и тогда то же может случиться, покрывающу Богу. Хотя ты и не желаешь ей зла, но неприятное в сердце чувство к ней, и тяжело ее видеть, — показывает твое памятозлобие. Прочти поучение аввы Дорофея о памятозлобии, и "О еже укоряти себя", то и увидишь свое устроение.

Желаешь отдать себя на рассмотрение, что такое находится в твоем характере тяжелое, которое может ожесточить людей? То-то и есть, что занята собою, думаешь, что так идешь, а своей немощи не познаваешь. — Не оправдываем и ее за смущение, но сие более до нее касается, а не до тебя; а ты, смотря на свое устроение, обвиняй себя и молись за нее Богу. 7 ноября 1840 года.

Описываешь свои смущения насчет перехода матери N., но все они преходящи, и надобно претерпевать, а не смущаться, о чем писал в первом письме. Из последнего видим, что оные недоумения твои и смущения разрушились, и ты должна успокоиться, что мать N. не через тебя перешла, но по своей воле, ища лучшего ко спасению убежища; но как бы она не ошиблась, вместо тихого пристанища не нашла бы на бурный океан. И ты должна свое стремление обуздывать, и, сколько можно, умиротворять себя на месте, и стараться жить по заповедям Божиим и отеческим учениям. Искушения везде преследуют нас, только в разных видах: здесь одно, а там другое, — и везде требуется терпение.

Выходящие теперь сестры, какой имеют предлог к переходу? точно ли они здесь вредятся? и в чем надеются там улучшить жизнь свою? Ты напрасно входишь в сии дрязги: без тебя бы могло обойтись; а то, когда откроется, может быть, и не понесешь; признаваться без нужды не надобно, но самая вещь покажет тогда, что нужно будет сделать. Ежели же будет воля Божия и на твой переход, то Он и путь тебе покажет; однако ж удерживай свое стремление, как сказали; куда пойдешь? ведь ты монахиня, не везде еще примут. Опять, хотя и кажется хорошо по наружности, а после найдется много неудобств и искушений, чего и не ожидала. Однако положись на волю Божию и вопий к Нему: скажи мне, Господи, путь, в оньже пойду, яко к Тебе взях душу мою (Пс.142:8).

В келлию переходить к богатой монахине рясофорной, кажется, нужды нет: это будет раболепство, и подвергнешься тьме страстей. Ты нужды не имеешь в пропитании, а еще излишнее посылает Господь, то и надобно Его благодарить, не словами только, но делами, а когда видишь излишнее в то время, употребляй и на душевное дело, и в работе умеряй. Ежели бы ты могла от монахини оной наставиться на духовную жизнь или бы по крайней мере — обоюдно друг другу послужили назиданием, то можно бы было перейти, а то, видно, она желает иметь тебя компаньонкой и будет считать себя тебе благодетельницей, а ты получишь через рассеянную жизнь вред, то лучше оставить; верно и игумения тебя не понудит к сему, а когда и понуждать будет, то Господь подаст тебе слово к оправданию.

Клясть не подобает; ибо Господь сказал: благословите, а не клените, и кленущия вяжут себя и других; но по духовной связи, ежели благословно, то и одно запрещение важно. Однако М. принимает и клятву равнодушно; надобно стараться и надеяться, что у них со временем миром прекратится; разве не тяжело тем, кои имеют злобу на сердце, аще и по благословной вине. Заповедь Божия: "Аще не отпущаете человеком согрешения их, ни Отец ваш небесный отпустит вам согрешений ваших" (Мф.67:15). Недостойные твои богомольцы, многогрешные И. Л. и И. М. 10-го декабря 1840 года.

Сожалеем тебя, что впуталась в такие сети, где после должна была попрать совесть ложною божбою. Твоя была ревность помогать другим, но, видно, не по Бозе; вперед остерегайся подобных случаев. Т. У-на опасается за тебя, что и ты не вздумала бы куда переходить, заметя кое-что из твоей записки; но мы уверили ее в противном и старались по сей части успокоить. Они, видно, на себе испытали: перешедши и до сих пор не имеют своего утла. Но мы видим, что ей это искус, который всякому нужен в разных видах: в одном месте то, в другом другое смущает, а все для обучения нас терпению, она теперь относится к матери игумении со своими немощами.

