Рождественская погоня за ангелами также оставила приличный след в психике. Так что, когда они увидели приземлившегося посреди Марсова поля ангела, их глаза округлились, но ненадолго. Это лишь подстегнуло внимательнее слушать, однако не пригодилось. Крылатый, явившись средь бела дня в людном месте, явно не прятался. И то, что он говорил, было адресовано лишь частично тем семерым, что собрались здесь.

Кстати, явившаяся невесть откуда пара, назвавшая себя, ни много ни мало, хранителями мира, тоже стала сюрпризом. Или, скорее, настоящим подарком — манной небесной! Назвавшийся сложным именем Семангелоф говорил мало, но если говорил, то исключительно по делу. Второй — Сеной, был более болтливый и говорил без умолку. Однако информация, которую он выдавал раз за разом, расставляла все полученные ранее данные в строгую цепь. Как оказалось, цепь эта куда как длиннее и массивнее, нежели считали в «ЦПД».

Не успели два новых ангела поведать всё, о чём мечтали услышать оперативники, как явился третий и выдал, что прошлогодняя свистопляска повторится. Причём очень даже скоро — через год.

Венцом всему стало то, как крылатый представился. Не именем какого-нибудь вшивого воина Господня, про которого в Библии написать забыли, а самим архангелом Михаилом. Одна из центральных фигур христиан оказалась не вымыслом. Но это полбеды! Вся жестокость ситуации, что он как-то совсем не пылает любовью к людям, как подразумевается в священном писании. После того, как архангел перед отлётом обратно расшвырял двоих преклонившихся ему, одного, кстати, довольно тучного, сомнений не осталось. У Осина с Верещагиным точно.

Почесав затылок, Осин кивнул:

— Чё делать-то?

— Так… — Семён явно был под впечатлением дольше, чем его коллега. — Давай, ты в центр, сдай записи Мореву. А я… А я следом за этими субчиками.

— Хитёр, поганец! Мне там разъясняй, что пора заводить ещё две-три папки на новых ангелов? А он прогуляется?

— Ну а ты что-то против имеешь? Я тут спец по скрытному преследованию. Тебя за километр видно, когда следом топаешь.

— И ничего не видно!

— Хватит тебе. Приехал из своего хутора и права качает. Бу-бу-бу! Ехай давай!

— Я, пусть и с хутора, а гонщик профессиональный.

— Ну и гони отсюда на… — Верещагин хлопнул дверью, оборвав фразу. Осин было прислушался, но, не дождавшись продолжения тирады, плюнул в окно и повернул ключ зажигания.

По указанию Семангелофа все семеро бойко уходили с Марсова поля. Позади них закипал котёл религиозной истерии и ничего хорошего это не несло. Пройдя пару кварталов, Семангелоф сбавил темп.

— Сейчас расходимся в разные стороны — за нами следят.

Зверь поправила шнуровку, незаметно оглянувшись — никого не увидела.

— И не увидишь — он профессионал. — Ответил на незаданный вопрос Хранитель.

— Вот только в мозг без разрешения лазать не надо!

— Я не со зла — время экономлю. Мы с Сеноем найдём вас, до этого не высовывайтесь и не выходите на связь друг с другом. Голубиной почтой разве что — вас прослушивают и следят за каждым шагом. За всеми пятерыми. Уже давно. — Очередями выдавал Семангелоф, между кусками информации он погружался куда-то в себя, но шаг не сбавлял.

Зверь хотела было спросить, как же они их найдут, раз все под колпаком. А если это и вправду так, то ангелы сейчас засветились и теперь тоже будут под наблюдением. Она вновь не успела спросить, как в голове раздалось:

— Так они нас не услышат. Мы сможем сообщить вам всё, что нужно, из любого уголка мира.

— Приём-приём, Хьюстон, как слышно?

— Олег, Я тебя прекрасно слышу, но этим пользоваться не стоит, когда вздумается.

Довольный Шекспир улыбнулся.

— Всё — здесь. Расходимся.

— Где, говоришь, они разошлись? — Морев вёл пальцем по карте Санкт-Петербурга.

— На перекрёстке Пестеля и Моховой. — Верещагин выглядел виноватым. — Объекты «Вихрь», «Зверь», «Шекспир» свернули направо — сюда. «Ангел 2» и «Агата» пошли прямо. А два новых ангела налево.

