В тексте от 574 г. рассказывается, как бежавшая из Ци от политических преследований семья Бао (из влиятельного клана Бао) нашла прибежище в Лy. Один из бежавших был взят на службу луским кланом Шэ в качестве администратора-2/здя, управлявшего поселением в сто дворов, вместо отказавшегося от этого поста некоего луского Куана, который посчитал циского коллегу более достойным [114, 17-й год Сян-гуна; 212, т. V, с. 401 и 404]. Сюй считает, что Куан был ши. На мой взгляд, оба претендента на управление поселением могут считаться ши. Безусловно, к разряду ши относился комендант луского гарнизона в Цзоу Шу Хэ (Шу Лян-хэ), отец Конфуция, командовавший 300 вооруженными латниками в 556 г. до н. э. [114, 17-й год Сян-гуна; 212, т. V, с. 473 и 474].

В приведенных примерах трижды было упомянуто об администраторах и один раз — о боевом офицере. Это не значит, что администраторы при случае не брались за оружие, а боевой комендант городка в мирное время не исполнял административных функций. Но не исключено, что в пограничном городе с гарнизоном ситуация выглядела несколько иначе, чем во владении какого-либо цина в центре царства. К слову, упоминание о 300 латниках в распоряжении бравого Шу Лян-хэ проливает несколько иной свет на уже высказанные суждения о феодальных войнах в период Чуньцю. Новое здесь в том, что приграничные районы с их естественно частыми конфликтами специально усиливались гарнизонами и что не все воины гарнизонной службы были аристократами. Большинство их были, видимо, обычными солдатами-рекрутами а возглавляли их офицеры-ши. Колесниц в таком гарнизоне, возможно, не было вовсе (или они находились лишь в распоряжении командиров). И хотя гарнизонные войска порой воевали, не они составляли основу военной силы царств.

Таким образом, аристократия в феодальной структуре Чуньцю, как о том уже говорилось, практически совпадала с офицерским корпусом. Или, другими словами, воины-офицеры были аристократами различных разрядов, а все аристократы были воинами различных офицерских чинов. Для структуры феодального типа это было естественной нормой, и именно эта норма отчетливо прослеживается в источниках, описывающих события периода Чуньцю, особенно первой половины и середины этого периода.

Феодальные войны, как и вся связанная с ними социально-политическая структура, немыслимы без нормативной традиции, церемониального ритуала. Эта традиция была свойственна и чжоускому Китаю времен Чуньцю, однако сложность в том, что период развитого феодализма в чжоуском Китае был слишком краток, всего одно-два столетия, так что эта традиция не успела укрепиться. Это видно из многого, и кое о чем в этом плане уже упоминалось. Обратим теперь внимание на то, какими были основные правила ведения войны и заключения мира.

Хотя в практике ведения войн в шанско-чжоуском Китае не существовало принципа предупреждения о начале военных действий, объявления войны (типа древнерусского «Иду на вы»), внезапности и неожиданности в этом плане, как правило, не было. Враждующие стороны открыто и не торопясь готовились к военному столкновению, причем подготовка к сколько-нибудь серьезной войне требовала достаточно длительного времени, включая продвижение в сторону укрепленных центров противника, так что о грядущем военном столкновении обычно знали заранее. Знали и успевали подготовиться к встрече врага. В источниках зафиксирован только один случай, когда из-за потери эффекта внезапности войско повернуло обратно. Речь идет о походе царства Цинь на Чжэн в 627 г. до н. э., когда после встречи с чжэнским торговцем, будто бы ложно заверившим циньцев, что царство Чжэн «усердно совершенствует оборону и готовится к защите», циньские военачальники, сетуя на утрату фактора внезапности, отказались от своего намерения и вместо этого разгромили княжество Хуа, где произошла их встреча с чжэнским торговцем [71, т. И, с. 29].

