Колофтянин ушел тем же путем. Лийяра продолжил:

— Я говорю: три к двум…

Но он был вновь прерван скрежетом зубчатых колес и звоном цепей: решетки были подняты. Глухой рык донесся до аудитории, и ответом ему был мощный рев, как будто гигант разрывал железный лист.

Вновь раздался рык, на этот раз поближе, и на арену вышел, рыча, огромный, покрытый коричневой шерстью хищник: екий, похожий на шестиногую норку размером с тигра. Из противоположной двери выползло еще более ужасное чудовище — тоже шестиногое, но безволосое. Это был ящер с длинной шеей и сужающимся к хвосту туловищем. Его бока блестели и украшались причудливо переплетающимися узорами зеленых и серых линий с беспорядочно разбросанными пятнами того же цвета.

«Прекрасная маскировка для того, чтобы скрываться в тропических джунглях», — подумал Фаллон.

Наземные животные Кришны развились из водных двумя различными путями: одни яйцекладущие с четырьмя конечностями, другие живородящие с шестью конечностями. Видов с четырьмя конечностями было меньше: сюда входили гуманоиды, а также похожие на верблюдов шомалы. Шестиногие составляли большинство наземных форм жизни: домашние айя, шейханы, эшуны, биштары; подавляющее количество хищников; летающие формы, такие, как акебат, у которого средняя пара конечностей развилась в крылья, как у земной летучей мыши. Параллельная эволюция привела к нескольким удивительным совпадениям между четырехногими и шестиногими так же, как и между животными Кришны и других планет.

Фаллон знал, что предварительно хищников долго дразнили, чтобы привести в сильную ярость. На воле же инстинкт обычно заставлял представителей этих видов избегать друг друга.

Екий продвигался вперед, прижимаясь к полу брюхом, как кот, крадущийся к птице, а его пасть раскрылась в судорожном зевке, обнажив огромные клыки. Шен отступил, изогнув свою длинную шею подобно лебедю. Рык за рыком вылетал из его пасти. Когда екий подполз ближе, голова шена метнулась вперед, челюсти хлопнули, но екий с быстротой мысли отскочил. А затем вновь начал осторожно подползать.

Кришняне пришли в состояние крайнего возбуждения. Они выкрикивали ставки, клятвы и проклятия. Они подскакивали на своих сидениях, как обезьяны, и кричали в уши сидящим впереди. Рядом с Фаллоном Чиндор бад-Квинан в клочья разорвал свою элегантную шляпу.

Щелк-щелк-щелк огромных клыков. Все собравшиеся испустили крик при виде первой крови. Екий не успел уклониться от выпада шена, и зубы тропического хищника впились в плечо противника. Коричневая кровь, похожая на какао, показалась в густой шерсти екия.

В нескольких сидениях от Фаллона какой-то кришнянин пытался заключить пари с Чиндором, но они не слышали друг друга. Наконец дворянин перегнулся через колени Фаллона. Собеседник же взобрался на свое сидение и наклонился через зрителей.

Щелк-щелк! Еще кровь: и екий, и шен были ранены. Воздух сгустился от сигаретного дыма, запаха крепких духов, алкоголя, потных тел кришнян и крови зверей. Фаллон закашлялся. Лийяра что-то сказал ему.

Звери следили за движениями друг друга. Фаллон обнаружил, что сам что есть силы сжимает перила, наклонившись через них.

Бах! Екий и шен столкнулись. Шен перекусил переднюю лапу екия, но в тот же момент екий впился в длинную шею дракона…

Песок с арены облаком закрыл дерущихся зверей. Теперь на арене виден был лишь клубок лап и тел, с ревом перекатывающийся по полу.

Фаллон, как и все остальные, не отрывал глаз от зверей, не обращая внимания на окружающих. Но тут он почувствовал, что чьи-то руки ухватили его за лодыжки и приподняли. Толчок — и он, перевалившись через перила, упал на арену.

Ему показалось, что его перебросил через перила Лийяра, но затем облако песка ударило ему в лицо.

Фаллон перевернулся, чуть не вывихнув себе шею. Во всяком случае она сильно болела при каждом его движении. Он вскочил на ноги перед мордой екия, стоявшего над шеном. Дракон был мертв.

Фаллон взглянул вверх. Кольцо бледно-зеленых лиц окружало арену. У большинства были раскрыты рты, но он ничего не услышал: все кричали разом.

