Одна из девушек заметила человека, одетого в весьма странную одежду. Она назвала её про себя «винтажной». Вот её рука дрогнула в направлении фотоаппарата, висящего на шее. Сейчас она сделает несколько снимков. Чуть поколебавшись, спросит разрешения сфотографироваться с незнакомцем. Смешная, а друзья-то даже не заметили сидящего на лестнице человека.

Вот, уже спускается с подругой, которая будет играть роль фотографа.

— Прости, пожалуйста, а…

— Конечно, Марин, Я не прочь — фотографируйся на здоровье.

Девушка оторопела. Сеной улыбнулся, не широко, не скупо — от души.

«Не бойся».

Словно под гипнозом девушка подсела к ангелу. На ней было красивое, в меру короткое платье зелёного цвета, волосы распущены — длинные, русые и при этом ни разу не крашеные. Лёгкие тапочки были в тон платью — если бы ангел был человеком, то он не отказался бы познакомиться с ней, проводить до дома. Её компания далеко не такая добродушная, как хочет показаться.

Подруга, вооружённая фотоаппаратом, сделала несколько снимков и, убедившись в их качестве, кивнула. Девушка по имени Марина встала, она до сих пор была чуть ошарашена.

— Кто вы?

— Я Ангел-Хранитель. — Честно ответил ей Сеной.

— Как интересно. И чей же?

— Сегодня — твой.

Подруга закатила глаза и пошла вслед за компанией.

— Вика подумала, что «бомжа яйца подкатить решил» — ну и манеры. — Сеной впервые посмотрел ей в глаза. — Чтобы вернуться сегодня домой живой, ты должна прямо сейчас идти в метро. Успеешь, если поторопишься. Фотоаппарат завтра заберёшь у неё — придётся удалить много скабрёзных фото.

— А что если я не послушаюсь? — Спросила девушка. Без вызова, без сомнений — просто спросила.

Сеной на минуту замолк, перестал дышать, после чего глубоко вдохнул и отвернулся.

— Твой отец будет убит горем, когда ему завтрашним утром позвонят из морга и скажут, что его единственной дочери больше нет. Позже уже сотрудники милиции поведают ему, пусть и с неохотой, подробности твоей гибели. Он попытается свести счёты с жизнью, но его остановит иное чувство, которое поглотит его — месть. Он убьёт двоих из трёх парней, что надругаются над тобой — третий толкнёт его на проезжую часть и проезжающий автобус убьёт его. Быстро — он ничего не почувствует. — Сеной вновь посмотрел в глаза Марины, они были полны слёз. Он не только рассказал ей это — он показал, как всё будет, дал прочувствовать, осознать. — Если задержишься ещё на пару минут — метро закроется.

Девушка вскочила и, кивнув на прощанье, бросилась в сторону 5-ой Линии.

Сеной усмехнулся сам себе — как приятно спасти жизнь, с этим ничто не сравнится. Это как наркотик, только главное отличие в том, что хорошо после приёма всегда, а не только в первый раз. Никаких ломок — осознание, что ты уже сделал, вселяет уверенность, что дождёшься того момента, когда сможешь спасти кого-то ещё.

— Отличная работа. — Рядом подсел Семангелоф.

— Как думаешь — Арвинг потянет это?

— Потянет, главное нам оставаться в стороне. Будем учить его — ты в первую очередь. Его душа вырывается всякий раз при опасности. Надо научить парня направлять её мощь в правильное русло.

— Считаешь, Меч примет его?

— Не уверен. Важнее, чтобы Арвинг принял Меч как оружие, которым он будет защищать всё, что стало ему дорогим в жизни. Тогда возможно и Меч примет его, как принял его отца.

— Михаил знает, что мы здесь и помогаем Мессии.

— Нужно быть внимательнее, хотя это становится всё сложнее — боюсь, мы сможем оставаться собой не более недели.

— А потом?

— Потом… Нужно увести их из города. Начать готовить его сейчас.

— Он воспротивится.

— Конечно. Ведь он сын Люцифера — быть против у него в крови. Но он примет свой путь — Я уверен.

— Ты знаешь, чем этот путь кончится?

— Да. По крайней мере, Я думаю, что знаю.

— У нас нет права на ошибку — ты должен это не хуже меня понимать.