Нелогичность этого эпизода уже отмечалась. Во-первых, какие основания рассчитывать на внезапность были у войска, долго и медленно двигавшегося, переправляясь через Хуанхэ и направляясь на юг через другие страны? Во-вторых, зачем надо было в отместку уничтожать попавшееся на пути княжество только потому, что на Чжэн идти войску расхотелось, а княжество было под рукой, ибо около него произошла встреча с чжэнским торговцем? К тому же после разгрома вассального по отношению к царству Цзинь княжества Хуа цзиньские войска наголову разбили армию Цинь (в живых остались только трое военачальников). Если же ко всему сказанному добавить, что именно с этим эпизодом связано зафиксированное в «Го юе» сообщение о том, что циньские солдаты, проходя мимо домена, не так как следовало поклонились в сторону столицы вана и что они поэтому потерпят поражение, то вся история с походом Цинь на Чжэн покажется чем-то вроде назидательного повествования о том, как не следует воевать. Поэтому можно предположить, что нормативная традиция, пусть и неустоявшаяся и не всегда соблюдавшаяся, заключалась в том, что в те времена фактор внезапности в военной тактике осознанной роли еще не играл. Напротив, о войне враждующие стороны знали заранее и к ней готовились.

Вот весьма интересное описание одной из первых войн, зафиксированных в «Цзо-чжуань». В 707 г. до н. э. [114, 5-й год Хуань-гуна; 212, т. V, с. 44 и 45–46] обиженный чжэнским правителем чжоуский ван со своими союзниками (Цай, Вэй и Чэнь) выступил против Чжэн. Это была небольшая по масштабу война, в которой со стороны Чжэн принимало участие 25 колесниц с пятью (или с 25) сопровождавшими каждую из них солдатами. По совету приближенного правитель Чжэн решил ударить по левому флангу противника, которым командовал сам ван. Там находились войска чэньцев, не отличавшихся боевым духом, поскольку их царство находилось в тот момент в состоянии кризиса. Затея удалась, войско вана дрогнуло, да и сам он был ранен. После этого чжэнский правитель прекратил сражение, заметив, что достойному человеку не следует возвеличивать себя над другими, тем более что речь идет о сыне Неба. Чжэн защитило свой алтарь шэ, и этого вполне достаточно. А в ночь после битвы он послал приближенного справиться о здоровье вана.

Перед нами описание войны феодальной, даже феодально-рыцарской, если иметь в виду ее этическую сторону. И в то же время здесь применена военная хитрость, использован умелый маневр, учтены сакрально-ритуальные мотивы (рассуждения о кризисе в Чэнь в этом смысле вполне заслуживают внимания, хотя на первый взгляд могут показаться наивными). Не все войны и далеко не всегда были такими. Столкновения с жунами и ди явно имели иной характер, ибо у варваров, как считалось, нет понятий о нормах рыцарского благородства, нет дэ. Но и войны между чжоускими царствами не были одинаковыми.

Так, после того как Цинь решило не воевать с Чжэн в 627 г. до н. э. и, повернув назад, с досады разгромило попавшееся по пути княжество Хуа, возмущенные цзиньцы, как только что было упомянуто, уничтожили возвращавшуюся домой армию, взяв в плен троих ее генералов, которых потом согласились вернуть в Цинь. Здесь проявили себя не только фактор внезапности, но и коварство вчерашнего союзника (ведь совсем недавно Му-гун циньский помог Вэнь-гуну цзиньскому сесть на отцовский престол), и жестокость имеющего преимущество сильного противника.

А десятью годами раньше, в 638 г. до н. э., когда сунский Сян-гун пытался провозгласить себя гегемоном-ба, ситуация оказалась совсем иной. Чу решительно не согласилось с вызовом Сян-гуна, произошла битва между войсками Сун и Чу. Чу было намного сильнее. Поэтому, когда чуские войска переправлялись через реку и их порядки были расстроены, советник сунского Сян-гуна буквально умолял своего правителя воспользоваться этим и достичь легкой победы. Но Сян-гун отклонил этот совет как недостойный. Когда чуские войска переправились, но еще не построились в боевые порядки, совет был повторен, но вновь отклонен. А когда чусцы были готовы к сражению и битва началась, сунцы сразу же потерпели поражение, да и сам Сян-гун получил тяжелую рану в бедро, от которой в следующем году умер. В ответ на упреки советника и других сунцев Сян-гун тем не менее твердо заметил, что древние традиции не позволяют ему вести сражение не по правилам. После этого советник правителя (а это был Цзы Юй, сы-ма царства, т. е. командующий, военный министр) прочел целую лекцию на тему о том, как важно в борьбе с сильным противником использовать все те преимущества, что дает Небо, но было поздно [114, 22-й год Си-гуна; 212, т. V, с. 181–182 и 183].