В этот момент в кармане его джинсов завибрировал мобильник. Это был Проф. Только его сейчас и не хватало! Но не ответить ему Гейси не мог.

— Ты что там делаешь, кретин? — по тону голоса, звучащего в трубке, было ясно, что Проф вне себя.

— Я?.. Я заканчиваю одну работу...

— Вон оттуда! НЕМЕДЛЕННО! Я прекрасно знаю, где ты! Хочешь провалить все наше дело своей идиотской местью? Убирайся прочь, или ты труп! Я не шучу, Гейси! Я лично сверну тебе шею!

Гейси знал, что так и случится, если он ослушается Профа.

Времени ответить Профу у него не было. Сирена полицейской машины звучала все ближе.

Гейси огляделся по сторонам, зажимая рукой рану на голове и пытаясь остановить кровь, которая продолжала литься сквозь пальцы. Увидел полуоткрытую входную дверь, шатаясь, спустился по лестнице и, бросив последний взгляд на место неудавшегося преступления, ступил на тротуар.

— Мы еще встретимся, Меган.

Бессильная угроза была последним, что произнес Гейси, прежде чем раствориться во мраке позднего дождливого вечера Хеллоуина.

31 октября

Пятница

22:30

Обессиленная, Майя осторожно выбралась из-под лестницы, куда спряталась, сбежав от убийцы. Она видела, как Гейси покидал дом. Девушка могла не сомневаться, что все закончилось, но пережитый ужас все еще не оставлял ее. Она испытывала безграничное одиночество.

«Спасибо, папа», — прошептала она.

Дэвида не было с ней физически. Его не было рядом во плоти. Но то, что он спас ее, ей было ясно. Так что не столь уж она одинока.

С приходом этой мысли пришло успокаивающее тепло. Она уже привыкла к его появлению, она узнавала его и понимала, что это значит. Затем пришел свет. Знаки, какими отец оповещал о своем присутствии. Все это становилось чем-то почти домашним, чему она больше не противилась.

На этот раз, помимо ощущения тепла и света, возник необычайно яркий луч, он начал рисовать маленькие окружности перед ее глазами. Дальше дело перешло к спиралям, какие луч описывал вокруг ее тела, словно ткал световой кокон, очутившись внутри которого она ощутила состояние абсолютного покоя и безмятежности. Это был мир ее отца.

Сначала она услышала его голос:

«Привет, Майя».

После чего увидела. Не глазами, если сохранять точность, а всеми чувствами сразу. Она узнала его запах, эту смесь итальянских сигар, которые он очень любил, с мускусом и сладостями. Она узнала его глаза, исполненные сияния. Она узнала его.

Она знала, что это он, и была счастлива его присутствием.

«Ты молодец, малышка. Я горжусь тобой. Сегодня ты помогла жизни победить. Твоей жизни и моей. Сегодня ты доказала, что любовь намного сильнее смерти. Сила любви, которую ты носишь в себе, навсегда связала нас с тобой. Никогда не забывай об этом. Я тебя люблю, моя девочка. И всегда буду рядом. Радуйся жизни. И верь в любовь».

Отец умолк, и Майя услышала музыку, едва различимую, доносившуюся издалека. Майя уловила мелодию. И даже слова.

В твоих глазах лишь лед и гнева шторм.

Я жду тебя...

«Папа, благодарю тебя», — прошептала она, и слезы подступили к ее глазам.

Другой звук перекрыл прежние звуки. Звонили в дверь ее дома.

31 октября

Пятница

22:40

Настойчивый звонок в дверь не испугал Майю. После всех этих ужасных событий она знала, что ей больше ничто не грозит. Ее отец продолжал оставаться с ней. Поэтому она пошла открывать дверь без всякой опаски. Если бы в этот момент она могла видеть глаза отца, она отметила бы, что они улыбаются.

— Трент!

Парень стоял на пороге, тяжело дыша. На его лице было написано крайнее беспокойство. Оно терзало его на всем пути, отделявшем его дом от дома Майи.

— Привет, Майя!

Майя улыбнулась.

— Я очень спешил... извини... Как ты? Ты в порядке?

— Да. Входи. Все закончилось.

Она протянула Тренту обе руки. Он взял их в свои и крепко прижал девушку к себе. Его объятие стерло все пережитое ею этим вечером: тревогу, ужас и реальность смерти.

Майя отдалась его рукам. Впервые за этот долгий день ей не нужно было решать никаких задач, ни о чем думать, она желала только одного — раствориться в его любви. Трент прильнул к ее губам своими губами. Долгий поцелуй, от которого можно было упасть в обморок, околдовал Майю абсолютно новым ощущением, какого она не ведала прежде.

Трент хотел Майю, и она чувствовала это.

— Что случилось? — спросил он тихо.

Она сделала ему знак, чтобы он помолчал.

— Потом, — прошептала она.

И сама прильнула к его губам, одаряя его таким глубоким поцелуем, о каком он мог только мечтать.

После этого она взяла его за руку и повела в свою комнату. Она нуждалась в очищающей любви. Именно в любви заключалась та сила, которая была способна смыть с этих стен дух скверны, принесенной сюда Гейси.

Обнявшись, они оба опустились на кровать. Он попытался что-то сказать, но любовь, которую он к ней испытывал, возвысилась в эту минуту над его собственными страхами и сомнениями. Не раздумывая, он отдался мощному желанию, которое Майя зажгла в нем.

Невидимый Дэвид смотрел на них со счастливой улыбкой.

Трент нежно ласкал Майю. Гладил по волосам, по лицу. Замер. Посмотрел ей в глаза.

«Какая ты красивая», — подумал он про себя, потому что сил говорить не было.

И вновь начал целовать ее, медленно, едва касаясь горячими губами. Целовал глаза. Целовал губы. Целовал шею, постепенно опускаясь все ниже. Расстегнул жилет, стягивавший Майину грудь тисками.

Майя улыбалась, не противясь ничему из того, что он делал. И что ее ждало.

Только прошептала чуть слышно:

— Не спеши... я тебе доверяю...

Он ответил ей ласковой улыбкой.

Он расстегнул ремень ее брюк и стянул их с нее. Полный страсти и нежности, он прикасался губами к ее бедрам, икрам, ступням. Преодолевая смущение Майи, он начал ласкать ее грудь, эту великолепную грудь, которая сводила его с ума.

— Тебе не тяжело? — шепнул он, опускаясь на нее.

Майя выскользнула из-под него и, поцеловав, сама принялась его раздевать. Сняла куртку, стянула джинсы и майку, поразившись худобе Трента и развитой мускулатуре.

Трент в нетерпении обнял Майю. Теперь ее руки заскользили по его телу, словно исследуя легкими и горячими прикосновениями рельеф его сильного торса, его точеных бедер.

— Я сейчас умру от этого, Майя!..

Когда он вошел в нее, она испытала неожиданную острую боль. Но это длилось всего лишь миг, за которым пришло безграничное блаженство, горячая спираль желания раскручивалась в новое для Майи круговое движение жизни.

Трент сжимал ее в своих объятиях, двигаясь бережно и осторожно. Он целовал ее шею, гладил грудь, как будто вбирал ее всю в себя, и улыбался ей всем своим существом. Он шептал ей ласковые и нежные слова. Потом начал читать стихи.

Майя улыбнулась, узнав слова из песни, любимой Джоном. В этом весь Трент. Только он мог поверить, что было бы счастьем умереть вместе...

Это и есть близость, которая никогда не уйдет.

Трент поглядел на нее, и она утонула в его глубоких двуцветных глазах.

Майя больше не испытывала боли. Только желание, которое пылало в ней.