— Ты дашь ему в руки оружие и научишь с ним обращаться — долго потеть не придётся, кровь внутри него вспомнит всё гораздо быстрее тела. А через год он выйдет на бой и победит. Или умрёт, а следом за ним мы и весь Срединный мир…

— Арвинг, поднимайся.

Арвинг открыл глаза. Он лежал в постели, рядом спала Ольга. Он огляделся — в комнате никого не было. Не понимая, приснился ли ему голос или был он взаправду, Арвинг ожидал подтверждения своих догадок.

— Это не сон. Поднимайся.

Прозвучавший голос был терпелив, но настойчив. Кажется, это был не Семангелоф, а второй — Сеной.

— Что случилось? — парень решил попробовать связаться с пробудившим его.

— Нужно срочно встретиться. Оле не слова. Вернёшься — расскажешь.

Арвинг сел на кровать. Часы на тумбочке показывали несусветную рань. Переведя взгляд на вполовину занавешенное окно, он убедился в достоверности данных будильника — темновато по меркам белых ночей.

Усилием воли он стащил себя с кровати, оделся, зашёл в туалет, затем в ванную. Вскипятил чайник — попил кофе с остатками вчерашней картошки. Вышел на балкон — прохладно, погода не обещает быть приятной. Одевшись, он тихо вышел из квартиры — Оля не проснулась.

В качестве разминки он спустился по лестнице. Между третьим и вторым этажами его осенило.

— Сеной, а идти-то куда?

— Никуда. — Сеной возник прямо перед ним, Арвинг от неожиданности едва удержался на ногах. — Не ругайся. — Ангел подмигнул.

— У вас, ангелов, жуткие манеры: разбудили ни свет, ни заря, зовёте, не говоря, куда идти, и появляетесь прямо перед носом. Мог же и ударить рефлекторно!

— Мог бы. — Кивнул Сеной, совершенно не изменившись в лице.

— Так и куда мы?

— Сейчас сделай глубокий вдох и закрой глаза.

— Зачем?

— Делай!

Наполнив грудь воздухом, Арвинг закрыл глаза. Пару секунд ничего не происходило, и он хотел их уже открыть, как вдруг даже через веки ударил очень яркий свет, а из лёгких выдавило весь воздух, что там был. Покачнувшись, Арвинг хотел уцепиться за поручни лестницы, но, не нащупав их, потерял равновесие окончательно и упал на колени. Упал он не на гладкий бетонный пол лестничной площадки, а на траву.

Глаза открылись сами собой. В первую очередь от удивления. Да, он сидел на траве. Его обдало холодом, он поднял глаза и увидел, что находится посреди заросшего плаца какой-то заброшенной военной части.

Арвинг встал, хотя ноги отказывались. Сердце отбивало ритм, как после доброй пробежки на десяток километров. Лёгкие напомнили о себе — он совсем забыл, что так и не вдохнул вновь, после попадания сюда. Интересно, кстати, куда его занесло…

— Эй!

Ответом послужили лишь птичьи крики, стрекотание насекомых в траве и тихий свист ветра. Вокруг не было абсолютно никого.

— Сеной, ты что, издеваешься?

— О-о-х! — Раздалось рядом, он обернулся и увидел Шекспира. Тот, покачиваясь, поднялся и, увидев Арвинга, как-то криво усмехнулся. — Сеной просил передать, что не издевается.

— Как мы сюда попали? Тебя только что тут не было!

— Нас телепортировали — неужели неясно? Ох — ну ощущения… Второй раз так, всё равно не нравится — лучше бы на поезде поехал.

— Где мы? Ты в курсе?

Шекспир огляделся — его лицо осветила ностальгирующая улыбка.

— Да, знаю.

— У-у-у-у-у… — Раздалось за их спинами. Это появился Вихрь. Сделав глубокий вдох, тот осмотрелся. — О! Здорово!

При появившемся парне был большой вещмешок, набитый, как казалось, до краёв.

— Вихрь, ты знал, что нас сюда закинут?

— Да! А вас эти черти не спрашивали? Мы им со Зверью сразу сказали, что если и есть где место, где можно схорониться на год — то здесь!

— На год?! — Вытаращился Арвинг. — Я не ослышался?

— Нет — на год. Всё верно. — Подтвердил Вихрь.

— Ох, мать чесная!

— Вот и Зверь. — Улыбнулся Вихрь и помог подруге подняться.

Арвинг подошёл к Вихрю и, ткнув пальцем ему в грудь, повторил вопрос: