Из-за небольшой и невзрачной двери послышался звук сливного бачка, дверь открылась, и оттуда, оборачиваясь, вышел Варгус с лицом, преисполненным удивления.

— Варгус, всё правильно — так и должно быть.

— Как сложно. — Берсерк вытер об себя руки и повернулся к сидевшим за столом семерым. — Арвинг, тебя тоже отпустили!

— Да… Я чуть не вцепился в горло тому, кто меня допрашивал.

— Ты легко отделался — нам поначалу двух имбецилов сунули. Напугать нас. — Вихрь засмеялся.

— Я тут сижу, уже сама не помню, сколько — я, похоже, неинтересный заложник…

— Ну что ты, Кристин, ты тут из-за меня — прости.

— Арви, лучше бы я дома сидела.

— Да.

— Нет. — Твёрдо отрезал Сеной. На него посмотрели. — Тебя выбрал Гавриил как глас свой. Твоя роль им непонятна и, до времени, должна быть скрыта от всех.

— Я не поняла…

— Кристина, дитя моё — не переживай, ты — это ты. Никто не смеет использовать тебя для неугодных тебе целей. Просто иногда через тебя будет говорить архангел Гавриил.

— Что?!

— Тише, прошу тебя. — Поднял руки Сеной. — Ты этого даже не заметишь, словно задумаешься.

— Ах вот что это было тогда там, в первый день. — Кристина говорила шёпотом, но по тембру больше смахивало на крик негодования.

— Да.

— Вы потом как на чумную смотрели всякий раз. Могли сразу сказать!

— Прости нас, мы не думали…

— А надо было! Хранители вы или кто? Тоже мне!

— Кристина, ну Я прошу тебя — прими это так же, как Арвинг принял свою роль в этом. Я уверен — так было предопределено.

— Да в гробу я видела все ваши предопределения!

— Кристина. — Семангелоф чуть слышно ударил пальцем по столу, этого оказалось достаточно, чтобы привлечь её внимание. — Хранитель не выбирает глас свой среди хранимых, их не более сотни под небом каждого поколения. Ты — не случайный выбор. Всё должно было так произойти.

— Я в судьбу не сильно верю.

— Это не судьба — это что-то иное. Это игра, в которой мы — фигуры на поле брани. Я не ведаю, кто нами управляет, но когда происходит подобное, Я могу сказать с уверенностью — это не совпадение.

— У меня сейчас мозг лопнет. — Проговорил в сторонке Шекс.

— Угу. — Филином подтвердил Вихрь.

Семангелоф обвёл взглядом всех собравшихся.

— Друзья, сколь ни высокопарно это звучит, но вы должны принять свои роли в этой игре. Она может потребовать ваших жизней. Она уже забрала шестерых ваших друзей, но Я могу вам сказать, зная всё, что было до сего момента — игра забрала уже гораздо больше людей. Почти все, с кем пересекался Люцифер, будучи на пути к обретению себя, убиты. Вам ничего не скажет такое имя, как священник в глубинке южной Чехии отец Филип. Местечко Славошовице. Девушка по имени Зое. И многие другие — все они погибли из-за того, что Люцифер попал на их путь. Их убрали, как свидетелей его существования.

Ваши же друзья, которых вы чаще называли по кличкам…

— Позывным!

— Прости, Андрей, позывным. Они погибли осознанно. Они положили свои жизни на алтарь общего дела. Я готов положить свою.

— И Я готов положить свою жизнь. С мечом в руке, обагрённым кровью врагов. — Встал Сеной.

Вихрь, Зверь и Шекспир поднялись и, не сговариваясь, кивнули. После переглянулись, и Шекспир сказал за троих:

— Мы тоже. До конца.

— И Я! — Грохнул по столу кулачищем Варгус. — [Узд меден лих, достраденэхт!] — Прокричал берсерк, ударяя себя по груди. Воодушевившись, он оглядел друзей и, поняв, что в пылу перепутал язык, перевёл. — Если принимать смерть, то лишь в бою!

— Запомню. — Пригрозил Вихрь указательным пальцем.

Арвинг с Кристиной переглянулись. Девушка выглядела неуверенной, но встав, молча кивнула. Арвинг поднялся последним.

— Я принимаю свою роль.

