Пуля повредила лепку потолка и осыпала Стоунли белой пылью, прежде чем он исчез за открытой дверью.

— Дерьмо! Грязный развратник! — вопила Марша.

Она спускалась по лестнице, как дикая кошка, преследующая добычу.

— Я тебе покажу! Ты узнаешь, как целовать шлюх за мои деньги!

Я сказал себе, что если бы был хитрым, то должен был бы ознакомиться с содержимым ее большой сумки, но теперь было уже поздно. К тому же, судя по впечатлению, которое произвела ее стрельба, я подумал, что те двое не отважатся ни на что, пока она наставляла на них оружие.

Марша тоже прошла мимо меня, рванулась к открытой двери, и тишина и спокойствие внезапно воцарились в доме. По моему мнению, Марша кончит тем, что свалится где-то на лужайке, но это была не моя проблема. Итак, я повернулся и прошел в гостиную небольшой квартиры. Луизы д’Авенци там не было.

Обе комнаты и ванная были пусты. Я вернулся назад и отправился в гостиную к Элоизе.

— Что означала эта стрельба? — промямлила она.

— Марша пытаясь угробить своего мужа, но не слишком беспокойтесь об этом. Она стреляет, как слепая.

— Если существует персона, которую мне противно просить об услуге, то это вы, Бойд, — хриплым тоном сказала она, — но не можете ли вы освободить меня от этого кресла?

— С удовольствием.

Я развязал куски тряпки и освободил ее руки. Она стала растирать себе запястья.

— Вы ее видели?

— Она принимала душ и теперь, если вы простите мое выражение, такое же старомодное, как и ваше белье, она навострила лыжи.

— Вы просто дурак, Бойд! Вы могли все испортить!

Я влез в машину как раз в тот момент, когда Чик начал подавать признаки жизни: он немного пошевелился, издавая слабые стоны. Что касается Марши, ее мужа и неизвестной блондинки, то Бог знает, где они были. В конце концов они могли просто вернуться к себе. И если им придется для этого бежать по городу, это будет настоящий праздник для туристов. Может быть, этого как раз и не хватает Санта-Байе: кавалькада голых людей, бегущих по главной улице мимо всех этих магазинов с фальшивым антиквариатом и жалкими чайными.

Вернувшись в отель, я почувствовал голод. Я пообедал в баре, который был похож на вход в ад с его решетками над пылающими поленьями, на которых жарилось мясо. Все это напоминало черную мессу. Потом я поднялся в свою комнату, чтобы приготовить себе стаканчик. Десятью минутами позднее зазвонил телефон.

— Я охотно бы убила вас! — проговорил ледяной голос. — Что вы там искали? Что вы хотели? Разорить дом? Я вынуждена была уложить в постель Элоизу, дав ей успокоительное. Что касается этой бедной девушки, которую гоняли по всему холму, то она до сих пор в истерике.

— Это то, что называется действовать по собственной инициативе, — спокойно ответил я. — Я был уверен, что вы хотели, чтобы я сделал что-нибудь, только вы не сказали, что именно в точности.

— Было необходимо посадить Грега Стоунли под колпак в течение недели, — пояснила она. — Лучшим способом для этого было предложить ему дом с девушками, и все за счет дома. Теперь, вероятно, вы все разрушили.

— Элоиза употребляла почти такие же выражения.

Я слышал ее тяжелое дыхание.

— Я начинаю думать, что ваша полезность подходит к концу, Бойд, — прошипела она.

— Тем не менее мне бы хотелось остаться еще немного, чтобы выяснить, кто убил вашего мужа.

— У вас есть соображения?

— Почти все думают, что вы. Так сказала Карол Даркас.

— А каково ее мнение?

— Она думает, что у вас близкие отношения с Элоизой, — нейтральным тоном ответил я. — По ее мнению, Элоиза убила вашего мужа, чтобы оказать вам услугу, и в благодарность за это вы сделались компаньонами, потом отдали ей свой дом, чтобы сделать из него роскошный бордель.

— У этой Карол много воображения, и ее мысли, хотя варварские, но все же мысли.

— Да, забавно, но то, что она говорит, действительно не лишено здравого смысла, — заметил я и стал ждать реакции.

