Пока Лукас обдумывал это, его посетила другая мысль: что сказал Данн? Он говорил с Энди, когда она находилась в машине? У Энди Манет был сотовый телефон? Какой? Переносной или автомобильный?

Откинувшись на спинку кресла, Лукас включил настольную лампу и позвонил Блэку. Ему никто не ответил. Он набрал номер Шеррил. Тот же результат. Взял дневной отчет Андерсона, полистал его, нашел телефон Данна и позвонил.

Ему ответил полицейский:

— Вероятно, он в машине, шеф.

Лукас позвонил туда.

— У вашей жены есть сотовый телефон?

— Конечно.

— Автомобильный или портативный?

— Она носит его в сумочке, — сказал Данн.

Старший агент ФБР Т. Конрад Хауард считал себя похожим на университетского футболиста.

Лукас, Лестер и техник из ФБР сидели в кабинете Хауарда, из окон которого виднелась панорама Миннеаполиса. Взяв в руки кожаный блокнот, Хауард сказал:

— Техники скоро прилетят. Чикагский самолет приземлится в течение часа, лос-анджелесский — через три часа. Не знаю, прибудут ли сегодня люди из Далласа. Мы начнем в любом случае. Время нам слишком дорого. В шестидесяти пяти процентах случаев жертвы погибают раньше.

— Надеюсь, этот чертов телефон находится у него, — отозвался Лестер.

— Тот, кто играет в компьютерные игры, не выбросит такую вещь, как новый сотовый телефон, — заметил Лукас.

— Самое главное, как удержать его у телефона, если он ответит, — вставил техник.

— Мы думаем об этом. — Лукас подался вперед. — Управляющий одной из местных радиостанций — мой приятель. Об этом будут знать только он, диск-жокей и инженер. Диск-жокей позвонит нашему парню и предложит принять участие в конкурсе, настоящей игре с настоящими призами. Она действительно идет сейчас в эфире. А телефонный номер диск-жокей получит от нас. Если похититель не ответит на первый звонок, мы позвоним еще раз. Когда он ответит, в игру вступит ди-джей. Обычное эфирное время для такого конкурса составляет минуту или чуть больше. Мы размышляем, как увеличить его, не вызвав подозрений.

— Нам понадобится две или три минуты, чтобы точно определить координаты. Вы должны задержать его, — предупредил техник.

— Он — игрок; нам надо пробудить в нем азарт, — сказал Лукас. — Он останется на связи, пока не ответит на вопрос. Если он сделает это правильно, ди-джей скажет: «Подождите, пока я поставлю новую песню». Ди-джей потянет время, пустит в эфир рекламу, а затем спросит у него адрес для отправки приза.

— Мы никогда не получим его адреса. — Лестер усмехнулся. — А вдруг получится?

Лукас покачал головой.

— Он что-нибудь соврет, но если мы удержим его до этого момента, нам удастся его засечь.

— Когда вы говорите о точном определении координат, что это значит? — спросил техника Лестер. — С точностью до полумили, квартала, шести дюймов?

— Если мы рискнем приблизиться к источнику сигнала, то сумеем указать дом, — ответил техник. — Если нет — определим квартал.

— А почему нельзя приближаться? — спросил Хауард.

— Если он и впрямь псих, то может перерезать им глотки и убежать, — ответил техник. — Он услышит шум вертолетов, когда они окажутся в шести кварталах от него.

— Укажите квартал, — сказал Лукас, — и мы возьмем его в течение часа.

— Если вы обеспечите необходимую длительность разговора, мы укажем квартал.

Выходя из здания, Лестер спросил Лукаса:

— Ты им веришь?

Лукас кивнул.

— Да. Фэбээровцы сильны по части техники. Если он ответит и мы задержим его, они определят место.

— В одном Хауард прав — время уходит. — Лестер машинально посмотрел на часы. — Мерзавец продержит их не больше четырех-пяти дней. Он тоже в стрессе.

— Как насчет тотальной облавы? — спросил Лукас.

— Андерсон пытается подготовить ее, но мы сможем начать не раньше завтрашнего дня. Это требует большой организационной работы. Будет задействовано слишком много людей. Кто-то может все испортить.

