Это как кошмар, от которого падаешь с кровати. Изможденные и окровавленные, мы вываливаемся из Леса-Самоубийцы и опускаемся на колени. Мы оказались в четырех дюймах от бухарника[53], щурясь от солнечного света и глядя в спокойные, снисходительно-успокаивающие лица.

Атаме все еще покоится в руке. Я оглядываюсь назад на деревья, ожидая увидеть ряды бледных лиц, выглядывающих из-за стволов и следящих за нами, словно узники, помещенные в клетки, но перед глазами выступают обычные деревья, листья и мох. В тот момент, когда мы пересекли границу, они отступили, чтобы вернуться туда, где раньше висели или лежали, сложенные в кучи.

— Похоже, вы были правы, мистер Палмер, — кто-то проговаривает. — Он справился с этим.

Я устремляю взгляд на машину. Человек, который только что говорил, выглядит немного ниже и моложе Гидеона. Не могу с уверенностью сказать, насколько моложе. Волосы у него светлые с проседью и смотрятся так, будто вся его гладкая копна походит на серебро. Он застегнут на все пуговицы и одет в черные брюки. По крайней мере, он не в коричневой мантии и не размахивает кадилом.

— Не волнуйтесь, — отвечает он, направляясь к нам. — Они не пересекут этот луг.

Его беспечный тон раздражает меня, поэтому Кармел хватает меня за руку прежде, чем я собираюсь заявить этому клоуну, куда он может засунуть себе вышеупомянутый луг.

— У него все еще идет кровь, — говорит она.

Я смотрю на Томаса. С дыханием у него все в порядке, чего не скажешь о крови, которая вытекает медленным ручейком, а не бьет артериальной струей, сквозь сжатые пальцы Кармел. Думаю, он истощился от несостоявшегося проклятия, обрушившегося на нас в лесу, а никак не от укуса трупа, но я бы и через миллионы лет не осмелился сказать об этом Кармел. Она же почти изрыгает пламя.

Подойдя к нам, мужчина нежно опускает руки на плечи Джестин:

— Ты все сделала правильно, — говорит он, поэтому она сжато опускает голову. — На тебе нет ни царапинки.

— Ему нужен доктор, — шиплю я, и, когда мистер Джекасс никак не реагирует, Кармел снова повторяет мои слова.

— У него не останавливается кровь. Доктор Климентс здесь?

— Да, — отвечает тот, но не похоже, что он спешит к раненому на помощь.

Когда он улыбается, то похож на вытягивающуюся перед прыжком на мышь змею.

— Не волнуйтесь. Резервация недалеко. Мы позаботимся о вашем друге-ведьмаке и о тебе тоже, — его взгляд скользит по моим разбитым пальцам, и я клянусь, что при этом его уголки рта подергиваются.

— Меня зовут Колин Берк, — он нервничает, когда протягивает мне руку.

Кармел тут же шлепает по ней, оставляя на ладони полосу красного следа.

— Мне все равно, как вас зовут, — шипит она. — И кто вы такой. Если вы сейчас же не поможете ему, то я сожгу ваше долбаное место дотла.

Так держать, Кармел. Берк, кажется, не слишком возмутился ее словам, но вот Гидеон, наконец, заговорил, прося Кармел, чтобы та перестала паниковать из-за состояния Томаса. Затем она помогает подняться ему на ноги и поддерживает всю дорогу до машины, избегая встречаться со мной взглядом.

— Застелите чем-то сиденье, — проговаривает Берк, и я готов почти укокошить его за это.

Но Томасу требуется помощь, поэтому я затыкаюсь и направляюсь к машине.

Машина уверенно идет по дороге, часть которой покрыта асфальтом, другая же засорена всяким мусором, а со стороны луга в ряд выстроились стройные деревья, но водитель определенно никуда не спешит. За все время, что мы в пути, он не проронил ни слова, и я подозреваю, что он самый обычный водитель, если бы не было ощущения, что здесь никто «обычным» не может быть в принципе. Я смотрю на Джестин. Она вытащила какую-то ткань из своего рюкзака, чтобы Кармел прижала ее к шее Томаса. От беспокойства на ее лбу залегли морщины.