— Я вас использовала как катализатор, Бойд, — откровенно призналась она. — До сих пор вы, безусловно, были таковым. Есть у вас какие-нибудь новости о Нелсоне Пемброке?

— Никаких.

— Они не замедлят появиться. Нелсон никогда ничего не забывает и никогда ничего не прощает. Самым надежным для вас было бы уложить свой багаж и уехать в Нью-Йорк завтра утром с первым же поездом.

— Это именно то, что хочет от меня Пемброк. Вы придерживаетесь того же мнения?

— Я полагаю, что втравила вас в очень скверную историю, — призналась она. — Если вы хотите теперь покончить с этим делом, я не буду возражать против этого.

— Как я вам уже сказал, мне все же хотелось бы остаться здесь, чтобы выяснить, кто убил вашего мужа. Я серьезно надеюсь, что это были не вы, Луиза, потому что это испортило бы наши отношения.

— Хорошо. Оставайтесь, если хотите.

— Чтобы что делать?

— По моему мнению, вам больше не нужно ничего делать. Те волны, которые вы вызвали, скоро начнут заливать вас самого.

Сказав это, она повесила трубку.

У меня был выбор: остаться здесь и погрузиться в глубокие размышления или кончить со всем, допить свой стакан и пойти спать.

Мне понадобилось всего пять секунд, чтобы решить.

Я допил свой стакан и лег спать.

Наступило новое летнее утро в Сайта-Байе с жарким солнцем в небе без единого облачка и с главной улицей, заполненной туристами. Я направился к роскошному жилищу, в котором Стоунли проводил свою идиллическую жизнь.

Мои часы показывали немногим больше одиннадцати часов, когда я приехал туда, и, вероятно, они уже успели сговориться, или, возможно, единственный оставшийся в живых сможет мне что-нибудь сказать.

Марша Стоунли открыла мне дверь и ласково улыбнулась Она была в желтом бикини, которое выгодно оттеняло ее загар.

— Салют, Денни, — проворковала она. — Хотите кофе?

— Почему бы нет? — ответил я вежливо.

Она проводила меня в гостиную, пригласила присесть и подождать, пока она приготовит кофе. Потом она направилась в кухню. Я имел право на сигарету не раньше полудня и грустно вздохнул. Это вопрос лишь силы воли, а в общем на все наплевать! Я с великим наслаждением выкурил примерно половину сигареты, когда появилась Марша с кофе. Она села напротив и поставила поднос, не переставая ласково смотреть на меня. Я заметил, что ее нижняя губа вздулась, как будто кто-то покусал ее.

— У меня никогда не будет возможности отблагодарить вас, Денни, — сказала она. — Когда мы вернулись в дом, вы уже ушли.

— Я внезапно вспомнил об одном неотложном свидании. А как там все закончилось?

— Восхитительно!

— Вы никого не убили?

Она насмешливо улыбнулась.

— У меня и не было такого намерения. Я просто хотела убедиться в том, что у Грега больше никогда не появится желания провести неделю в борделе. Я полагаю, что он получил хороший урок.

— А где он сейчас?

— Одевается. Он немного вяловат сегодня утром. У нас была очень бурная ночь. — У нее был довольный вид. — Очень насыщенная. Я уверена, что он убедился, что может получить у себя дома все, что хотел получить вне его.

— Он, должно быть, ненасытный, — пробормотал я.

— Это я ненасытная, — весело сказала она. — Грег просто с ума сходит по сексу.

— Я в восторге, что все закончилось так хорошо.

— Восхитительно. Он вдовое увеличил сумму, которую дает мне на расходы, а в следующий раз, когда он куда-нибудь поедет, возьмет меня с собой.

— Это замечательно, — сказал я и попробовал кофе.

— Я действительно очень благодарна вам, Денни, — проворковала она. — Если бы вы мне не сказали, где находится Грег, нам бы никогда не удалось так хорошо понять друг друга.

— Вы видели Элоизу перед уходом?

— Нам пришлось вернуться туда, чтобы Грег мог взять свою одежду, — приветливо ответила она. — Это было смешно. Вы не находите? Эта большая глупая кобыла, когда увидела меня, закричала и галопом умчалась от нас.