Тут неожиданно захохотал Шекспир, нарушив в одночасье торжественность момента.

— Ты чего, чудило?

— Ох, блин! Ну, чисто Властелин Колец. Ахахаа! «Мой меч с тобой, Фродо». Ахахха!

Громыхнул железный стул — Шекспир повалился на пол, конвульсивно дёргаясь от смеха. Остальные же сели, но не прошло и минуты, как смех заразил и их. Первый вечер в подземелье СБ кончился довольно позитивно.

На небольшую полянку среди леса поочерёдно приземлились три вертолёта, выгружая разномастный народ. Затем машины скрылись за лесом, уйдя на посадку в брошенный военный городок, а на полянке остались стоять в ожидании открытия портала порядка двадцати человек. Восемь из них были забранной отсюда три дня назад компанией, также здесь находились Вавилов, Лужецкий, Филимонов. Стрелок Седой и ещё трое оперативников, их начальник по фамилии Морев. Пара человек с камерами и ещё пара с каким-то другим оборудованием.

Варгус осматривал поляну. Найдя место с пожухлой травой, он приблизился к нему, давая понять, чтобы больше никто не приближался.

Момент был угадан удачно — через несколько минут воздух рядом с берсерком задрожал.

— До скорой встречи, друзья. — Варгус поклонился. А затем шагнул в дрожащее марево. Через минуту всё пропало. Из портала пыхнуло теплом и серой. Потом он исчез, словно и не было. Лишь ещё более обгорелая трава напоминала о том, что здесь что-то случилось.

Варгус вернулся спустя месяц.

За этот период времени многое случилось, хотя по сути всё осталось так же, как и в день его отбытия. Семеро добровольных пленников СБ так и остались пленниками. Изменилось отношение, не затронув содержания. После подписания каких-то неясно кому нужных документов о неразглашении, о секретности, о чём-то ещё их выпустили. Точнее долго везли с мешками на головах, колесили кругами, чтобы сбить чувство внутреннего компаса и делали прочие ухищрения, только бы сохранить в секрете местоположение бункера. Как заявил позднее Шекспир: «могли просто дать ещё одну портянку на подпись и не жечь столько бензина».

На следующий день после «экскурсии» по городу их пригласили, в обязательном порядке естественно, в некое строение на юге Петербурга, которое сами СБшники величали «ЦПД» — Центр Первого Дела. Там всё было в лучших традициях фильмов про шпионов и супертехнологии.

Там же произошло их знакомство с Владиславом Моревым, капитаном СБ, который вёл это дело с самого начала. Они к тому времени пару раз видели его, но только здесь им удалось познакомиться лично.

Разговор нельзя было назвать непринуждённым, довольно часто на Влада накатывала едва заметная агрессия, которая вроде даже удивляла его самого. За это Влад получил довольно говорящую кличку, которой за глаза именовали его между собой Шекспир, Зверь и Вихрь — Цепеш. Нельзя, конечно же, с полной уверенностью утверждать, что Влад чем-то кроме имени был похож на историческую персону из легендарной Трансильвании, но словечко прицепилось крепко. Спустя две недели Морев прознал про свой «позывной» и против не был. Наоборот, ему очень понравилось. В ходе совместных действий выяснилось, что мужик он вполне душевный, а накаты агрессии… ну с кем не бывает?

Первое, чем занялась новообразованная единица по спасению мира от демонской экспансии — это долго и нудно расспрашивала Семангелофа и Сеноя о разных разностях, которые, по мнению вопрошателей, имели бесконечно важное значение. Морева, Седого и часто заезжавшего к ним Филимонова интересовали стратегии ведения боя у тех или иных рас, которые вскоре могут атаковать мир, количество, вооружение, технологии и прочее. Вихрь больше интересовался конкретно вооружением и бойцовскими свойствами воителей. Шекспир же замучил Сеноя вопросами о существовании исторических аналогов таких существ, как гномы, эльфы, русалки и Дед Мороз. Обычно его расспросы кончались тем, что Хранитель хватался за палку и показательно учил нерадивого поэта тонкостям особо болезненных ударов и выпадов.

Арвинг полностью ушёл в обучение владения мечом, и у него день ото дня получалось всё лучше и лучше. На диво всем. Хранители поясняли, что это та самая память крови, память души.