— Ты пошёл за ними?

— Да, эти-то пять никуда не денутся — все явки под наблюдением. А про ангелов ничего не знаем, вот я и решил следить за ними…

— Ну, правильно всё сделал-то.

— Да я понимаю. Вот только…

— Что?

— Не мог я упустить их — не пропадают вот так посреди улицы, людной к тому же! Были-были, раз! И нету их…

— Да перестань мямлить уже, Семён. Ну, мы же не знаем, на что эти ангелы способны. Они может и без крыл, как этот вон — поп-звезда наша новая, но чёрт их знает, что они могут.

Мореву показалось, что он дёрнул за нужную струну — Верещагин вроде успокоился и перестал себя корить. Ситуация, безусловно, нестандартная, но с кем не бывает. Не под трибунал же его отдавать теперь!

День перестал быть томительным ровно тогда, когда в динамике, передававшем разговор пяти отрабатываемых объектов, появились два новых голоса. Много интересного сказали. А потом связь прервалась. Снизу послышалась сигнализация — её поставили, чтобы не сидеть сутки напролёт за компьютерами и ждать возмущения, которое по характеристикам будет совпадать с теми, что сопровождают прорывы в наш мир всяких нелегальных мигрантов.

Через две минуты на этаж, где был Влад, влетел один из отдела, следящего за волнениями ионосферы, и доложил местоположение прорыва — Марсово поле.

Через час прибыл Осин и прокрутил запись, красочно расписывая всё, что происходило. У всех, кто на тот момент был на верхнем этаже, волосы дыбом встали от услышанного. Запись и так вполне чётко передавала, что происходило, а прибавив масштабную жестикуляцию и выпученные глаза Осина, становилось доподлинно ясно — грядёт что-то… А вот что?

Спустя ещё час прибыл Верещагин.

И вот они нависли над картой и вычисляют, куда могли улизнуть от его соколиного взора два ангела. А деться-то некуда! Дворы, если и есть, то в них не исчезнуть, так как сейчас все дворы в центре при своей камере — давно причём. Мистика, в общем, но что ещё ожидать от подобных сущностей, которые зовутся ангелами.

Под окнами послышался звук остановившихся машин, хлопнули двери. Морев догадался, кто и с чем заявился.

— Семён, ступай — начальство прибыло.

Верещагин вышел. Спустя минуту в дверь постучали и, не дожидаясь ответа, вошли. Как и думал Морев, вошли трое: Вавилов, Филимонов и Лужецкий — три кита самого секретного расследования новой России.

— Вечер добрый, господа. — Спокойно поприветствовал их Морев. Директор прошёл мимо, приветственно кивнул и сел на его, Морева, место. Вавилов и Филимонов присели на стулья рядом. Все трое смотрели на Влада.

— Ты понимаешь, что послужило причиной визита, правда?

— Разумеется, Евгений Михайлович. Мало того — ждал, что прибудете.

— Давай тогда по пунктам, что это было?

Морев, вместо того, чтобы пересказывать, включил запись, которую привёз Осин. Пока она длилась, четверо молча ловили каждое слово, что доносилось из динамиков… Вавилов и Лужецкий мрачнели на глазах, Филимонов, как обычно, держался колоссом спокойствия. Когда запись закончилась, директор, не скрывая дрожи в руках, налил из графина в стакан воды и залпом осушил его.

— Фу! Так-с… — Лужецкий принял обычную позу для осмысления информации из ряда вон — локти упёрты в стол, пальцы в замке и прижаты к бороде. — Что делать-то будем?!

Вавилов даже вздрогнул при этом, директор не отличался сдержанностью и частенько, в ситуациях схожей с этой, неожиданно громко что-то произносил. Филимонов остался недвижим.

— Нас ждёт полный хаос.

— Спасибо тебе, Николай Степанович, просветил.

— Ну а что вы ожидаете? Что несколько сотен людей, видевших и слышавших архангела Михаила, смолчат об этом? У каждого есть мама с папой, возлюбленный и пара левых связей, дети-внуки и лучшие друзья. Не хватаясь за калькулятор, можно сказать, что на данный момент эта новость обсуждается тысячами, а то и больше — наверняка попали в интернет фото и видео. Такой поток мы не сдержим никакой плотиной отвлекающей дезинформации или «официальных» версий.