Хорошо организованные и обученные люди из Первой когорты стояли тесными рядами, закрываясь щитами как звеньями единой брони, и косили шан-так, едва те приближались. Вторая шеренга использовала копья, чтобы разить беззащитных нападавших. Если полулюди останавливались при виде опасности, то воины наступали сами. Отступить шан-так не могли, они оказались в неустанно перемалывавшей их мясорубке.

Единственным слабым звеном этого плана, обстоятельством, исподволь не дававшим Кэлен покоя, было то, что их атаковали не только простые полулюди, движимые лишь безумной жаждой сожрать живую плоть и украсть душу, но и наделенные оккультными способностями.

Эта тревога не отпускала ее.

В тускло освещенном узком проходе Кэлен высмотрела в море приближающихся шан-так горящие красные глаза. Мертвецы, вернувшиеся к жизни. Еще одна сложность для тактики Первой когорты.

Любого шан-так, даже не имеющего оккультных способностей, могли вернуть из мертвых и сделать еще опаснее, если он получил не слишком много увечий. Даже того, кто обгорел, но сохранил руки и ноги. Живые мертвецы не истекали кровью и не умирали, как обычные полулюди. Поэтому ранения в жизненно важные органы их не останавливали – требовалось рассекать их на части и сжигать дотла.

Мимо Кэлен вверх по ущелью прошел Зедд, окинув ее опустошенным взглядом. Это напугало ее почти так же, как вид моря шан-так.

По тому, как безвольно висели его руки и вяло переступали ноги, она поняла, что старик почти обессилел и уже вряд ли сможет сосредоточиться настолько, чтобы создать огонь волшебника. Подобная магия изнуряет, а он занимался ею довольно долго и сейчас нуждался в отдыхе, чтобы хоть отчасти восстановить силы и вновь сражаться. Зедд выходил из боя оттого же, отчего и воины Первой когорты – чтобы отдохнуть, отдышаться, хотя бы частично восстановить силы и вернуться обратно.

Кэлен свободной рукой погладила старика по щеке.

– Можешь задержаться там подольше и присмотреть за Ричардом?

Он кивнул, быстро улыбнулся ей и двинулся дальше.

Кэлен увидела Никки и заметила, что колдунья так же вымотана. Но та пока и не думала об отдыхе.

Ниже по ущелью масса призрачных фигур спешила поскорее подняться наверх. Лишь неровность почвы, узость ущелья и их собственная огромная численность, вынуждавшие их мешать друг другу, замедляли их продвижение. В самых узких местах им следовало бы сбавить темп, но сгоравшие от желания получить душу твари сбивали с ног тех, кто шел впереди, и пытались перелезть через них, а как только удавалось прорваться на более широкое пространство, устремлялись вперед с безрассудной решимостью.

Ричард не ошибся. Это были хищники, сосредоточенные на приманке, и сейчас они с головой ушли в преследование.

С чувством безысходности Кэлен поняла, что план Ричарда удался – шан-так гнались за ними вверх по ущелью. Сложность заключалась в том, что, несмотря на действенность плана, врагов слишком много. Неравенство сил было чересчур велико. Огромный численный перевес не только представлял проблему. Он мог привести их к гибели.

Но Кэлен держала в руках меч, который не заботили такие вещи. Неравенство сил лишь подпитывало ярость, которую вливало в нее оружие. Клинок жаждал крови, а узость прохода все-таки давала им неплохие шансы остановить шан-так.

Проблемой для воинов станут ожившие мертвецы.

Но Меч Истины создан для решения именно таких проблем.

Кэлен протиснулась между воинами, спускавшимися к линии обороны, к воинам, сражающимся с врагом.

Она погружалась в безумие.

B слепом, нерассуждающем стремлении заполучить душу шан-так рвались к людям. Они яростно размахивали руками с хищно скрюченными пальцами и щелкали челюстями, надеясь вонзить зубы в плоть. Воины безжалостно рубили полулюдей, но на месте павших появлялись все новые. Их не смущало великое множество трупов под ногами, ведь чем больше полулюдей погибало, тем больше шансов появлялось у оставшихся в живых. Они карабкались по трупам соплеменников, горя желанием вцепиться в воинов Первой когорты, но лишь натыкались на копья или падали под ударами мечей и топоров.