— Меч! — воскликнул он. — Пусть кто-нибудь бросит мне меч!

Фигуры задвигались в поисках меча. Но все оставили оружие при входе в дом. Кто-то кричал, что нужна веревка, кто-то искал лестницу, другие орали, что нужно связать плащи.

Они суетились вокруг арены и выкрикивали советы, но никто ничего не предпринимал.

Екий пополз вперед на брюхе.

Но тут хозяин дома перегнулся через перила и крикнул:

— Эй, мастер Энтане! Держите!

Вниз рукоятью вперед полетел меч. Фаллон поймал его за рукоять, повернул и направил на екия.

Зверь приближался. Фаллон подумал, что сейчас хищник прыгнет, тогда никакое оружие ему не поможет.

Единственным выходом было напасть самому. Фаллон двинулся к зверю, размахивая мечом. Хищник заревел и отступил, поджимая перекушенную лапу. Фаллон ударом меча отбил удар когтистой лапы зверя.

Екий заревел громче. Фаллон с замирающим сердцем приблизил лезвие к носу зверя. При первом же уколе екий с ревом и рычанием повернул назад.

— Мастер Энтане! — прозвучал голос. — Гоните его в открытый проход!

Выпад — выигран еще один шаг; еще выпад — и меч назад, как только зверь пытается достать лапой. Еще один шаг. Понемногу Фаллон теснил екия к проходу, каждую минуту ожидая яростного прыжка и смерти.

Но вот в поисках безопасности зверь повернулся и по-змеиному скользнул в открытую дверь. Сверкнул коричневый мех, и екий исчез. Звякнула опустившаяся решетка.

Фаллон покачнулся. Наконец кто-то бросил веревку-лестницу. Он медленно взобрался наверх и протянул меч Кастамбангу.

Фаллона хлопали по спине, ему протягивали сигары и напитки, его обнимали и вели по комнате. Ничто не могло остановить восторга кришнян. Наконец кто-то протянул Фаллону полную шапку золотых и серебряных монет, собранных присутствующими, чтобы наградить землянина за доблесть.

Лийяра нигде не было видно. Из замечаний присутствующих Фаллон понял, что никто не видел, как его столкнули на арену.

— Клянусь носом Тайязана, но почему вы упали?

— Он соскучился!

— Нет, он убивает чудовищ ради удовольствия!

Если бы Фаллон попытался обвинить Лийяра, у него не оказалось бы свидетелей.

Через несколько часов, проглотив огромное количество спиртного, Фаллон обнаружил, что сидит, развалившись, в квизуне, в компании нескольких гостей и поет пьяную песню в такт топоту шестиногого айи. Остальные постепенно сходили, но никто не жил так далеко в бедном районе к западу. Значит, ему придется заплатить за всех. Но с этими деньгами, которые они для него собрали…

Но где же, ради Хишкака, эти деньги? И тут он смутно вспомнил азартные игры, где выиграл около тридцати тысяч кардов. Потом непостоянная Давия, богиня удачи, покинула его, и вскоре он спустил все выигранное, а за ними и то, что собрали для него гости.

Энтони застонал. Неужели он никогда не поумнеет? С такими деньгами, которые были у него, он мог бы отряхнуть пыль Балхиба со своих башмаков, предоставить Мжипе, Квейсу и Фредро самим решать загадку Сафка и набрать наемников в Маджбуре для возврата себе трона Замбы.

Но вдруг новая ужасная мысль возникла у него. После этого приключения с екием и последующей оргией он перестал следить за временем и совершенно забыл о Гази с Кордаком. Конечно, они уже вернулись. И как же он объяснит свое отсутствие? Он сжал болевшую голову. И от него несет, как от самогонного аппарата.

Его мозг, обычно такой изобретательный в поисках объяснений, казался парализованным. Может, так: «Мои друзья Гарган и Уимз зашли посмотреть, что со мной. Я уже чувствовал себя лучше, и они уговорили меня пойти с ними к Саванчу, но там у меня снова начался приступ…»

Она не поверит, но ничего лучше он не мог придумать. Квизун остановился у дверей. Платя за проезд, Фаллон смотрел на фасад, казавшийся при лунном свете менее жалким, чем днем.

Света не было. Или Гази в постели, или…