— Однако это шанс, — сказал Лукас. — А что слышно о парне, который любит секс и огонь?

— Джон Мэйл, — заявил Лестер, — это ложный след. Блэк оставил мне записку. Они рассматривают еще три кандидатуры.

— Черт! — произнес Лукас. — Казалось, все совпадало.

Для двух комплектов поискового оборудования требовалось шесть вертолетов: каждой группе были нужны три машины. Одному вертолету предстояло подняться на большую высоту, двум другим — на малую. Сначала прибыла техника из Чикаго; трое занялись установкой на вертолетах шаровых антенн. Через два часа появилась аппаратура из Лос-Анджелеса для второй группы. Подготовив вертолеты и проверив оборудование, все собрались на взлетно-посадочной площадке аэропорта.

— Вам следует развернуться в том направлении, которое мы вам укажем, — напутствовал пилотов один из техников, — и зависнуть. Приборы определят точные угловые координаты. И будьте внимательны: я не хочу, чтобы какой-нибудь реактивный лайнер сбил нас только из-за того, что вы заинтересуетесь нашей работой.

— Хорошо, что предупредил их, — сказал Лукас Слоану, летевшему со второй группой.

— Ты готов? — спросил Слоан.

Лукас побаивался полетов, и это забавляло полицейских, но сейчас Слоан не видел в этом ничего смешного.

— Да.

— Эти машины очень надежны…

— Вертолеты пугают меня гораздо меньше, чем самолеты, — ответил Лукас.

В восемь сорок пять они поднялись в воздух; группа Лукаса направилась к шоссе номер 494, ведущему из Миннеаполиса на юг; группа Слоана полетела к южным пригородам Сент-Пола. С высоты освещенные улицы и дома походили на фантастическую шахматную доску. В девять двадцать техники оживились.

— Начинаем, — сказал радист в вертолете Лукаса.

На радиостанции ди-джей взял трубку, произнес «о’кей», посмотрел сквозь стеклянную перегородку своей кабины на инженера и управляющего, потом кивнул.

…теперь, после «Богемской рапсодии» группы «Квин», пришло время для небольшой игры. Я засовываю руку в пятидесятигаллонный барабан… и вытаскиваю один телефонный номер. Мы будем ждать в течение десяти гудков. Если нам не ответят, мы добавим к призовой сумме девяносто три доллара и попытаемся еще раз. Итак…

Джон Мэйл слушал радиоприемник вполуха, играя в одну из дейвенпортовских фантастических игр с помощью приставки «Гейтвей Р5-90». Он оказался в тяжелом положении: во всех играх Дейвенпорта была масса ловушек и повторов. Если вас убили, вы могли начать игру сначала, осторожно продвигаться к месту вашей гибели и стать жертвой новой опасности, с которой вы еще не сталкивались. Вы попадали в ловушку или засаду. Очевидно, в программе есть циклический счетчик, подумал Мэйл. Он чувствовал, что узнает кое-что о Противнике.

Вслед за мелодией «Квин» из радиоприемника донесся голос ди-джея. Его фальшивый голос отвлекал и раздражал Мэйла, но все же не настолько сильно, чтобы менять настройку. Мэйл услышал звуки тонального набора. Когда из динамика донесся гудок, ожил телефон, лежавший в сумочке Энди Манет.

Мэйл откинулся на спинку кресла, охваченный испугом. Что это было? Что-то снаружи? Полицейские?

Развлекшись с Энди Манет в первый вечер, он отправился в магазин за продуктами и пивом. Сумочка Энди лежала на переднем сиденье микроавтобуса, куда он бросил ее после похищения. В дороге Мэйл открыл ее и ощупал рукой содержимое. Найдя бумажник, он обнаружил в нем почти шестьсот долларов — приятный сюрприз. Все остальное — блокнот, калькулятор и косметику он сунул обратно.

Позже, пьяный и раздраженный присутствием Женевьев, которая почему-то слишком беспокоила его, Мэйл бросил сумочку на пол у двери кухни и решил со временем избавиться от нее.

Мэйл, замер от напряжения. Пушка, подумал он. 0.45 лежал на книжной полке в двух шагах от него. Свет? Нет, стоит выключить его, и они поймут, что он услышал их.