Мы достигаем вершины небольшого холма, а затем начинаем тормозить. Должно быть, в этой незаметной зеленой долине и расположился Орден. Он напоминает один из тех изысканных и эксклюзивных курортных пансионатов типа Аспен[54], включающий в себя несколько домов из красного дерева, солнечные коллекторы и чистые стены с тонированными окнами. Это место можно оценить в несколько миллионов долларов, хотя оно не так приметно, как, например, серая каменная крепость или монастырь. Томас чувствует мое удивление, поэтому пытается подняться с колен Кармел, чтобы заглянуть в окно. Кровотечение практически остановилось. С ним все будет в порядке при условии, что труп не занес ему инфекцию.

— Добро пожаловать, — проговаривает какой-то чувак, пока открывает нам дверцу, когда мы подъехали к главному зданию.

В своем черном костюме он выглядит молодо и ухоженно, словно только что сошел с обложки журнала GQ. Похоже, они с водителем близнецы. Их вид вызывает во мне замешательство, словно моему взору явились какие-то женщины-манекены. Бьюсь об заклад, что повар выглядит в точности, как эти парни.

— Роберт, предупредите, пожалуйста, мистера Климентса, — говорит Берк, — что ему предстоит кое-кого зашить.

Роберт отправляется за доктором, а Берк поворачивается ко мне.

— Это младшие члены нашего братства, — поясняет он. — Они обучаются в Ордене, используя метод наблюдения, и служат нам определенное время, не теряя с нами связи.

— Логично, — говорю я, пожимая плечами.

Их будущее довольно жуткое, но, вероятно, он догадывается о моих мыслях.

Когда я осматриваюсь по сторонам, возникает такое чувство, словно меня окатили холодной водой. Не знаю, чего я ожидал здесь увидеть, но уж точно не это. Я думал…предполагал, что приду сюда, чтобы встретиться с Гидеоном. Старики, одетые в удобные свитера, галдят вокруг меня, словно деды. Вместо того чтобы найти Берка, между нами, словно статистический ток, возникает мгновенная враждебность. С другой стороны находится Гидеон, который по-прежнему избегает встречаться со мной взглядом. Ему стыдно, но это же естественно. Мы все добрались в целости и сохранности и не могли иначе.

— Ах, доктор Климентс.

Я предполагал, что он будет выглядеть именно так. Седой, бородатый мужчина, одетый в бордовый свитер и форму цвета хаки. Он направляется прямо к Томасу и осторожно убирает с раны пропитанную кровью ткань, обнажая рванный, в форме полумесяца порез. В желудке все переворачивается, когда я представляю Уилла с Чейзом и мертвого отца, метающего на меня взгляд. Гребаная укушенная рана.

— Ее нужно промыть и зашить, — заявляет он. — С помощью лекарственных трав рана зарубцуется и оставит едва заметный шрам, — он прикладывает ткань обратно к ране, и Томас удерживает ее. — Доктор Марвин Климентс, — говорит он, пожимая его руку.

Когда он пожимает мою, то переворачивает ладонь и разглядывает мои пальцы.

— Сюда тоже можно наложить швы.

— Все в порядке, — возражаю я.

— Хотя бы промой их, — продолжает он. — Здесь гниль.

Он оборачивается и берет Томаса за руку, направляясь внутрь здания. Я тоже следую за ними, Кармел — рядом со мной. Джестин остается с Берком, и я не удивлен такому повороту событий.

После того, как рану Томаса обработали, а мою руку обработали йодом, нам показали множество комнат, расположенных вокруг площади общего пользования. Я лихорадочно обмываю и перевязываю руку. Я не доверяю ни одному дюйму этого места и напрягаюсь, когда оставляю Томаса с Кармел даже на двадцать минут самих.

Отведенная мне комната большая, оснащенная маленьким камином и большой кроватью с дорого-выглядящим одеялом. Она напоминает мне охотничий домик, который я однажды видел в кино. Единственное, чего не хватает для полноты картины, так это голов чучел, прикрепленных к стене.

— Думаю, если бы здесь висели головы чучел, они были бы человеческими, — язвительно замечает Томас.