Ты не знаешь, в чем время убить: служба короткая, и время тянется очень долго; находишь только в работе свое удовольствие; это лучше, нежели ходить из келлии в келлию. Неоспоримо, что лучше работою заниматься, нежели таскаться по келлиям, но и между работою можно употребить время на духовные упражнения: на чтение и на правило, которые и дополнят краткость службы с душевною пользою. Труды или работа весьма полезна, но когда делается беспристрастно; а когда за оною оставляем душевные занятия без нужды, то уже явно показывает страсть.

Просишь разрешения на твое недоумение: о слухах в избрании тебя в казначеи пишешь, и ежели точно будет сие, то как тебе поступить? Хотя оно и выше твоей силы тебе кажется, но ежели не по твоим проискам или по честолюбию, а единственно из послушания для общей пользы примешь, то и Божию помощь обрящешь. Как искание начальства вредно, и отрицание не всякое полезно.

Насчет же другого послушания, т. е. какое и при оной должности оставить при себе, — клиросное или просфорное, то по всему кажется приличнее то, которое хвалу Богу воссылает. Хотя оно и трудно тебе, но тогда ты будешь иметь долг, по обязанности своей, понудить и других быть деятельнее, и ходить к утреннему пению; это к их же спасению послужит. Ежели будешь о сем внушать им собою, и через игумению: то убоятся гласов сих, возбудятся и после привыкнут к сему, сами же будут благодарны.

Написали тебе наше мнение, а исполнение оного да будет в воле Божией; не с тем пишем, чтобы желали тебе начальства, но когда будет Божие избрание, — покорися оному со смирением. 4-го февраля 1841 года.

Поздравляю тебя с праздником приближающимся Воскресения-Христова; да утешит тебя Господь в сем торжестве сердечною радостью; еще поздравляю тебя со вступлением в новую должность казначеи. Мы знаем, что ты сего не искала, но приняла за послушание, то и пошлет тебе Господь Свою помощь и всему научит, что тебе кажется дико, странно и незнакомо. Помни, что ты позвана не на честь и славу, но для общей пользы обители и спасающихся в оной сестр; не возносись своим первенством над другими, но елико велика еси, толико и смиряйся, по слову Писания: ты поставлена не да послужат тебе, но ты им послужишь, и восприемлешь мзду верных и мудрых строителей; только не возносись над другими, и, сколько можно, немощи немощных носи; не себе угождай, но ближнему во благое. Проходя путь жизни сей, познавай и свою немощь и берегись строго судить немощи других. Бог силен их спасти, однако ж, сколько можно, старайся по обители устраивать порядок, хотя внешний, что от тебя зависит, а там пошлет Бог помощь и ко внутреннему благоустроению. 22-го марта 1841 года.

Во всех твоих письмах описываешь свои недоумения, скорби и смущения по должности происходящие, чего ты, конечно, не ожидала при вступлении твоем в обитель (так как теперь и сестрица твоя В. думает, только бы войти в монастырь), но невозможно быть сему, чтобы жизнь всю провести без искушений и скорбей, а быть в отраде и без попечения. Тут-то и познавай, что Бог о тебе промышляет, когда посылает скорби и печали, и хочет тебя оными обучить и преумудрить в духовном разуме. Без скорби ни смириться, ни в духовный разум прийти не можем; и будь твердо уверена, что кроме попущения Божия, никакая скорбь приключиться нам не может, хотя по-видимому и кажется, что люди причиною нам оных бывают, но они суть только орудия, коими Бог действует в деле нашего спасения. Помни, что Христос вчера и днесь, той же и во веки(Евр.13:8); и когда воздвигнется буря недоумений, смущений и печалей, прибегай к Нему вопиюще: Господи! спаси мя; погибаю, — и Он пошлет тебе Свою помощь. Для того, пишет св. Исаак, и умножил Господь сих пестунов (скорбей), чтобы пребытным к Нему взыванием и памятью Его освящалось наше сердце.