Кэлен заметила направлявшегося к ней мертвеца, чьи красные глаза светились в полумраке. У него осталась только одна рука, грудь была пробита, а ребра сломаны, и она видела его легкие. Ему не требовалось дышать, поэтому нечего было надеяться, что он упадет по дороге. Силу и решимость ему давала, несомненно, вновь полученная оккультная сила.

Именно с такими врагами Кэлен умела справляться лучше, чем воины. Живых мертвецов весьма непросто сразить обычной сталью, но Меч Истины, древнее оружие, предназначался для борьбы именно с таким злом.

Дав наконец волю ярости меча, Мать-Исповедница обрушила его на шан-так с такой силой, что разрубила голову и большую часть торса мертвеца. Тот хотел увернуться, но из-за серьезных повреждений вышло только хуже. Его правая половина свалилась на землю, а левая попыталась пойти дальше. Второй удар завершил дело.

Оставив его, Кэлен направилась дальше, выискивая следующего ходячего мертвеца. Их пылающие красные глаза ярко светились в темноте. Воины Первой когорты легко могли справиться с обычными шан-так, а ей нужно было устранить этих трудноостанавливаемых воскрешенных мертвецов.

Кэлен всматривалась во вражеские лица, открытые рты, зачерненные глазницы, пока не заметила другую пару пылающих красных глаз. В мгновение ока ее меч описал дугу и разрубил одну голову, затем она на взмахе сняла голову другому мертвецу, женщине с пылающими глазами, и тут же уколола в грудь живого шан-так. Перед смертью его глаза широко раскрылись от удивления. Выдернув оружие, Кэлен еще несколькими быстрыми ударами отрубила обезглавленным трупам конечности, чтобы те перестали наступать на воинов.

Сквозь пелену яростной жажды боя Кэлен осознала, что полулюди начали преследовать именно ее. И вспомнила: твари чуяли ее душу. Она была желанным трофеем. Пленник рассказывал, что шан-так хотят с ней сделать.

В памяти всплыло обещание Владыки Мертвых: темные твари будут ждать ее в преисподней.

Она также осознала, что в пылу сражения с ожившими мертвецами забралась слишком глубоко в ряды шан-так.

Но даже в кольце врагов она испытывала счастье от каждого убийства. То, что она оказалась в их гуще, означало, что ей уже не требовалось куда-то идти, чтобы убивать их. Она могла просто стоять на месте и рубить всех, кто оказывался поблизости. Беспокойство, вызванное тем, что она оказалась в таком окружении, уступило место радостному волнению, вызванному убийствами. Каждая отнятая клинком жизнь подпитывала ярость, принося великолепное чувство удовлетворения и, по сути, поддерживая жадную потребность клинка во вражеской крови.

Меч Истины косил белесых женщин и мужчин десятками. То, что недавно было для Кэлен западней, превратилось в груды тел, мешавшие подобраться к ней. Некоторые полулюди поскальзывались на крови и падали, другие расшибали головы о скалы, третьи получали гибельный удар мечом раньше, чем им удавалось продраться сквозь соплеменников.

Клинок жаждал вражеской крови, но Кэлен старалась не пропускать ни одного существа с красными глазами. Когда поблизости не было оживших мертвецов, она убивала других тварей, испытывая при этом восхитительное удовольствие.

При каждом взмахе меча, когда она вспарывала грудные клетки, отделяла конечности или дробила черепа, ее лицо орошали брызги теплой крови. Кровь капала с влажных кончиков ее волос.

Однако крови было недостаточно. Кэлен жаждала большего и преследовала врагов с все возрастающей яростью. Стиснув зубы, она рубила их так же быстро, как они атаковали.

Но, сражаясь, в глубине души понимала, что их слишком много.

Воины заметили, в какую опасность угодила Кэлен, в поисках существ с горящими красными глазами забравшись слишком глубоко в ряды врага. Командующий Фистер прорубил себе дорогу к ней и прикрывал Кэлен от атак белесых фигур. Его мощные руки были словно нарочно созданы, чтобы рассекать таких противников мечом.